Великие рогоносцы - Ватала Эльвира - Страница 20

А вот Наполеон Бонапарт, хотя и строгий император и с сарказмом к дамам относящийся, но к проституткам слабость имел и очень даже гуманно с ними поступал. Император своих солдат, как мать родная, любил, и не позволял им во время походов мучиться без женской ласки.

У него в полковых отрядах рядом с хорошо обученными солдатиками всегда шагало изрядное количество проституток.

Впрочем, почему именно — «шагало?» Чаще ехало. Кто верхом на коне, кто в карете с двумя запряженными конями, кто в колымаге с одной дряхлой кобылкой. Это уж в зависимости от вашего материального состояния, некоторые весьма дорогостоящие проститутки со всем комфортом перемещались: тут вам и удобное ложе и шкафчик с горячительными напитками — люби — не хочу! И прославляли эти проститутки наполеоновские войска, и в историю вошли, ну, конечно, не славой Жанны д'Арк, но и не только своими любовными похождениями, а преданностью войску, патриотизмом и храбростью. Особенно прославилась такая бой-проститутка Баська. О ней прямо можно романы писать, столько храбрых похождений у нее в биографии.

А вот английский король Ричард III, ну тот самый, который своих законных племянников, наследников английского престола в Тауэре придушил, чтобы самому страной править, коварный, горбатый и злой, которому некоторые современные историки горб выпрямили, и стройным как крымский кипарис сделали, а злодеяния в мешок упрятали, в своем войске проституток не имел. Он был за нравственность и считал, что маркитантки только деморализуют войско. И повыгонял бедных проституток не только из войска, но и из английского королевства. Посадил их целую ораву в барку и всяк след их простыл. Может, в работный дом услал. Ведь именно так поступила австрийская Мария-Тереза, которая в борьбе за нравственность не только полицию нравов ввела, но и всех проституток из Вены выгнала и в работные дома, наголо остриженных, выслала. Ну, тогда живучие проститутки давай маскироваться под какую-нибудь швею, прачку или парикмахершу. Сидит, скажем, у ее дверей инспектор нравов и следит — не приходит ли к какой-нибудь парикмахерше под видом стрижки клиент по эротическим делам. Только ворвется в парикмахерскую, а дама не в ложе, а клиенту голову моет. Пойди докажи, что это закамуфлированная проститутка! Билась, билась Мария-Тереза за уничтожение проституции — поражение потерпела полное. Мудро решила: ладно, е…сь себе легально, только налоги платите, да к врачу на исследование каждый месяц. Бороться с проституцией, дорогой читатель, бесполезное занятие. Слишком поздно французский король Франциск I спохватился относительно осторожности на любовном ложе! Когда уже болезнь его стала неизлечима! Но, как говорится, «знать бы где упасть, соломку бы подстелил».

Ну там соломку Франциск I не подкладывал, он на пуховых мягких перинах спал, но во имя дальнейшей предосторожности от заражения (слишком поздно!) приказывал обстоятельно обследовать всех дам, независимо от их социального происхождения, прежде чем они в его альков попадут. И такому вот ретивому и не в меру ревнивому «рогоносцу» графу Шатобриану не удалось короля в свои ревнивые сети заманить, и он вынужден был на своей супруге месть «рогача» вымещать. А дело так было. Еще до прихода в ложе короля Анны де Этамп, он безумно влюбился в некую даму Франсуазу Шатобриан. У нее в молодости все как в сказке начиналось, только принцем был немолодой человек, но знатный, а принцессой юная девчушка одиннадцати лет, которую предприимчивый принц быстро своей наложницей сделал. И двенадцати лет от роду, юная Француаза рожает в 1507 году Шатобриану дочь. Ну наш «принц» человек благородный, он девушку девкой не сделал, он женился на ней и она стала графиней Шатобриан. Великолепно живут супруги, несмотря на значительную разницу в возрасте. Целых десять лет не прекращаются в их роскошном замке балы, празднества и маскарады. Через восемь лет, в возрасте двадцати лет превратилась Франсуаза в замечательную красавицу, и о ее неземной красоте проведал Франциск I. А у этого короля манера такая была — он грандиозные кутежи, пикниками называемые, на природе устраивает. Выезжают всем двором с огромной свитой в 12–14 тысяч карет, с большими палатками, с поварами и прочей обслуживающей челядью и где-нибудь в лесочке устраивают обоз. Расставляются столы под роскошными палатками-шатрами и пир горой, с многочисленными яствами и таким количеством вина, что подсчитать сил нет. Король пригласил супругов Шатобриан на свой пикник. Но надо же, муж приехал, «явился-незапылился», но сам. Жену дома оставил. Ну как тут не понять, что не для прекрасных глаз графа Шатобриана такое раздолье на природе устроили. А он вот не понимает и все, и не желает свою жену королю показывать.

Его, конечно, проучили маленько. Каким-то полком командовать дали, приказав, чтобы строго за солдатами следил, а за женой не очень. Муж догадливым, однако, оказался, живо понял, что от него требуется, а когда получил должность губернатора Бретани, вообще успокоился. И, кажется, должность «покорного рогоносца» его неизменно устраивает. Француаза Шатобриан, не будь дура, всю свою семейку, всех родственников в королевский дворец перетащила и заставила должности хорошие дать. А себе, конечно, дворец хороший и все семейные драгоценности. Пришлось королю здорово раскошеливаться и как ни шипела его матушка Луиза Савойская, он королевские фамильные драгоценности в подарок Франсуазе принес. А она еще, дорогой читатель, артачится. Не сразу спешит место в постели короля занять.

Совсем измучила его величество. Три года не поддавалась на его улещения. Король за стишки принялся и такие вот любовные эпистолы собственного сочинения ей посылал: «Но ты моя единая отрада, для сердца и души другой не надо».

И так полюбились королю пикники на свежем воздухе с прекрасной Франсуазой Шатобриан, что он решил официально ее взять для встречи с английским королем Генрихом VIII. Но что делать? Королеву ведь тоже взять надо, а то неудобно. И недолго думая, сооружают две лектики: в одной несут некрасивую хромую королеву Клод, в другой прекрасную Шатобриан. Генрих VIII, впопыхах на разобравшись, что к чему, и, приняв роскошно одетую прекрасную даму за королеву, кинулся с братскими объятьями и поцелуями, а тут оказалось, что не той особе губы свои подставил, и бледная, чахоточная, неказистая хромоножка и есть королева, а эта… Ну и что, что метресса, зато официальная. Король, не мешкая, произвел Шатобриан в официальные куртизанки, и они все семнадцать дней на лоне природы увеселялись. Муж Шатобриан видит, что жена совсем от дома отбилась, целыми днями в королевском дворце или в своем дворце, королем подаренном, и даже в фамильных королевских бриллиантах, испугался, малость: как бы его роль «покорного рогоносца» не преобразилась в разведенного мужа, и призывает Франсуазу домой. Она слышать ничего не желает, на королевском дворце блистает, вызывая дикую ревность… о, не жены, только матери Франциска I Луизы Савойской. Жена — тихо сидела. Не бунтовала и не возражала.

И в благодарность за это («покорный теленок двух маток сосет») король начал хаживать в спальню к своей жене, и у нее через девять месяцев после знакомства короля с Франсуазой Шатобриан рождается дочь Мадлен.

Что означает сие имя, мы не знаем. Но, наверное, какой-то намек был. Не без этого. На этом королевском дворце детей называли по стечениям обстоятельств. Луиза Савойская, будучи беременной, кушала устрицы и в одной обнаружила крупную жемчужину. Родившуюся дочь, знаменитую писательницу Маргариту Наваррскую, написавшую «Гептамерон», немедленно назвали Маргаритой, что означает «жемчужина».

Шатобриан уж надеется на роль маркизы Помпадур или, на худой конец, маркизы Ментенон. (Жаль, их не знала, они гораздо в более поздней эпохе родились.) Но король, как известно, попадает в плен к испанцам, а по возвращении из плена он уже на Шатобриан ноль внимания, фунт презрения. У него Анна де Этамп процветает. И эта могущественная фаворитка потребовала от короля, чтобы он в свою очередь потребовал обратно фамильные драгоценности. Королю вроде неудобно подаренные драгоценности у экс-фаворитки отбирать. Но Анна не уступает. И пришлось королю послать министра с просьбой возврата своих неосторожно подаренных некогда в пылу любви королевских драгоценностей. Шатобриан не расстроилась. Она согласилась отдать драгоценности. Но попросила три дня отсрочки, якобы для того, чтобы насладиться былым воспоминанием в последний раз. Но когда через три дня пришли за драгоценностями, Шатобриан вручила королю огромный сплавленный золотой комок, в котором вместо бриллиантов плавали какие-то углеродные вкрапины. Переплавила такую музейную ценность. Анна де Этамп за голову схватилась, плачет, проклятия шлет, а король усмехается: он по достоинству оценил юмор (или жестокую месть) своей бывшей фаворитки. Но никак юмористически не принял господин Шатобриан возвращения своей блудной жены в супружеский замок. Она, бедная, в захудалой карете, без драгоценностей, без званий и замков в отчий дом возвращается и боится дернуть за шнурок при въездных воротах: «А как супруг ее примет? Захочет ли вообще с ней жить». Но к ее удивлению, появившийся камердинер с канделябром в руках без всякого удивления говорит ей: «А ваш супруг давно вас ждет и очень рад вашему приезду». У Франсуазы от радости сердце бьется и она обещает никогда больше хорошему мужу ни с какими монархами не изменять, а быть верной и покорной женой. Так думает Франсуаза, а камердинер ей свечой путь освещает и спускается по ступенькам куда-то все ниже и ниже. И не успела Франсуаза оглянуться, как очутилась глубоко в подземелье, в комнате, а вернее в подвале, обитом всем черным и с черной лежанкой на соломенной подстилке посередине. Все! Франсуаза заточена в своем замке мстительным супругом. А он еще подходил и голодную и изможденную жену спрашивал: «Вам не нравится здесь? Почему же вам не поможет ваш любовник — король?» Конец ее печален, дорогой читатель. Измучив и истязав бедную жену, Шатобриан приглашает хирурга и тот буквально выпускает из нее всю кровь. Так окончилась жизнь одной из могущественных куртизанок не менее могущественного французского короля. Но это, дорогой читатель, одни историки утверждают. И во главе с таким известным, как Кондратий Биркин. А другие говорят, что ничего подобного, Шатобриан жену не убивал и даже в темницу не заточал. Он ее сердечно принял и они долго и счастливо жили. И Франсуаза Шатобриан здорово на старость лет милосердием занималась и не гнушалась даже прокаженных лечить. До правды теперь не доберешься. Кому из читателей хочется Шатобриан видеть злым, коварным «рогоносцем» — пусть так будет. Кому иначе — «покорным» — пусть и так будет.