Мой защитник (СИ) - "Akira Honey" - Страница 5

- Почему ты постоянно говоришь «спасибо»? – глупый вопрос.

Хотя, что я ожидал от блондина, к тому же спортсмена. В том, что он спортсмен, сомневаться не приходилось – мускулистый, хорошо владеет своим телом. Хотел бы я быть таким же, может тогда парни не полезли бы меня насиловать. Кстати о парнях, что они попытаются сделать со мной при встрече? Снова будут домогаться? Или изобьют? Вряд ли второе – они что-то говорили о том, что теперь я принадлежу им. Значит, так легко я не отделаюсь. Печально.

- А что ещё говорят в тех случаях, когда тебя уже второй раз выручают из переделки? – я попытался улыбнуться, этим как-то пытаясь сделать свои слова более дружелюбными. Голос выдавал раздражение. А что делать, если вопрос показался мне слишком глупым?

- Думаю, то, что произошло сейчас, нельзя назвать переделкой - эта бабка постоянно просит меня помочь ей. Не переживай, а вот вчера… Что было вчера? Эта троица приняла тебя в темноте за девушку и решила знакомиться?..

- Ну, спасибо! – прорычал я сквозь зубы. И так знаю, что на парня не тяну, так мне ещё и напоминают об этом. Бесит!

- И вот опять «спасибо». Перестань повторять это слово, иначе я устану повторять каждый раз «пожалуйста» и «не за что», - парень взъерошил волосы на моей голове. Я удивленно хлопнул глазами – он идиот или притворяется? – Так что там с Родионом и другими двумя?

- Ни-че-го, - по слогам пробормотал я. Не нравится мне этот парень – такой же дурак, как и те трое. – Не твоё дело.

Может, зря я так грубо с ним? Ведь он может мне помочь. Что там ещё Вик говорил мне в детстве? Всегда улыбайся?.. Нет, не то, было что-то ещё. «Если тебя обижают, найди того, кто будет защищать тебя». Сможет ли этот парень защитить меня? Согласится ли?.. А кто его спросит?

- Я…

- Кстати, а как тебя зовут-то?

ТВОЮ МАТЬ, ОН КОНЧЕНЫЙ ПРИДУРОК! И как я смогу с ним подружиться, чтобы использовать как охранника? Как?! Прошу, Боже, дай мне сил и терпения. Аминь.

4. Признание. ПОВ Глеба.

Отличное утро: светит солнышко, легкий ветерок, чирикают птички, еще не знающие, что скоро настанет осень и им придется покинуть этот городок, а на кухне есть молоко в холодильнике. И не простое молоко, а мое любимое, не открытое, свежее, так что я лишаю невинности пакет от молока, отрезая уголок ножницами, наливаю его себе в стакан и залпом выпиваю.

Отличное утро!

- Сынок, я если что на работу, - сказал мне отец, окинув беглым взглядом, - И хватит ходить по квартире в одних трусах.

- Лето же, - попытался оправдаться я.

- Хватит соблазнять мать, - ухмыльнулся папа, но почти тут же появилась моя мачеха, которую я считаю слишком мне родной, чтобы всерьез так ее называть.

- Я же Глебу слюни вытирала, когда ему было только три года, - рассмеялась она.

Они вскоре ушли, а я решительно составил план на сегодняшний день, который состоял из одного пункта: «гулять», но все же я все обдумал до мелочей. Для начала схожу куда-нибудь, потом оттуда, направляясь по улице прямиком, сделаю круг по городу, сверну в какой-нибудь переулок и…

Да, план так себе, но меня это мало волнует.

Я оделся, глянул в зеркало на себя-красавца и подмигнул своему отражению. Не считаю зазорным любить себя, ведь если ты не ценишь свое собственное «Я», то и полюбить другого не можешь.

Найти парня я бы мог легко, но, как бы я не принимал эту часть себя как должное, перейти последнюю грань пока не получалось. Я давно заметил, что меня куда сильнее привлекают мужчины и их тела, чем женщины, против последних я не имел ничего против, но я таков, каков есть.

Сначала было очень сложно: депрессия, истерика, граничащая с безумием. Причем об этой части моей жизни никто не знает, ведь я никому об этом не рассказывал, кроме своего близкого друга, но на тот момент я уже все принял. А прежде было плохо, особенно я боялся не того, что меня не примет общество, а совершенно другого, я не хотел расстроить своих любимых родителей, которые растили меня и всегда окружали любовью. Я боялся признаться им напрямик, и решил действовать издалека, намеками, так что я не говорил отцу о своей ориентации, он сам понял.

Не было того, что обычно показывают в фильмах: принятия или непринятия ориентации гея-сына. Он не ругал меня, отец просто тяжело вздохнул, поняв все, и не сказал ни слова. Это было правильным решением, ведь если бы он поддался своим истинным чувствам, которые обуревали его в душе, то я был бы раздавлен. Неделю он со мной не разговаривал, а Мария, моя вторая мама, просила подождать, убеждая, что все наладиться. Тогда мне казалось, что так, как было прежде, не станет никогда, так и произошло – стало лучше. Папа принял меня таким, какой я есть, и между нами пропало то напряжение, которое я создавал, таясь от него, скрываясь от самых родных мне людей.

Около подъезда было слишком оживленно, я увидел, как какой-то парнишка пытается поднять комод. Он так забавно выглядел, но я не видел его лица, лишь спину, а потом он и вовсе встал с другой стороны, так, что я решительно подошел, дабы помочь ему. Один бы он точно не справился.

Это после я узнал в нем вчерашнего парня, которого спас от бандитов. Он вел себя совершенно странно, то сдерживал эмоции, то, наоборот, выражал их настолько явно и целенаправленно, что забавлял меня еще больше. Встретив его здесь, я понял, что он и вправду мой одноклассник, но у меня такая плохая память на имена, что не передать словами. Можно сказать он везунчик, что я его лицо-то помню.

Похож на ребенка и на моего друга Даниила. Будто он живет по тем же принципам, только этот куда милее, или мне кажется?

Мы поговорили немного, сидя возле подъезда, я чувствовал, как мне не хватает молока. Эх, сейчас бы купить свежего пастеризованного и очищенного…

А еще меня безумно интересует, как же зовут этого малыша, так что я решил его все же спросить на свой страх и риск. Естественно он разозлился, лицо сразу стало красным, пусть он и быстро взял себя в руки, но на секунду я увидел, как он задохнулся от возмущения.