Абсолютная память (ЛП) - Балдаччи Дэвид - Страница 45

— Вам известны ее передвижения вчерашним вечером? — спросила Ланкастер.

Казалось, Богарт ее не слышит.

— Если мы уточним ее перемещения, мы можем выйти на след того, кто это сделал, — заметил Декер.

— Сам знаю! — отрезал Богарт.

— Мы понимаем, это очень тяжело, агент Богарт… — начала Ланкастер.

Декер перебил ее:

— Но вы знаете лучше прочих — чем быстрее мы выйдем на след, тем выше наши шансы. И обратное тоже верно.

Богарт еще раз взглянул на тело Лафферти и махнул им спуститься на парковку.

Они влезли в одну из черных машин — Богарт вперед, Ланкастер и Декер на заднее сиденье. Фэбээровец осушил бутылочку с водой, которая торчала из передней панели, вытер рот рукой и развернулся к ним.

— Лафферти была хорошим агентом. Моим протеже. Не просто писарем, — добавил он, колко глянув на Декера, который ничего не ответил.

Богарт откинулся на спинку, выдохнул и сказал:

— Я еще никогда не терял агентов. С этим нелегко справиться.

— Не сомневаюсь, — сказала Ланкастер.

— Хорошо, — сказал Амос, — что с ее местонахождением? Вы все поселились в одном месте?

— Да. Отель «Сенчури».

— Все на одном этаже?

— Нет, нас поселили на трех разных этажах. Но номер Лафферти был рядом с номером другого агента.

— Когда ее видели в последний раз? — спросила Ланкастер.

— Я опросил всех по пути сюда. Похоже, в девять тридцать. Она работала с документами в номере агента Дэрроу. Потом сказала «спокойной ночи» и ушла к себе.

— Знаем ли мы, что она действительно вернулась в свой номер? — уточнил Декер.

— Она упоминала Дэрроу, что собирается сбегать за чем-то нужным.

— Она сказала, куда и зачем именно?

— Ему показалось, речь идет о каких-то аптечных штуках. Не думаю, что такое случилось впервые. Нас вызвали срочно. У агентов не бывает много времени на сборы.

— То есть она уже за чем-то ходила? — спросила Ланкастер. — Возможно, в то же место?

— Да. Наверное, за всякой командировочной ерундой, — ответил Богарт, уставившись в окно и явно думая о чем-то другом.

Декер откинулся на сиденье, закрыл глаза и на секунду задумался.

— В двух кварталах от «Сенчури» есть круглосуточная аптека. Я сам заходил туда за всякой мелочью для поездок. У них есть видеокамеры на парковке.

— Ладно, давайте посмотрим, не покажут ли они чего, — сказал Богарт.

В такое время поездка заняла минут двадцать, к тому же агент ФБР не обращал внимания на ограничения скорости. Еще не наступило четыре утра, и бо́льшая часть жителей Берлингтона крепко спала. Движение было скудным, а пешеходы просто отсутствовали.

В круглосуточной аптеке было двое людей. Один сидел за кассой, прикрытый пуленепробиваемым стеклом, второй расставлял на полке дезодоранты. Оба вышли на работу в восемь вечера. Богарт показал им фотографию Лафферти и спросил, не видел ли ее кто-нибудь из сотрудников.

— Это ночью я ее не видел. Но она заходила предыдущим вечером.

— Значит, она могла делать покупки не здесь, — заметил Декер.

Они попросили и получили DVD с записями с камер наблюдения на парковке.

— Она могла прийти пешком, — сказал Амос. — Для машины слишком близко.

— И все наши машины на месте, — откликнулся Богарт.

Они засунули диск в ноутбук, который был у агента в машине. На записи были метки времени, и Богарт сразу прокрутил ее на 21:30 и запустил. Все трое сгрудились у экрана, напряженно следя за записью. На отметке 21:58 Декер произнес:

— Вот она.

Лафферти вышла из переулка рядом с аптекой. Она сделала два шага, и ее резко втянули обратно в переулок.

— Прокрутите еще раз и замедлите, — попросил Амос.

Богарт послушался. Он запускал эпизод еще пять раз, увеличив размер картинки, насколько позволял небольшой экран. Декер напряженно смотрел в него, отмечая и укладывая в голове каждый пиксель.

— Не могу разглядеть, кто там.

— Мы попробуем увеличить изображение, — сказал Богарт. — Наши парни творят чудеса.

— Он знал, что там камера, — сказал Декер. — Точно как в школе. Он не хотел, чтобы его увидели. По крайней мере, некоторую его часть.

— Как он так быстро с ней справился? — спросил Богарт. — Лафферти была не из слабаков.

— Ее схватили за горло рукой в перчатке, — сказал Декер. — Возможно, напавший что-то держал в ней. Лафферти слишком быстро окоченела. Я думаю, он ввел ей какой-то парализатор.

— Анализ крови покажет, — подсказала Ланкастер.

— Значит, ее взяли в девять пятьдесят восемь, — сказал Декер.

— Но ее ВС — около полуночи, — заметила Ланкастер.

— То есть они держали ее у себя два часа, а потом убили, — подытожил Декер.

Богарт напряженно произнес:

— Вы говорили, ее изувечили. Вы думаете, они еще что-то с ней сделали?

Декер покачал головой:

— Мою жену не насиловали. Но ее изуродовали. В той же… области.

— Но к чему это? — спросил Богарт. — Зачем это делать? Это же бессмысленно.

— Когда я спросил Леопольда, сделал ли он что-нибудь еще с моей женой, тот не ответил. Далее, информация об увечье не была обнародована. Он мог знать об этом, только если сам был там, а сейчас нам известно, что его там не было. Но ему мог рассказать тот, кто действительно там был. Поскольку Леопольд не ответил, невозможно сказать наверняка: то ли он просто не хотел говорить мне, то ли не знал. В любом случае, он по-прежнему подозреваемый.

Богарт потер лицо.

— Что еще?

— Они держали ее у себя два часа. Вероятно, бо́льшую часть этого времени она была в сознании.

— И что они с ней делали? — спросила Ланкастер.

— Пытались выяснить, в каком направлении идет расследование, — ответил Богарт.

Декер кивнул.

— Они хотели узнать, что нам известно. Дошли ли мы до определенных точек.

— Ну, Лафферти им ничего не сказала, — резко произнес агент.

— Любого человека можно расколоть на допросе, если использовать правильную тактику, — сказал Декер. — Она могла заговорить против собственной воли. В любом случае, для подстраховки нам следует допустить, что им известно все, что мы знаем. И в первую очередь, что мы нашли подземный ход.

Богарт посмотрел на замершую картинку, на руку у горла его коллеги.

— Но как она могла не подозревать, что ее преследуют? — спросил он. — Этот человек должен был стоять прямо у нее за спиной.

— Он мог прятаться в переулке, — предположила Ланкастер.

Богарт покачал головой:

— Что, дожидаясь, пока она не придет? Откуда он вообще мог знать, что она собирается в аптеку?

— Он мог выжидать, следить, а потом пойти за ней, когда она вышла из отеля. Лафферти уже ходила в аптеку, по меньшей мере, один раз. Возможно, они как-то об этом узнали и решили, что она может пойти туда еще. И она могла знать, что он там, но по какой-то причине не чувствовала угрозы.

— Не чувствовала угрозы? — воскликнул Богарт. — В темном переулке? Когда где-то рядом бегает убийца? Как она могла не быть настороже?

— Она могла не почувствовать опасность, если у нее не было причин подозревать этого человека, — пояснил Декер.

Богарт побагровел, его лицо стянулось в уродливую маску.

— Вы обвиняете меня или одного из моих людей в ее убийстве? — огрызнулся он. — Поскольку она не знала в этой проклятой дыре ни единого человека!

— Я имел в виду другое, — спокойно ответил Амос.

Богарт нацелил палец ему в лицо.

— Ее оставили у тебя на пороге. Может, ты ее и убил, сукин ты сын!

Лицо Декера осталось бесстрастным, а его слова — неторопливыми и взвешенными:

— И оставил ее под дверью, чтобы изобличить себя? А потом, сидя там, позвонил копам? Если б я действительно сделал такую глупость, я избежал бы приговора, сославшись на невменяемость.

Богарт выглядел так, будто сейчас ударит Декера, но быстро овладел собой и отвернулся.

— Амос, — осторожно сказала Ланкастер, — ты имел в виду кого-то в форме? Копа? Которого она не стала бы подозревать?

— Да, — ответил Декер. — Именно это я и имел в виду.