Не буди ведьму - Корсакова Татьяна Викторовна - Страница 48

Призрак приветственно взмахнул рукой и отступил в темноту. Того, как Арина приникла к окну, он, наверное, не заметил. А сердце галопировало уже даже не в грудной клетке, а где-то в горле, трепыханием своим мешая дышать. Арина спрыгнула с кровати, бессмысленно и бестолково закружилась по комнате вокруг стола с горящей свечой. Умом девушка понимала, что хуже, чем есть, призраку уже не станет, но на душе все равно было неспокойно. Он не должен находиться там, среди просыпающейся нечисти. Господи, его вообще не должно быть…

Арина не сразу поняла, что изменилось, кажется, сердце вдруг споткнулось и перестало биться. Кажется, заволновался Блэк. Кажется, за окном промелькнула какая-то тень… Кто-то или что-то плохо видимое в темноте направлялось в ту сторону, где минуту назад стоял Андрей.

Стекло вдруг покрылось изморосью, и картинка, и без того нечеткая, стала и вовсе неразличимой. Вместо того чтобы пялиться в окно, Арина подбежала к двери. Зажатое в руке веретено нагрелось. За порог выходить нельзя. И пусть болотные огоньки, спутники ночи, еще не появились, но ждать их уже недолго. И что там, за дверью, кроме болотных огоньков?..

Блэк вскочил на лапы, посмотрел тревожно, пытаясь понять, что же удумала хозяйка.

– Он там один, – сказала Арина шепотом и положила руку на засов.

«Он был там и раньше», – читалось во взгляде Блэка.

– Что-то происходит. Я должна…

Тяжелый засов поддался с трудом, и Арина мельком удивилась, как старушкам удавалось с ним справляться. С болота дохнуло сыростью и холодом, а веретено в руке сделалось горячим.

Ее план был простым и необдуманным: найти Андрея и пригласить в сторожку. Даже если старушки проснутся, они все равно его не увидят, а ей так будет спокойнее.

Ночь наступила в тот самый момент, как Арина шагнула за порог. Разом, словно электрические лампочки, зажглись болотные огни, темнота заволновалась, ожила.

– Сказочник вас не боялся, – сказала Арина шепотом. – И я не боюсь.

На самом деле она боялась – еще как! – но не видела другого выхода. Однажды Арина уже подставила Волкова, и это стоило ему жизни. Что, если сейчас, в эту самую минуту, на кону стоит его душа?..

Вперед, сквозь тьму, Арина уже не шла, а мчалась, слыша, как шуршит трава под мощными лапами Блэка, не думая о том, что ей предстоит увидеть и как поступить, лишь самым краешком сознания понимая, что тьма вокруг не такая уж и кромешная, что в этой темноте она может видеть, как кошка. Или как рысь…

То, что Арина увидела, не было сражением, скорее, избиением младенцев. Сильный, даже после смерти не растерявший хватку Волков лежал на спине, а над ним склонилась прозрачная, едва различимая фигура. В уши ворвался уже слышанный раньше барабанный бой, веретено заскользило во вспотевшей ладони. Полупрозрачное нечто не принадлежало этому миру, оно просочилось в брешь между мирами. Сначала оно терзало ее, а теперь убивало Волкова. Убивало во второй раз… И неважно, что призрака нельзя убить. Выходит, можно, потому что Волков уже не сопротивлялся, не пытался стряхнуть с себя эту едва видимую тварь.

Блэк налетел на врага первым, со страшным утробным рыком всем телом обрушился на сгусток тьмы, лишь отдаленно похожий на человеческую фигуру. Барабанный бой усилился, грозясь свести с ума. Арина действовала инстинктивно, уже не понимая, хочет она спасти Волкова, отомстить за собственную боль или избавиться от этого ненавистного звука.

Веретено сделало то, с чем не смогли справиться клыки Блэка. Железное жало вошло в невидимую, но все равно ощутимую плоть со спины. Барабанный бой достиг апогея и смолк. Тварь тоже исчезла. Полупрозрачное, отдаленно похожее на человеческое тело словно растворилось в воздухе, схлынуло с Волкова.

Он лежал неподвижно, с открытыми глазами, на мгновение Арине показалось, что его больше нет. Пустая оболочка не в счет. В глазах защипало, вместо барабанного боя послышался механический писк, который сделался неровным, прерывистым, будто кто-то из далекого далека посылал сигналы с помощью азбуки Морзе. В этих сигналах чудилось что-то тревожное и одновременно вселяющее надежду.

– Все-таки мухоморы тут ни при чем. – Волков смотрел на нее и пытался улыбаться. – Что-то не то с этим дивным болотцем. Какие-то слишком большие лягушки тут живут.

Он попытался сесть, и Арина обхватила его за плечи, помогая.

– Не нужно, я сам.

Вид его говорил об обратном. Именно сейчас он как никогда был похож на покойника, бледного, бескровного, пытающегося шутить.

– Да, ты сам. – Арине пришлось мобилизоваться, чтобы не разреветься. – Ты просто объелся мухоморами, и теперь тебе нужно отдохнуть. Пойдем! – Она поднырнула под его руку, помогая подняться с земли.

– Куда?

– В сторожку.

– Приглашаешь в гости? – Он не стал спорить, на споры у него, похоже, не оставалось сил.

К сторожке шли так быстро, как только возможно. Волков был тяжелый, и от тяжести его тела у Арины заныло плечо. Блэк кружил поблизости, разгоняя болотные огни.

В сторожке царили покой и тишина, к счастью, старушки не проснулись. Пусть бы и дальше спали, дали им возможность поговорить. Дожидаясь, пока Арина задвинет засов, Волков тяжело привалился к дверному косяку, за ее суетливыми движениями он наблюдал с вялым интересом.

– А где твои подружки? – спросил он, когда Арина закончила возиться с засовом.

– Тише, они спят. И ты тоже ложись. – Она кивнула на свою не расстеленную постель. – Тебе надо отдохнуть.

– Знаешь, – Волков оттолкнулся от дверного косяка, тяжело, по-стариковски, подошел не к кровати, а к столу, сел на табурет так, чтобы одновременно видеть и окно, и комнату, – отчего-то мне кажется, что о происходящем здесь тебе известно гораздо больше, чем мне. Что это за место?

– Я тебе уже рассказывала. – Арина покосилась на черный прямоугольник окна, после недолгих раздумий набросила на раму шаль и только потом присела на соседний табурет.

– Хлипкая у вас тут защита, – сказал Волков. – На двери запоры пудовые, а на окошке даже ставней нет.

– Оно заговоренное, его нельзя разбить. – Начинать этот разговор нужно было издалека, давая возможность подготовиться и себе, и ему.

– Заговоренное… – Волков скептически хмыкнул. – А кем?

– Сказочником, это его сторожка.

– Ясно, а бабуськи – его подружки?

– В некотором роде. Они были знакомы в молодости. Сказочник когда-то был влюблен в бабу Глашу.

– Значит, Сказочник предоставил тебе это убежище. А где же он сам?

– Он умер, – сказала Арина, стараясь не смотреть Волкову в глаза. – Умер той самой ночью.

– Есть одна вещь, которая не дает мне покоя. – Он поставил локти на столешницу, подбородок положил на сцепленные в замок пальцы. – Скажи, почему этот ваш городской шаман относился к тебе с таким… интересом? Ты оказалась его неучтенной родственницей?

– Нет. – Арина покачала головой. – Все гораздо сложнее. Он был ведьмаком.

– Эту версию я уже слышал. – Волков поморщился.

– Это не версия, это реальность. – Арина мотнула головой. – Когда я нашла Блэка, он был при смерти, я отнесла его в дом Сказочника. И посмотри на него сейчас…

Волков посмотрел, кивнул каким-то своим мыслям, сказал:

– Значит, Сказочник был знахарем, умел доставать зверюшек с того света?

– Не только зверюшек, – возразила она, – людей тоже. Он не был знахарем, он был ведьмаком.

– Это вопрос терминологии, но ладно. Ты притащила ему его любимого пса, а он в знак признательности отписал на тебя эту хибарку?

– Хуже. – Арина охватила себя за плечи. – Это трудно объяснить.

– Ты попробуй. – На мгновение Андрей зажмурился, словно его мучила головная боль.

– Мы были с Иркой, моей подружкой, когда нашли Блэка неподалеку от дома Сказочника. Пес умирал, я не могла его там оставить.

– И вы решили вернуть пса хозяину, я понял.

– Не мы – я. Ирка испугалась и в дом не пошла, осталась снаружи.

– Почему?

– Местные всегда боялись Сказочника, он же ведьмак.