Поперчить посахаренное (СИ) - "AlmaZa" - Страница 28

- Главный собиратель пыли – это ты, - повел в бок верхней губой Ханбин. – Потому что более завалявшегося за ненадобностью предмета в университете нет.

- Да без меня столовая бы разорилась, знаешь, как рады мне буфетчицы?

- Может им тебя и трахнуть? – предложил БиАй. Дохи насупилась, не собираясь рассматривать смену ориентации, как выход из поражения в личной жизни. Парень посмотрел на двух других подруг. – Собираетесь в столовую? Что насчёт присесть за наш столик?

- Что?! – едва не проглотила язык Джинни. – Так, всё, выкладывай, чего тебе нужно? Это уже перегиб. Ты сажаешь за ваш столик только тех, кого разводишь.

- Я сажаю за наш столик избранных, Джинни, - улыбнулся он. – А ты вполне могла бы ею быть, если бы не променяла нас в прошлом году на свой кружок зачморышей. Может, тебе там легче выделяться и казаться крутой? – Девушка посмотрела на него, но подумала о своём. Когда она отшила его - лишилась общения богатых ребят, ведь все они были его друзьями, а Джинни противопоставила себя связавшись с некрасивой Дохи и бедненькой Хёной. Несмотря на красоту, девушка была из семьи ниже среднего уровня по достатку, так что естественно, когда на неё клюнул король университета, у Хёны снесло крышу, и до сих пор она не могла её окончательно поставить на место. А потом появился Шуга, и Джинни стала с ним встречаться, обыкновенным, простым парнем без толстого кошелька, без идеальной внешности, без двух метров роста и даже без машины. И её всё устраивало, ради него она запихнула куда подальше свои амбиции и свою неугомонность, свою любовь к показухе, которая была, между прочим. Со школьными подругами она когда-то только и делала, что мечтала о женихе на зависть всем. И когда выбирала платье на выпускной условием было, чтобы «лучше всех!», и Намджун объехал с ней пол-Сеула и всех портних, чтобы Джинни покорила школу. В душе она, пожалуй, так и осталась той избалованной девочкой, которой хочется превзойти других и что-то доказать. Откуда это бралось? Оттуда, что ей никогда в жизни, до сих пор не дали ничего решить самой, добиться самой. Ей всё давала семья, готовое, и самым смелым поступком было начать встречаться с Юнги, которого она в результате сильно полюбила. Многие могут считать, что когда в сердце поселяется любовь, то она лишает каких-либо других чувств и размышлений, но на самом деле всё было иначе, когда от природы присущи какие-то сильные черты, подавить которые нелегко. Те же самые амбиции. Джинни могла любить Юнги и страдать без него, но привести его в университет и чувствовать при этом счастье не получилось бы. Потому что мимо бы прошла какая-то лохудра с БиАем и, хоть ей даром не дался этот БиАй, Джинни бы ощутила себя проигравшей. «Это детство, Джин, - сказала она себе, отбрасывая эти мысли. – Какая разница, что имеют другие, что думают другие? Важно то, что нужно тебе самой!». Пропустив полминуты вакуума в голове, она додумала: «А мне нужно хоть раз утереть кому-нибудь нос. Кому этого не хочется? Даже вроде бы смирившаяся со всем Дохи мечтает однажды проорать о том, что у неё был секс. Все люди хотят уважения, но к сожалению, чаще оно выражается завистью, потому ей радуются». БиАй прервал тишину: - На самом деле, я просто не хочу, чтобы Бобби садился к вам, хватит ему тереться с неудачниками. Поэтому лучше пересядьте вы две, - кивнул он Джинни и Хёне.

- Без Дохи? – уточнила сестра Намджуна. – Ну уж нет. Мы либо втроём, либо никак.

- Анжелина может накрыть наш столик, а потом убрать его, - язвительно улыбнулся той БиАй.

- После того, как ты постелешь для нас с тобой постель, а потом уберешься, сделав своё дело, - с вызовом посмотрела на него пухленькая студентка.

- Я не пластический хирург, так что в области тебя у меня никаких дел нет, - отсалютовав от виска, он ушёл.

Набрав еду на поднос, Бобби, как и предсказывал БиАй, подошёл к столику Джинни, и опять навис над Чану, севшим рядом с той.

- Сиди, - взяла одногруппника за рукав девушка. Бобби свел брови. – Сиди, не уходи. – Чживон стукнул ногой по ножке стула, на котором сидел Чану. – Не уступай ему. Не уступай! Чану! – схватила Джинни воздух, где только что сидел парень, и вот его уже не было. Бобби поставил свой поднос и опустился рядом, улыбнувшись.

- Я думала, что ты хоть что-то вчера понял.

- Что у тебя есть неплохие друзья.

- Вот именно, - гордо вздернула нос Джинни. – Мне позвонить ему прямо сейчас, или уйдёшь сам?

- Я сам ему позвоню, на следующей неделе, - спокойно сказал Бобби.

- Что? – теряя голос, пискнула студентка.

- В субботу баскетбол, поэтому я не могу рисковать руками. Подведу команду, - объяснил он, зачерпнув в ложку суп. – У меня и так ещё плечо не совсем в норме, но обезболивающих на игру хватит, - поев немного под ошарашенным взглядом Джинни, Бобби продолжил. – А потом я могу с ним подраться, если без этого он не перестанет вмешиваться.

- Ты больной? – прохрипела девушка.

- Я не привык отступать. Если я чего-то хочу – я добиваюсь.

- Я не брошу Юнги, ты понимаешь? Никогда не брошу. Даже если ты меня похитишь, закроешь на сто замков и будешь держать в ожидании, что я захочу с тобой встречаться – ты не дождёшься. Впрочем, тебе, кажется, нужно не это, а потрахаться, как и твоему другу. Почему бы не найти для этого другую?

- Потому что я не хочу другую, - он повернулся к Джинни, посмотрев ей в глаза. – Достаточное основание?

- Запихни себе своё «хочу» в жопу, Бобби, - отвернулась девушка, почувствовав, как её обдало жаром. Этот гонщик, задира и нахал действительно хотел её, и одним тоном он сумел передать, насколько велико его желание. Хотя это и без того было понятно по всем его действиям. – Не смей больше утаскивать меня силой.

- Почему? – Джинни стиснула на ложке пальцы до побеления. – Ладно, не буду, - заметив это, принял просьбу Бобби. – Просто… понимаешь, у нас с БиАем разные взгляды на жизнь, хоть мы и друзья. Его веселит, когда девушки соглашаются, отдаются по доброй воле, он в сотый раз обзывает кого-то шлюхой, потому что она сдалась… как будто это её вина, и она не должна была реагировать на его ухаживания. Я никогда не взваливаю вину на девушек, - Бобби промокнул губы салфеткой, доев, и стал подниматься. – В конечном итоге любое «да» - это одобрение быть поиметой, которое и делает девушек распутницами. Мне не нужно «да». Сопротивляйся и до последнего говори «нет», не соглашайся, оставляя совесть чистой, - Бобби улыбнулся. – После меня не становились шлюхами. Я сволочью – да, но твоей вины ни в чем не будет точно.

- Так ты всё-таки хотел меня изнасиловать?

- Нет, всё было бы совсем не так.

- Ты хочешь поиметь меня и бросить, ясно, - хмыкнула Джинни.

- Поиметь – не спорю, но про бросить речь не шла.

- А то не понятно!

- Ещё потолкуем на эту тему, - взял он поднос и пошёл к конвейеру. Джинни бросила взгляд на Чану, виновато посмотревшего на неё с соседнего столика. Показав ему кулак, девушка взяла чашку с чаем. Юнги он не боится, Хосока он не боится, отказов её самой не слушает. Чем можно остановить человека, который не боится даже смерти?