Затерянный дозор. Лучшая фантастика 2017 (сборник) - Дивов Олег Игоревич - Страница 74

— Вряд ли специально целился. Лос-Сапатос давно уже числится необитаемым. Уж я постарался.

— Тогда наоборот — как раз сюда и целился. Хотел, чтобы я сдох тут, на необитаемом острове.

— Может, и к лучшему бы, а? — Пристли хмыкнул. — Чего ж вы не поделили, раз до схватки дело дошло? Чем ты мог не угодить Высшему?

— Тебе какое дело, Светлый? Я же не спрашиваю тебя, какого черта ты здесь укрываешься? Создал, понимаешь, маленькое государство, сам роль кукольного царька играешь. Не противно? После того, как полмира лежало у твоих ног — затеряться посреди океана?

— Заткнись! Разве в твоих интересах выводить меня из себя? Я и так уже за сегодня пять раз склонялся к тому, чтобы отдать тебя на корм акулам.

— Не сможешь ведь, Светлый! Вот и твой коллега не смог. Ведь он тоже имел возможность меня… ну, не акулам, так под пресс вместе с Volvo отправить. Но вы же не такие! Вы — высокоморальные! — Кажется, это он сказал с нарочитым сарказмом. — Убить Иного и отправить Иного на необитаемый остров — для вас это совершенно разные вещи, не так ли? Только он в рамках Договора действовал, а ты тут вообще беспредел устроил. Если найдут это богом забытое место — крышка тебе, Светлый! Что от Дневного, что от Ночного Дозора!

— Ты ведь сейчас сам себе приговор подписываешь! Как же я тебя теперь выпущу? Мне мой покой дороже.

— Вот спокойно и выпустишь. Знак Карающего Огня мне поставишь, чтобы я никому ничего не мог рассказать. Или на Знак тебе силенок не хватит? Ну, тогда… Хочешь, Тьмой поклянусь?

— Как же тебе приспичило выбраться-то отсюда, а? Спешишь взять реванш у обидчика?

— Спешу поскорее забыть то, во что ты превратился. И чем быстрее выберусь — тем быстрее смогу убедить себя, что это был всего лишь страшный сон.

— Угомонись!

— Отпусти!

— Да как?! — Пристли повысил голос. — Даже если мы договоримся, даже если ты поклянешься Тьмой… Вертолеты сюда не летают, катера не ходят. На острове — только весельные лодки, об этом я тоже позаботился. Но на них до Большой земли не добраться. Или ты хочешь рискнуть?

— Дай мне связаться с континентом. Я вызову спасателей. Отплыву подальше, да хотя бы на те скалы, и вызову вертолет туда. Твою микроимперию никто не заметит! И я даже в благодарность помогу тебе держать над ней «сферу невнимания», а потом еще и подчищу память спасателям, чтобы не задавались вопросом, как я вообще здесь оказался. Просто исчезну отсюда — и все! Тебе же самому это выгодно: выкинуть меня из головы, не опасаться подвоха. Продолжишь свою одиночную вахту… И Volvo тебе останется — в качестве компенсации за временные неудобства. Мне всего-то и нужно подать сигнал SOS и отправить координаты! Не верю, что здесь, на Лос-Сапатос, не осталось рации.

Я снова услышал гулкие шаги мистера Аарона.

Вот уж не знаю, чего там было раздумывать. Ведь он сам учил нас, что нужно помогать ближнему! Я просто представил, что сам попал на другой остров, где все чужое, где нет знакомых. Ни мамы, ни Майры, ни мистера Аарона… Жуть! Я бы тоже стремился как можно быстрее вернуться.

— Ты прав, что не веришь, — наконец глухо проговорил Пристли. — Однако мы давно уже не пользуемся никакой аппаратурой. Вся она, включая рацию, спрятана в укрытии на Эль-Сепильо-де-Сапатос — это северная оконечность острова.

— «Обувная щетка»? — хихикнул пленник.

— Да. Это узкая и длинная каменистая полоса, напоминающая щетку для башмаков. Вот туда я и приказал в свое время перенести всю электронику — телевизоры, приемники, рацию…

— Это культ такой, что ли? — поинтересовался Гюнтер-Кай с отчетливой издевкой. — Религиозная секта? Назад к природе, ничего современного? Да нет, автомобилями вы тут пользуетесь… Неужели ты действительно так жаждал, чтобы никто тебя не нашел? Чтобы никто отсюда не связался с внешним миром, не сообщил о том, что ты находишься здесь? Чтобы ни один из них не смог покинуть остров? А через пару поколений жители вообще забыли бы и о существовании телевизоров, и о том, что сам ты здесь не коренной обитатель? Мальчишка, который приносил мне еду, не знает ни про Европу, ни про Германию. А его дети, видимо, вообще не будут знать о существовании мира за пределами острова?

— Это не твое дело, Темный. Я укрыл их от зла. Им это только на пользу. Они беззаботны и счастливы, обеспечены кровом и хлебом, все серьезные проблемы я решаю с помощью магии, не опасаясь санкций со стороны Дозоров. Я сам себе Дозор!

— Затерянный в океане, исчезнувший для всего мира…

— Скверна, что ползла из телевизоров и приемников… — не слыша чужака, возбужденно говорил Аарон.

— Ой, только не начинай, Светлый! Диего, ты принес мне ужин?

Я вздрогнул. Обнаружить меня не было никакой возможности! Как же Гюнтер-Кай почуял, что я здесь?

— Да, сэр! — крикнул я и сделал вид, что только что вошел в участок.

Пристли посмотрел на меня недовольным взглядом, но смолчал.

— Вот спасибо, парень! — расплылся в улыбке чужак и подмигнул; похоже, он таким образом намекнул мне, что знал о моем присутствии уже давно, возможно даже, что с самого начала. — Мистер Аарон любезно предложил мне прогуляться на северную оконечность Лос-Сапатос, чтобы забрать оттуда одну штуку. Что скажешь, парень? Нет ли в этом какого-то подвоха?

Я посмотрел на Пристли, тот нервно дернул кистью, приказывая мне молчать, и проговорил сам:

— Разумеется, место, куда жители перенесли свою аппаратуру, надежно скрыто. Более того — на подступах к нему множество охранных заклятий. В том числе — против таких, как ты. Обойдешь ловушки, доберешься до цели — вызовешь спасателей. А не доберешься — мы тоже забудем тебя, как страшный сон. Как тебе такой расклад?

— Вот с этого и нужно было начинать, светлячок! — ухмыльнулся Гюнтер-Кай. — Узнаю вашего брата!

Мне сделалось неуютно. Неужели до моего появления мистер Аарон не собирался предупредить пленника о гиблых местах? Все жители Лос-Сапатос прекрасно знают, что за Пиком есть только одна площадка, на которой можно беспрепятственно находиться, — это старая водяная мельница. И когда Пристли говорил чужаку о северной оконечности острова, я думал, он ведет речь о каком-то тайнике рядом с мельницей или внутри нее. Но теперь выходило…

— Что ж, я люблю испытания! — улыбнулся Гюнтер-Кай.

«Передумай! — уговаривал я мысленно. — Откажись!»

— Вот и славно, — облегченно выдохнул мистер Аарон. — Тогда утречком, после завтрака…

— Что, даже не дашь мне восстановить Силу? Ах, как удобно! Вроде и избавился, и рук не замарал!

— Заткнись! — рявкнул Пристли. — Идешь завтра — прекрасно. Не идешь — так и останешься в этой камере.

— Ого! Серьезная угроза! Чем же послезавтрашний день отличается от завтрашнего?

— Ничем. Просто я могу решить, что внешний мир и так уже натерпелся от тебя и таких говнюков, как ты.

— Откуда тебе это знать? — скривился пленник. — Ты четыре десятка лет прячешься от внешнего мира — так с чего ты взял, будто знаешь, как там сейчас живут? Если уж на то пошло — сейчас там популярны совсем другие песни, мужик, совсем другие!

— Пошли, Диего.

Я сидел на Пике, неподалеку от того места, где из камней бьет ключ. Ведра уже были наполнены питьевой водой, однако я не спешил уходить. Смотрел на ласковые ультрамариновые волны внизу, на жгучее утреннее солнце, на мельницу и усыпанную булыжниками узкую полоску, тянущуюся от мельницы в океан.

Это было самое прекрасное место на свете! Я родился на Лос-Сапатос, я здесь вырос, узнал множество замечательных людей… Может ли где-то по ту сторону океана быть еще одно такое же место? Такое, где мне будет хорошо, где волны будут так же лениво накатывать на берег, где кто-то, похожий на Канадца, будет ухаживать за похожим огородом, где я буду ходить купаться не с Майрой, а с какой-нибудь другой девушкой… Я поморщился. Зачем мне другое?! Мне достаточно моего!

Тем не менее я изредка поглядывал на лестницу, по которой жители поднимаются на Пик. С минуты на минуту там должен был показаться Гюнтер-Кай, обломок совершенно другого мира, который случайно забросило сюда бурей. Зачем я искал с ним встречи? Хотел ли я просто увидеть его еще раз? Хотел ли сказать ему что-то на прощанье или ждал, что он мне скажет что-то напоследок?