Горечь моей надежды - Льюис Сьюзен - Страница 10

Алекс не стала поднимать глаз. Она прекрасно знала, кому принадлежит второй голос. Шейн Принс – один из самых мерзких кусков дерьма, с какими ей доводилось иметь дело. А уж повидала она их ого-го сколько!

Наглец, сквернослов, к тому же с внушительным «послужным списком», он теперь считал себя главой клана Принсов, пока его папаша, брат, два дядьки и старшая сестра мотали сроки по самым разным статьям. Алекс сомневалась, что мать признавала его лидерство. С другой стороны, откуда Алекс знать, какие страсти кипят в этой преступной семейке? Единственно, что ей доподлинно известно, – Принсы – заклятые враги семейства Кроу и социальных служб. Стоит ей сейчас встретиться с Шейном взглядом, как тот наверняка сделает какой-нибудь похабный жест – согнет в локте руку и покажет ей кулак или потрет себе промежность.

– Эй, Дэниэл, передай своему папаше от меня привет! – выкрикнул Принс, пока Алекс быстро вела мальчишку к машине. – Пусть только попробует повесить на меня свои делишки. Отвечать придется тебе. Я своими руками откручу тебе яйца и все остальное. Ты так ему и скажи, что если что – пусть пеняет на себя. Да и сам тоже запомни.

Подтолкнув мальчика на заднее сиденье машины, Алекс юркнула вслед за ним. Не успела она захлопнуть дверь, как Бен на всей скорости – едва ли не на двух колесах – вырулил за угол. Конечно, вряд ли кто-нибудь бросится за ними вслед. И все же такую возможность исключать нельзя. Алекс была благодарна Бену за то, что тот не снимает ногу с педали газа. Да и Дэниэл, судя по его испуганной физиономии, тоже был несказанно рад оказаться вне досягаемости Шейна Принса.

Неужели тому и впрямь хватило бы дерзости поднять руку на беззащитного мальчишку? Ответ был один: да, хватило бы. Несчастный ребенок! У него практически нет шансов вырваться из своей среды, вырасти здоровым, оптимистичным молодым человеком, перед которым открыт целый мир возможностей.

Дэниэл сидел рядом с ней, сжавшись в крошечный костлявый комок. Алекс ощущала всю бесполезность своего сострадания. Как ни прискорбно, она бессильна что-либо изменить. А ведь было время, когда она только-только вступала на этот путь, и ей казалось, что еще немного – и этот мир изменится к лучшему.

– Так куда мы едем? – буркнул Дэниэл. Оказавшись вне спасительных стен родительского дома, он заметно растерял свой колючий характер. – Я ведь сказал, что не поеду…

– Таннеры там, где им самое место, – перебила его Алекс. – В том числе и благодаря тебе. Ты молодец, что не стал терпеть и молчать.

– Ага, так я им и дал вытворять со мной свои пидорские фокусы, – сердито откликнулся мальчик. – Это скорее по твоей части, – последняя фраза предназначалась Бену.

Бен выразительно посмотрел на задиру в зеркало заднего вида.

– Твоя временная приемная семья живет в Вестли. – Алекс поспешила перевести разговор с больной темы, для чего и упомянула куда более приличный район, нежели тот, в котором вырос Дэниэл. Ее слова явно не произвели впечатления на мальчишку.

– Подумаешь! – презрительно буркнул он. – Я там пробуду всего пару дней. Пока не выпустят мать.

– Верно, – подтвердила Алекс, прекрасно зная, что Лоре придется пробыть в кутузке довольно долго, и тогда мальчика ждет новая приемная семья, причем не обязательно в Вестли.

– Ты уже отреагировала на ту эсэмэску? – спросил Бен с переднего сиденья. – Ту, что тебе прислала наша «Принцесса на горошине»?

Алекс со злостью посмотрела на его затылок. И зачем он только начинает этот разговор при мальчике? Это надо же быть таким идиотом! Тем более что Бену прекрасно известно, что одна из ее подопечных, Кайли Адамс, пригрозила убежать и никогда больше не возвращаться, если Алекс к пятнице не подыщет для нее новую приемную семью.

– Я в курсе, – коротко отозвалась Алекс. Бог свидетель, Бен ведь сам сидел там, когда она разговаривала с приемными родителями девочки, которые теперь просили как можно скорее забрать ее от них. Искусный манипулятор, готовая при любом поводе резать себе вены или биться головой об стенку, презирающая всех девочек своего возраста, Кайли требовала к себе особого подхода. Алекс сейчас была занята тем, что подыскивала для нее новые варианты, стараясь уладить все таким образом, чтобы склонная к членовредительству девочка всегда была в поле зрения социальных работников.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Вытащив телефон из сумки, остававшейся в машине, пока уламывали Дэниэла, Алекс проверила, нет ли новых текстовых сообщений от Кайли. Ага, есть. Причем крайне малоприятное.

Только что вскрыла вены. Повсюду кровь. Как же я ненавижу этот мир и тебя и всех, кто в нем живет!

Быстро прокрутив телефонную книгу, Алекс нашла номер приемных родителей Кайли и позвонила. Ей было сказано, что ее подопечная уже по дороге в больницу.

– Я приеду, как только освобожусь, – сказала она несчастной женщине на другом конце линии. Бедная Одри Бишоп, ей не позавидуешь. А ведь Одри – в числе самых лучших опекунов. Лучших среди тех, кто умеет ладить с психически неуравновешенными, склонными к насилию, в том числе и над собой, подростков. Но в случае с Кайли даже ангельского терпения семьи Бишоп оказалось недостаточно.

– Привет, Фиона! – сказала Алекс, переключаясь на другой номер. – Мы будем у Феннов минут через пятнадцать. Может, раньше.

– Отлично, – ответила Фиона. Это она договорилась о приемной семье для Дэниэла в Южном Кестерли, поскольку в северной части города для него ничего не нашлось. – У тебя уже есть ордер на срочное изъятие из семьи?

– Пока нет. Ребенок официально под защитой полиции, – ответила Алекс. – До тех пор, пока его не поместят в семью. Кстати, забыла спросить у тебя, в этой семье уже есть дети, родные или приемные?

– Родные дети учатся в колледже, но в данный момент у них есть приемный семилетний мальчик, Оливер Баррат. Он страшно скучает по матери, но мы пока не уверены, можно ли отдать его ей. Все же с головой у нее не все в порядке.

– Она проходит курс лечения? – спросила Алекс.

– Разумеется.

– И как давно он у Феннов?

– Уже почти месяц. Они от него просто без ума.

Алекс насторожилась. Кто знает, как отнесется Дэниэл к такому ранимому ребенку, как Оливер? Ладно, посмотрим. В крайнем случае можно будет что-то придумать. С этими мыслями она нажала кнопку отбоя, после чего сначала позвонила на работу. Затем набрала номер управления юстиции, чтобы выяснить, как там обстоят дела с документами на Дэниэла. Последним был звонок адвокату, представлявшему интересы ее подопечных в деле об уличном ограблении. К тому времени, когда Алекс завершила звонки, они уже подъезжали к кирпичному георгианскому дому в Вестли.

Выходя из машины, Алекс невольно задалась вопросом, бывал ли Дэниэл раньше в домах вроде этого, с аккуратными гравийными подъездными дорожками и идеально ухоженными клумбами? Не говоря уже про массивную входную дверь с забавными топиариями[1] по обе стороны? Даже если и бывал, то лишь затем, чтобы помочь их грабить. В голову тотчас полезли малоприятные мысли о том, какого рода сувениры он может унести из этого дома.

– Вот это домище! – прокомментировал Бен, вытаскивая из багажника наволочку, набитую барахлишком Дэниэла, и добавил, уже себе под нос: – Не слишком ли жирно для этого говнюка?

– Может, подождешь нас снаружи? – предложила Алекс. Взяв нехитрый скарб Дэниэла, она перебросила через плечо собственную сумку и была уже готова передать своего подопечного на попечение временной семьи, как Бен счел своим долгом съязвить:

– Буду только рад, ваше высочество. Я с самого начала не горел желанием сюда ехать.

Алекс едва не сказала ему, что, будь у нее выбор, она никогда бы не прибегла к его помощи, однако вовремя промолчала. Подойдя к Дэниэлу, она положила ему на плечо руку и повернулась лицом к входной двери. Мальчик тотчас сбросил ее руку. В следующий миг дверь открылась.

– Привет, Алекс! – с улыбкой сказала китаянка в очках, вышедшая им навстречу. Такой же социальный работник, как и Алекс, она, в отличие от нее, работала в престижном частном агентстве, которое занималось подбором самых достойных, самых надежных семей (каковых, к сожалению, в Кестерли было крайне мало), и потому получала в разы больше своих коллег-госслужащих. Впрочем, характер у нее был золотой, так что Алекс не держала на нее за это зла.