Две грани нейробука (СИ) - Парамохин Максим - Страница 58

   - Понимаешь, Айрин, эти тайные программы, они работают фактически на каждом шагу. Когда я только начинал знакомиться с вашей жизнью, я постоянно удивлялся царящей у вас злобе, агрессивности, зависти, алчности, эгоизму, лживости, жестокости. И гордился тем, что у нас в ФИОМСе ничего подобного нет. Но на самом деле есть. Внутри каждого из нас скрыты аналогичные качества, просто они подавляются через нейробук. Я гордился, что наше общество разумно, правильно и нет лжи, но оказывается, вся наша жизнь базируется на обмане. На тайных программах, стимулирующих нас поступать правильно.

   Он выглядел очень несчастным и растерянным.

   Айрин вспомнила, как пыталась найти в его рассказах нестыковки. Завидовала куда более совершенному миру. Казалось, теперь она должна злорадствовать, но внутри переплелись горечь и разочарование.

   Ей нравилось слушать рассказы Джантора о ФИОМСе. Хотелось верить, что где-то есть другой, лучший мир. К тому всегда рядом был он - его представитель. Иногда его стремление поступать правильно, договориться с кончеными подонками невероятно ее злило, и все же в глубине души Айрин восхищалась.

   Неужели все это - работа тайных программ? И если Джантор их отключил - каким он теперь станет? Неужели в нем проснется зависть, алчность, жестокость? Ей стало страшно.

   - Что случилось? - спросил он. - Ты так странно смотришь.

   - Просто подумала, каким ты будешь без тех программ.

   Мгновение он выглядел ошеломленным, затем помотал головой.

   - Знаешь, тот, кто все это придумал, он, наверное, руководствовался благими намерениями. Действительно хотел сделать наше общество лучше. И все же так неправильно. Потому что, - он снова замолчал, - в общем, не знаю. Правильный мир нельзя построить на обмане. А так получается одна сплошная ложь.

   - Но ведь не все в вашем мире - ложь. Ведь у вас есть магазины, где каждый бесплатно может взять сколько угодно еды, или одежды. Они же реальны? И на каждой кухне автомат, делающий сто сортов мороженого, - из всей фиомсянской жизни Айрин это больше всего нравилось.

   - Да, только, - Джантор вздохнул, - если бы не программы, стимулирующие каждого работать по четыре часа в сутки - вдруг мы бы и правда не захотели работать. Все разом отказались. И тогда еда кончится.

   - Но ты же сам говорил, что так неправильно, - Айрин не удержалась чуть его поддразнить.

   - Говорил, - он кивнул. - И готов повторить. Но если каждый понимает, что это неправильно - зачем тогда тайные стимулирующие программы? Еще вчера я считал, что мы ушли далеко вперед, а теперь не знаю, куда вообще мы зашли.

   Айрин вздохнула. Иногда она мечтала, как будет жить в ФИОМСе. В уютном, управляемом электроникой домике среди фруктовых деревьев. В мире, где не надо лгать и бояться. Теперь это мир ее пугал.

   На следующее утро зашел дядя.

   - Как Джантор? У меня к нему важное дело.

   - Не знаю, - Айрин поглядела на закрытую дверь. Обычно он вставал к завтраку, но сегодня пропустил. Постучала, но никто не ответил. Заглянула внутрь. Он лежал на кровати, словно спал. Наверное, опять копается в своем нейробуке.

   - Джантор.

   Против ожиданий он не откликнулся. Айрин позвала громче. Затем подошла. В первый момент его счастливая улыбка удивила, потом дошло. Внутри забурлила злость и обида. Гребанный нейробук.

   Взяла чайник и вылила ему на голову. Джантор очнулся, сел в кровати.

   - Эй, ты чего?

   - Прости, что обломала твой кайф. Дядя Майкл хотел поговорить, а я не знала, сколько ты еще проваляешься. Помнится, Оденлин говорил о сутках.

   Джантор покраснел, опустил голову.

   - Извини, я только... - он пожал плечами.

   - Да ладно, что уж там. Кайфуй, сколько влезет.

   - Айрин, хватит, - уже резче ответил он. - Да, я немного увлекся. Спасибо, что заставила очнуться. Наверное, не стоило выключать ту программу.

   - Какую программу?

   - Я ведь говорил - в нейробуке много программ, регулирующих различные аспекты поведения. И у нас никто не задумывается, почему нейрокайф доступен лишь один час в сутки, не рвется получить еще, вообще о нем не думает. Что уже странно, ведь мысли о приятных вещах должны быть приятны. Так вот, есть специальная программа, которая нагоняет тоску при любой мысли о нейрокайфе. Поэтому, в отличие от ваших наркоманов, или Оденлина, в ФИОМСе нейрокайф никого не затягивает. Ограничение на час в принципе правильное, возможно, стоит снова включить программу.

   Программы, программы. Куда не сунься, везде его чертов компьютер с кучей программ, включая мерзкий нейрокайф. От которого он не планирует отказываться, только ограничит. Зачем ему Айрин, проклятый нейробук намного лучше. Хотелось расплакаться или треснуть его чайником по башке.

   Джантор повернулся к Майклу.

   - Что вы хотели?

   - Айрин, оставь нас, - неожиданно попросил тот.

   - А в чем дело?

   - У меня к Джантору серьезный разговор, но тебя это не касается. Просто оставь нас, и все, - лицо дяди было столь сурово, что она поняла - спорить бесполезно.

   Вышла, хлопнув дверью. Ну что за день такой паршивый? Сначала проклятый нейрокайф, из-за которого она никогда не будет нужна Джантору по-настоящему. Теперь еще и дядя со своими секретами. Несколько минут Айрин металась по комнате, терзаемая желанием что-либо сломать. Потом, не выдержав, прислонила ухо к двери.

   Увы, говорили они слишком тихо. Потом вроде как заспорили.

   - Она имеет право знать, - донесся голос Джантора.

   Снова заговорили тише - не разобрать. Значит, ее не касается? Ну, это мы еще посмотрим. Услышав приближающиеся шаги, отпрянула.

   - Мы выйдем ненадолго, - сказал дядя.

   - Хорошо, - Айрин улыбнулась. - Только мне тоже надо поговорить с Джантором. По личному делу, - она затолкнула того обратно в комнату. - Что вы там от меня скрываете?

   - Да ничего. Просто, - он на секунду замолчал, - просто Майкл предложил немного потренироваться, - Джантор отвел глаза.

   Она фыркнула.

   - Ты не умеешь врать. Взламывать киберских роботов можешь, а врать - ни капельки. Этому в вашем дурацком ФИОМСе не учат. Так что говори правду. Тем более, ты сам сказал, что я имею право знать.

   Джантор вскинулся, пару секунд удивленно смотрел на нее.

   - Подслушивать нехорошо.

   - Ну прости. Будь у меня ваш нейробук с долбанными программами, я бы сейчас испытывала чувство глубокой вины. Какое счастье, у меня в голове нет компьютера. Так что говори, - Айрин ткнула его пальцем в грудь. - Я всегда тебе помогала. Лишилась из-за тебя работы. Меня по всему городу ищут проклятые киберы. И все из-за тебя, - она снова ткнула пальцем. - Ты как минимум должен мне правду.

   Он вздохнул, затем обреченно кивнул.

   - Майкл просил меня помочь Сопротивлению.

   На секунду Айрин потеряла дар речи.

   - Но как? Ведь он же с ними не связан.

   - Связан. И, как я понял, твой дядя имеет там большое влияние.

   Ее затопила новая волна злобы и обиды. Выскочила в соседнюю комнату.

   - Ты лгал мне. Все время лгал. Говорил, что с ними нельзя связываться, борьба бесполезна. А сам все это время был одним из них. Как ты мог?

   Дядя опешил, посмотрел поверх ее головы:

   - Проклятье, ну я же просил.

   Айрин оглянулась на стоящего с виноватым видом Джантора и улыбнулась.

   - Прости, дядя, но я знаю фиомсян куда лучше, чем ты. Он всегда поступает правильно. Слишком правильно. А еще он совсем не умеет врать. Чего нельзя сказать о тебе. Ты-то врать научился отменно.

   - Я просто хотел тебя защитить, - лицо его посуровело. - Тебя, Тома. Это слишком опасно. И я почти не врал. Наша борьба фактически бесполезна. Ущерб, который мы наносим, минимален. Булавочные уколы.

   - Но ты там, верно?

   Майкл вздохнул.

   - Я просто не мог поступить иначе, когда они убили Стивена.