Точка просчета. Необременские музыканты (СИ) - Болдырева Ольга Михайловна - Страница 32

— И когда мы вернемся в столицу, тебя ждет отповедь на тему слов, которые ты в тот момент кричал.

— Если вообще доберемся… мы, кажется, уже опоздали. Даже если также успеем к утру, Гашпет наверняка нас опередит.

Джем осторожно уточнила:

— А в чем проблема? Слово этого Паштета против слова короля? Несерьезно.

Олдер с грустной усмешкой покачал головой.

— Если бы все было так просто… Репутация — штука слишком хрупкая, особенно, когда до тебя трон занимали пьяницы, лентяи… извращенцы. Все, что я пытался сделать за этот год, в памяти людей куда бледнее выходок моих предков. Одно дело — слух, другое дело — возвращение короля без свиты. А если Гашпета в каком-нибудь условленном месте ждет еще парочка предателей, которые скажут все, что он потребует? Когда драгуны вернутся раньше, возникнут вопросы у всех. А спустя пару дней новость о смерти короля и появлении самозванца достигнет даже трущоб. Сплетни — худшие враги, куда хуже убийц с мечами. Сначала исчезнет любовь, потом — уважение, после — страх, а дальше будет задан вопрос — стоит ли этому человеку оставаться королем? Вдруг действительно трон занимает подменыш? Доказать, что я — это я, невозможно. В таком случае меня ожидает та же смерть.

Девушки неуверенно переглянулись.

Перспективы, надо сказать, не радовали.

— А что за человек… Гашпет? Ты говорил, он актер?

Что и сказать — не самая распространенная профессия среди наемных убийц. Тем более, что людям искусства, которых на Астрее было и без того мало, Олдер (в отличие от своего отца) благоволил. А без понимания мотива сказать что-то адекватное непросто.

— Ага, — поморщился Олдер, — недоразумение какое-то. Со спины и не поймешь, баба или мужик. Но играет хорошо. Его Тарин где-то откопал. Выяснилось, что наш непрошибаемый педантичный советник — большой любитель драмы. Или, что более вероятно, Гашпет сам вцепился в Тарина, увидев в нем свое светлое богатое будущее. И оказался прав — буквально за полгода продвинулся со второго плана в примы.

За этим последовала недолгая пауза. А после девушки синхронно завопили:

— Эврика!

Слово было незнакомым, но некий оптимистичный настрой мужчины уловили.

— В смысле?

— С чего ты взял, что тебя хотят убить? — Джем, натянув повод и остановив коня, в упор посмотрела на его величество.

— А что еще делать с королем-мужеложцем? — Олдер по уровню сарказма в голосе вполне мог поспорить с Бейн

— Кто-то явно переобщался с инквизиторами. Например, можно шантажировать — заставить делать то, что выгодно третьей стороне. Достаточно придумать рычаг давления. И никакого кровавого переворота. Долгосрочная марионетка на троне — идеальный вариант для тех, кто любит оставаться в тени.

Бейн поддержала подругу:

— Вас бы никто не стал убивать: просто связали бы и доставили заказчику, где тот предложил бы сделку, от которой невозможно отказаться. Извини, Елент, но для тебя Олдер сам по себе рычаг давления — никаких подстав не нужно. Ты в любом случае сделаешь все, чтобы защитить его.

Отец Март неопределенно повел плечами. Он и сам прекрасно об этом знал. Но Бейн ответ и не был нужен — мотив и аргументация прозвучали, настало время для главного блюда.

— А теперь вы сами легко назовете имя заказчика.

Елент и Олдер потемнели лицом. Джем добавила:

— Тарин отлично знает твои слабости, Олдер, легко предугадывает реакцию и действия. А еще, что особенно важно — насколько мы осведомлены, вы не сходитесь во многих вопросах. Точнее он считает, что знает, как лучше и как надо.

Ни инквизитор, ни король не стали заострять внимания на том, что девушки слишком хорошо были осведомлены о внутренних делах дворца. На то они, в конце концов, и ведьмы. Впрочем, оставалась куда более важная проблема, чем причины подставы со стороны господина советника. Например, как все-таки переиграть его и выйти сухими из воды?

— Мы точно ранили Гашпета, — заявила Джемма.

Бейн кивнула и подумала, что Николя на тему использования лазеров наверняка скажет что-то вроде, мол, зря отменили действенный метод воспитания — порку.

— Даже если рана несерьезна, ему придется сделать остановку, — продолжила свою мысль Джем. — Не похож этот актеришка на человека, который умеет терпеть боль. Так что к закрытию ворот Паштет железно не успеет. А нам и спешить не надо — есть несколько отличных подземных ходов, которые ведут в город. Так что можем на часик задержаться у ближайшей речки и нормально пополоскаться.

При мысли о чистой прохладной воде нечто похожее на одобрение появилось даже на лице Елента, но все-таки он возразил:

— Если в курсе вы, то Гашпет, вполне вероятно, тоже знает о ходах.

Бейн оскалилась, Джем весело зафыркала. Два подземных туннеля, которые они обнаружили, девушки подстроили под себя — пара солнечных батарей и плат, позаимствованных у Максима вместе с грудой металлолома, а также полдня работы — и теперь проходы открывались исключительно по сигналу коммуникаторов.

— Даже если у него получится пробраться в город, думаете, Тарин тут же среди ночи побежит созывать людей? Сомнительно. Скорее он подождет до утра, чтобы красиво все обставить. Поэтому ваша задача, кроме того, что проникнуть во дворец — быстро найти пару доверенных людей, которые если что подтвердят, что король и глава инквизиции прибыли ночью инкогнито в сопровождении всего нескольких солдат, так как в дороге на его величество было совершено злостное покушение. И быстренько выйти к народу… Без убедительного повода для слухов Тарин вряд ли станет еще раз рисковать.

— Никакого «еще раз»! Я Тарина в тюрьме сгною! — прорычал Олдер.

Бейн скептично поморщилась.

— А смысл? Никаких доказательств его вины, кроме здравого смысла, у нас все равно нет. Но кто и когда к нему прислушивался?

— А мне доказательства не нужны. Хочу — казню, хочу — милую. После стольких королей-самодуров, уж как-нибудь народ простит мне смерть первого советника. Особенно если на месяц — два налоги понижу.

Злобный и агрессивный Олдер оказался хуже жары и чешущейся кожи.

— Вот уж прекрасно! — голос Бейн сочился ядом. — Слова истинного правителя. Я подумываю о переходе в команду Тарина.

Елент, успевший немного привыкнуть к тому, что все сказанное Олдером Ориел воспринимала в штыки (и наоборот), все же попробовал остудить девушку.

— То есть ты считаешь, что надо сделать вид, будто ничего не случилось? Тарин, оставшись безнаказанным, точно решит рискнуть еще раз. И следующая попытка может стать успешной. Он должен понести наказание. Я поклялся.

— И понесет! — заверила мужчин Джем. — Иногда нет хуже кары, чем исполнение желания. Попробуйте с ним договориться.

Заметив непонимание на лицах Олдера и Елента, которые привыкли решать проблемы более радикально и летально (по отношению к тем, кто эти проблемы создает), она пояснила:

— Тебе же, величество, то лично флот проверить надо, то еще куда-то рвануть из столицы, прочь от дворцовых сует…

— Договоритесь с Тарином о небольших королевских выходных, которые ты изредка будешь себе устраивать… хоть на целый день в бордель, не думая о налогах и законах. Очертите с господином советником круг его полномочий, которые на эти дни станут увеличиваться. Пусть Тарин почувствует в руках реальную власть и поймет, насколько она тяжела. А клятва подождет, еще успеешь ее выполнить.

Елент усмехнулся. Олдер покачал головой.

Всего год с небольшим назад, будучи четвертым претендентом на престол, младший Эйнхель, если и думал о возможности стать королем, то только в кошмарных снах. Мироздание решило по-своему. И теперь Олдер честно заботился о народе и стране, но иногда с тоской желал вырваться подальше от интриг, переговоров и бумаг.

Ведьмы же будто специально наступили на больную мозоль — жажду свободы.

— Так, с планом разобрались. Я вижу отличное место! Чистое платье… м-мм! — Джемма зажмурилась от предвкушения и, заливисто расхохотавшись, пришпорила коня.