Бабочка в янтаре (СИ) - Руднев Александр Викторович - Страница 7

Около трехсот лет назад жители Галилеи узнали, что после глобального похолодания на Земле выжили люди. Попытки переселить их в околоземный город успехом не увенчались. Аборигены истребили экспедицию, очевидно, посчитав ее угрозой. Это были уже не те люди, которые когда-то улетели жить в космос. Это были настоящие дикари, говорившие на непонятном языке, ведущие совершенно немыслимый образ жизни. Они жили племенами глубоко под землей, выходя на поверхность лишь на охоту в самые слабые морозы.

Решение об уничтожении диких потомков землян Совет так и не принял, несмотря на то, что эта идея была весьма популярна у жителей мегаполиса. Теперь Земля была в распоряжении различных служб Корпорации, использовавших планету и ее обитателей в учебных и научных целях.

Раньше Егор высаживался на Землю, но в составе группы в качестве ученика и помощника. Полученный опыт по захвату дикаря он должен был применить сегодня на практике.

Пилот объявил готовность номер два — дистанция сто миль. «Прыгун» задрожал, появился свистящий звук. Вскоре тряска прекратилась, появилась гравитация. Один из курсантов отстегнулся и направился к выходу. Во время посадки Егор услышал странный скрежет, а потом жуткий стук. Курсанты начали переглядываться.

— Первый пошел! — скомандовал Дюбон. — Все приготовились. У нас возникли проблемы с посадочной платформой. Высадка будет с воздуха.

По салону пробежал ропот. Первому курсанту повезло, он сошел ногами с трапа. Со стороны выхода внутрь ворвались клубы пара.

— На поверхности сейчас разгар слабых морозов — минус тридцать по Цельсию, — термокостюмы — единственная ваша защита, — кричал Дюбон, — следующий, приготовиться!

Машина взревела двигателями и оторвалась от скалы, на которой остались части сломанной платформы. Через пятнадцать минут настала его очередь. Егор чувствовал, как кровь прилила к лицу. Началось!

В лицо хлынул поток ледяного воздуха, и, несмотря на герметичный костюм и маску, он ощутил, как вокруг сжимается жуткий холод. Отряхнув с себя снег, Егор проводил взглядом уплывающий вдаль серый силуэт корабля, а затем стал искать свой рюкзак и санки. Найдя их метрах в двадцати от того места, куда спрыгнул сам, Астахов с трудом, преодолевая ветер, направился к исходной точке. Ноги, несмотря на специальные ботинки, постоянно увязали в снегу и скользили. Пару раз он упал, едва не разбив маску.

Пятьдесят второй квадрат представлял собой скалистую местность с огромным каньоном в центре. Где-то здесь, по сведениям Службы геологоразведки, находится место обитания дикого племени. Тусклый солнечный свет становился все слабее, смещаясь на запад. Нужно сделать остановку на ночь. Скоро температура опустится до минус пятидесяти, и его костюм не выдержит.

Егор включил фонарь на плече и наклонился к саням, где лежала складная лопата. Вырыв в снегу яму глубиной метра три, он стянул в нее санки со снаряжением и принялся устанавливать шатер из теплосберегающего полимерного материала. В центре своего временного жилища Егор водрузил портативный обогреватель, батареи которого хватит на три-четыре дня. Через полчаса он снял костюм и ботинки. Датчик показывал плюс семнадцать. Надев видеошлем и скользнув в теплый спальный мешок, Егор погрузился в виртуальный мир, в котором увидел цветущую зеленую планету и огромные города.

Только через два часа, вспомнив, что пропустил сеанс связи, он нашарил в рюкзаке полиофон. Однако на вызов никто не ответил. Егор пробовал еще и еще — ответа не было. Нужно протестировать прибор. Нет, все в порядке, полиофон исправен. Откуда-то из глубины памяти возникли воспоминания о том, как на Земле терялись геологи, военные и даже курсанты. Сердце выпрыгивало из груди. Только этого не хватало! Его обязательно будут искать. Нужно лишь выполнить все предписания по графику и ждать в условном месте, успокаивал он себя.

До рассвета оставалось несколько часов. Спать не хотелось. Может, просто на этой стороне не было базы связи. Боже! Они есть везде, да и отразился бы сигнал от любого объекта. Получалось, что он не может вызвать спасательный корабль. Однако и спасать его пока нужды не было. Егор немного успокоился и достал заветную фляжку, которую им выдавали перед каждой высадкой, как в медицинских целях, так и для того, чтобы согреть организм в условиях вечной мерзлоты. Сделав пару глотков, он почувствовал, как огонь разливается по телу. Убавив количество поступаемого в шатер кислорода, попробовал заснуть, но все время виделись какие-то кошмары, отступившие лишь под утро.

Сначала Егор не понял, что произошло. Его шатер вдруг стал двигаться, сползая куда-то вниз. Не растерявшись, он включил фонарь и судорожно стал надевать на себя костюм, а потом сбрасывать в рюкзак все подряд, что попадало под руку. Вскоре раздался треск ткани, в палатку ворвался ледяной воздух и огромная куча снега. Он все еще куда-то двигался. Потом удар, Егор почувствовал боль в боку, однако движение прекратилось.

Часы показывали шесть утра земного времени. Астахов пошевелился, вроде цел, правда, сильно болел бок. Осмотревшись, он увидел разорванный рюкзак. После нескольких попыток ему все же удалось дотянуться до своих вещей, вернее, до того, что от них осталось. В снаряжении у курсантов всегда был сканер для диагностирования функциональных изменений организма, который очень бы сейчас пригодился. Ну вот! Еще одна неприятная новость — сканера нет.

Егор прощупал ребра, вроде целые, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул — нормально. Только через час упорного раскапывания пока еще рыхлого снега он выбрался на поверхность. На горизонте появился мутный свет. Наконец, стало ясно, что произошло. Ночью пошла снежная лавина и потянула за собой палатку. Остановил ее, видимо, каменный выступ, о который он и ударился.

До исходной точки было километров пять, и Егор подумал, что его экзамен может с треском провалиться. Полиофон все еще был пристегнут к руке, однако дисплей подозрительно моргал красным цветом. Ну, конечно, иссяк заряд. С помощью портативной батареи он бы мог решить проблему быстро, только был один нюанс — эта самая батарея погребена под трехметровым слоем снега, и искать ее бессмысленно. Датчик показывал минус двадцать восемь.

Такой Землю он еще не видел. С востока поднималось едва пробивавшееся сквозь снежные тучи солнце, освещавшее белые вершины скал, местами проступавших черными островками камней. Но главное, что угнетало — это зловещая тишина, нарушаемая время от времени порывами ветра. Порой на несколько минут буря прекращалась совсем и мертвое безмолвие давило на сознание так, что Егор готов был кричать, лишь бы был хоть какой-то звук.

Порывшись в рюкзаке, Астахов понял, что выдержит не больше суток. Не было палатки, обогревателя, трех четвертей продуктов, да и много чего еще. Можно для заряда полиофона использовать фонарь, но у него не было соответствующего штекера, а разобрать прибор на таком морозе невозможно. Ситуация получалась паскудная, если не сказать гнусная.

Егор решил двигаться к исходной точке и ждать там, по крайней мере, это шанс вернуться. Через несколько часов солнце снова начнет уходить, идти нужно быстро. Взвалив рюкзак на плечи, он начал подниматься в гору, заметив боковым зрением какое-то движение справа. Могло показаться, подумал Егор, однако в нескольких метрах от него из-под снега вынырнуло нечто, похожее на голову животного.

На курсах он слышал, что большинство выживших животных здесь обитает под землей, а передвигается под снегом. Как-то во время очередной высадки он видел одного из представителей местной фауны. Прямо сказать, зрелище не для слабонервных. Длинное тело, огромные сильные челюсти. Существо выныривало прямо из снега и хватало все, что движется. Животное пришлось уничтожить, поскольку оно набросилось на одного из курсантов.

Сейчас все гораздо хуже. Оружия попросту не было, а голыми руками такого зверя не одолеть. Егор сбросил рюкзак и огляделся. Еще три головы торчало из снега сзади. Из закрепленных на ноге ножен он достал тридцатисантиметровый нож, не очень-то надеясь на его поражающие свойства. Астахов невольно вдруг представил себе, как свора голодных тварей выгрызает его внутренности, вытягивая из живота кишки, и поежился. Сердце бешено стучало, кровь била в виски, словно молот.