Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Сборник стихов

Гумилев Николай Степанович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Сборник стихов - Гумилев Николай Степанович - Страница 27

Изменить размер шрифта:

У камина

Наплывала тень… Догорал камин,

Руки на груди, он стоял один,

Неподвижный взор устремляя вдаль,

Горько говоря про свою печаль:

«Я пробрался вглубь неизвестных стран,

Восемьдесят дней шел мой караван;

«Цепи грозных гор, лес, а иногда

Странные вдали чьи-то города,

«И не раз из них в тишине ночной

В лагерь долетал непонятный вой.

«Мы рубили лес, мы копали рвы,

Вечерами к нам подходили львы.

«Но трусливых душ не было меж нас,

Мы стреляли в них, целясь между глаз.

«Древний я отрыл храм из под песка,

Именем моим названа река,

«И в стране озер пять больших племен

Слушались меня, чтили мой закон.

«Но теперь я слаб, как во власти сна,

И больна душа, тягостно больна;

«Я узнал, узнал, что такое страх,

Погребенный здесь в четырех стенах;

«Даже блеск ружья, даже плеск волны

Эту цепь порвать ныне не вольны…»

И, таяв глазах злое торжество,

Женщина в углу слушала его.

Маргарита

Валентин говорит о сестре в кабаке,

Выхваляет ее ум и лицо,

А у Маргариты на левой руке

Появилось дорогое кольцо.

А у Маргариты спрятан ларец

Под окном в зеленом плюще,

Ей приносит так много серег и колец

Злой насмешник в красном плаще.

Хоть высоко окно в Маргаритин приют,

У насмешника лестница есть.

Пусть звонко на улицах студенты поют,

Прославляя Маргаритину честь,

Слишком ярки рубины и томен апрель,

Чтоб забыть обо всем, не знать ничего…

Марта гладит любовно полный кошель,

Только… серой несет от него.

Валентин, Валентин, позабудь свой позор,

Ах, чего не бывает в летнюю ночь!

Уж на что Риголетто был горбат и хитер,

И над тем насмеялась родная дочь.

Грозно Фауста в бой ты зовешь, но вотще!

Его нет… Его выдумал девичий стыд;

Лишь насмешника в красном и дырявом плаще

Ты найдешь… и ты будешь убит.

Оборванец

Я пойду по гулким шпалам,

Думать и следить

В небе желтом, в небе алом

Рельс бегущих нить.

В залы пасмурные станций

Забреду, дрожа,

Коль не сгонят оборванца

С криком сторожа.

А потом мечтой упрямой

Вспомню в сотый раз

Быстрый взгляд красивой дамы,

Севшей в первый класс.

Что ей, гордой и далекой,

Вся моя любовь?

Но такой голубоокой

Мне не видеть вновь!

Расскажу я тайну другу,

Подтруню над ним,

В теплый час, когда по лугу

Вечер стелет дым.

И с улыбкой безобразной

Он ответит: «Ишь!

Начитался дряни разной,

Вот и говоришь».

Туркестанские генералы

Под смутный говор, стройный гам,

Сквозь мерное сверканье балов,

Так странно видеть по стенам

Высоких старых генералов.

Приветный голос, ясный взгляд,

Бровей седеющих изгибы

Нам ничего не говорят

О том, о чем сказать могли бы.

И кажется, что в вихре дней,

Среди сановников и денди,

Они забыли о своей

Благоухающей легенде.

Они забыли дни тоски,

Ночные возгласы: «к оружью»,

Унылые солончаки

И поступь мерную верблюжью;

Поля неведомой земли,

И гибель роты несчастливой,

И Уч-Кудук, и Киндерли,

И русский флаг над белой Хивой.

Забыли? — Нет! Ведь каждый час

Каким-то случаем прилежным

Туманит блеск спокойных глаз,

Напоминает им о прежнем.

— «Что с вами?» — «Так, нога болит».

— «Подагра?» — «Нет, сквозная рана». —

И сразу сердце защемит

Тоска по солнцу Туркестана.

И мне сказали, что никто

Из этих старых ветеранов,

Средь копий Греза и Ватто,

Средь мягких кресел и диванов,

Не скроет ветхую кровать,

Ему служившую в походах,

Чтоб вечно сердце волновать

Воспоминаньем о невзгодах.

Военная

Носороги топчут наше дурро,

Обезьяны обрывают смоквы,

Хуже обезьян и носорогов

Белые бродяги итальянцы.

Первый флаг забился над Харраром,

Это город раса Маконена,

Вслед за ним проснулся древний Аксум

И в Тигрэ заухали гиены.

По лесам, горам и плоскогорьям

Бегают свирепые убийцы,

Вы, перерывающие горло,

Свежей крови вы напьетесь нынче.

От куста к кусту переползайте,

Как ползут к своей добыче змеи,

Прыгайте стремительно с утесов —

Вас прыжкам учили леопарды.

Кто добудет в битве больше ружей,

Кто зарежет больше итальянцев,

Люди назовут того ашкером

Самой белой лошади негуса.