Благие намерения - Робертс Нора - Страница 34

— Наверное, — пробормотала Пибоди.

Еве собственное объяснение нравилось не больше, чем Пибоди. Мучаясь в лифте до самого гаража, она вспоминала затравленный взгляд несчастной бабушки убийц.

Посещение инструктора-криминалиста оказалось холостым выстрелом, и 20-минутный разговор с ним и со студенткой-старшекурсницей, которую он как раз оприходовал, когда они явились, привел Еву в сильное раздражение. Она с удовольствием наградила бы обоих полновесными пинками.

— Бывает, — сказала Пибоди, покидая вместе с ней запущенный таунхаус, где обитал Милтон Уэпп, любитель затаскивать в постель студенток и сочинитель книги, которую заранее мнил шедевром столетия. — Каков наглец! Надо же было додуматься: предложил нам составить компанию ему и его тощей брюнетке! Ты согласна, что секс стимулирует критическое мышление?

— Я согласна, что он наглец. И что тощая студентка — его алиби на вчерашний вечер. А вот без пяти минут выпускницу философского факультета, якобы охотно участвующую в сексе втроем, стоит проверить.

— И все это при том, что сам он — форменный урод!

— Что не обязательно мешает ему работать пневмомолотом в койке. Главное в другом: при ближайшем рассмотрении он подлежит отсеву. Помешан на сексе, а не на убийствах. Ищет секса под любым половиком и при этом воображает себя интеллектуалом и экспертом по вопросам преступности.

— А как тебе его главная фишка: что центральный персонаж его книги века списан с тебя?

С этим бы Ева еще смирилась, но она была уверена, что сексуальный маньяк не оторвется от студенток и не наберется сил закончить книгу.

— В этом я вижу объяснение одержимости, которая так и прет из его писем.

— Насколько я поняла, он вбил себе в голову, что, переспав с тобой, заделается твоим консультантом, убедит бросить Рорка и заживет с тобой на пару — ясное дело, за твои средства. Будете плодить крольчат и в перерывах раскрывать преступления. Это моя версия.

— Она недалека от действительности.

Что может быть тоскливее, чем незнакомцы, фантазирующие на твой счет всякую чушь и городящие вокруг этой чуши сценарии один дурнее другого?

— Поломай над этим голову, Пибоди. Проверь эту любительницу тройственных союзов, а также тех, с кем он якобы был во время убийства Баствик.

— Тех, кто присоединился к эмоционально-интеллектуально-физическому погружению — так он это назвал? Я бы назвала это просто оргией.

— И я. Все, еду домой, продолжу там. — Держи! — Ева сунула Пибоди деньги. — Возьмешь такси.

— Зачем? В двух кварталах отсюда станция подземки.

— Нет, бери такси. На улице холодает. Я не готова тратить свои сбережения на этого маньяка, так что пользуйся.

— Повезло! Спасибо.

Ева зашагала к машине.

— Если учинишь оргию с Макнабом, то пораньше, чтобы потом успеть выспаться. Завтра нас ждет очередной покойник. Никуда от этого не деться.

— Вдруг пронесет?

Ева покачала головой и бросила злой взгляд на окна придурка, в логове которого они зря потратили драгоценное время.

11

Доехав до дома, Ева немного посидела в машине, разглядывая рождественские причиндалы: елочки и свечки в окнах, разноцветные гирлянды, изумрудные веточки.

Не отрывая взгляд от этой вдохновляющей картины, она понесла в дом папки.

— Уж не предвещает ли ваше раннее возвращение домой целой и невредимой конца света? — осведомился язва Соммерсет.

Сбрасывая пальто, Ева бросила на него презрительный взгляд.

— Уж не свидетельствуют ли эти ваши речи о том, что в вас не больше жизни, чем в трупе, который я только что осматривала? Когда все это снимут? — Она взмахнула рукой, указывая на украшения.

— Традиция велит делать это на Богоявление.

— Что еще за чертовщина? Когда, я спрашиваю?

— Пятого января. Компания намерена удалить все украшения в ваше с Рорком отсутствие.

— Так-то лучше. — Не хватало, чтобы убийца, надеясь ее застать, затесался в бригаду!

Она вспомнила преподнесенный ей перед Рождеством сюрприз и схемы, которые демонстрировал ей Рорк.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Когда начнут оборудовать зал додзё?

— Сразу после праздников.

— Второго января. — Лучше бы отложить всю эту возню: ей совершенно не хочется впускать в дом незнакомых людей.

— Не откладывайте ваши традиционные дела, — сказала она дворецкому, поднимаясь по лестнице. — Те, что требуют отлучек: покупки, посещение захоронений и других домов в обществе дружков-вурдалаков, что там у вас еще? Займитесь всем этим в предстоящие несколько дней.

— На сегодняшний вечер у меня в графике нарядиться призраком в одном доме неподалеку. Этого уже не отменить.

— И не надо. — Она оглянулась. — Я серьезно. — Вспомнив Надин, она чуть не прыснула. — Будьте на стреме.

Она направилась к себе в кабинет, обновила журнал и доску и приготовилась смотреть диски от Надин и Мейсона, а потом записать в блокнот подробности беседы с сексуальным маньяком.

Но все ее планы спутала головная боль. Собственное отражение в экране так ее взбесило, что она прошипела:

— Час безделья! Иначе я сорвусь.

Она побрела в спальню. Там на кровати разлегся кот. Увидев ее, он изобразил бдительное бодрствование, потянулся, мяукнул и стал с вежливым интересом наблюдать, как она переодевается в шорты и футболку, ищет спортивные тапочки.

Чтобы обуться, она присела на край кровати. Галахад тут же подставил для почесывания свой животик, ткнулся головой ей в бедро.

— Настроение хуже некуда, — пожаловалась она коту. — Глаза ни на что не глядят. — Она погладила Галахада и ткнула его пальцем в толстое брюшко. — Тебе тоже не мешало бы сбросить жирок.

Она вошла в лифт и поехала вниз, в спортивный зал.

Зал додзё предполагалось оборудовать по соседству, за звуконепроницаемыми дверями. Натуральные материалы, чистота и простота — все должно способствовать серьезному самоуглублению. К этому прилагалась расширенная голографическая функция.

А также собственный садик с фонтанчиком для медитаций. За бамбуковой ширмой была задумана кухня: холодильник, автокухня, раковина и так далее.

Рорк ничего не делает кое-как. Выходит, если она не поторопится с поимкой преступника, то претворение его замысла в жизнь придется перенести. Как этого избежать?

Почему все упирается в нее? Почему кровь обязательно должна хлынуть к ней в дом?

В таком настроении мысли примут еще и не такой поворот. Единственный доступный способ его побороть — хорошенько пропотеть.

В этом ей часто помогали голограммы. Обычно она выбирала пляж. Что может быть лучше бега по песочку? Но в этот раз она запрограммировала городские улицы, усеяла их препятствиями, повысила уровень сложности.

И бросилась бежать со всех ног под шум движущейся по тротуарам толпы. Она то толкала, то огибала пешеходов, задыхалась от вони хот-догов на тележках и от густого выхлопа. На перекрестке двое уличных воришек срезали сумочку с руки зазевавшейся женщины в майке с надписью I Heart New York. Ева, поднажав, поймала одного, защелкнула на нем наручники и погналась за вторым.

«Это что-то новенькое», — подумала она, радостно приняв вызов. Рорк не оставлял систему в покое, постоянно расширяя ее возможности. Вступив в рукопашную схватку со вторым вором, она поняла, что, совершенствуя программу, он заботится прежде всего о ней.

О, да, Рорк ничего не делает спустя рукава!

За полчаса она достигла максимума, какой могло выдержать ее сердце, вся взмокла и, главное, скрутила двоих виртуальных уличных воров.

Теперь — силовая гимнастика. Она принялась поднимать тяжести, наращивая вес. Потом приседала, отжималась, лягалась, качала пресс, мучила снаряды, беспощадно повышая нагрузку.

Головная боль сконцентрировалась в затылке. Это можно считать улучшением. Но улучшить настроение не удалось.

Убийца превратил ее не только в свой мотив, но и в жертву. Она не собирается, не может это терпеть. Именно сейчас он, возможно, изготавливается, чтобы поразить новую жертву, а она не может этого предотвратить.