Хьюстон, 2015: Мисс Неопределённость (ЛП) - Мак-Кай Майк - Страница 44

— Вижу, все пассажиры чартера в сборе, — обратился я к «Майку». Раз умеет по-японски, наверняка поймёт и по-английски.

— Да. Едва успели! — ответил «Майк», — Сплошные пробки!

— Вы – сотрудники «Ново-Холмской Энергии»?

— Нет, — сказал вместо «Майка» «Брент», — Из «Дальневосточного Университета». Аспиранты.

— Помню-помню. НХЭЛ выделила научный грант?

— Регистрация закончена, — сказал господин Тамаки, — Я проведу в зал ожидания. А вы, Сумайлсу-сама, можете, как всегда, воспользоваться нашим бизнес-залом. К сожалению, временно не работает кондиционер, телевизоры и беспроводной Интернет, но если пожелаете горячих закусок, – подогреют на спиртовке. Сожалею за доставленные неудобства. Гомэн насай!

— По платиновой карточке я имею право пригласить двух гостей?

— Конечно, как вам будет угодно, — поклонился Тамаки.

Я повернулся к русским: — Господа аспиранты? НХЭЛ приглашает весь рейс – в бизнес-зал! Не возражаете?

Возражений не последовало.

Вместо бесконтактного датчика, дверь служебного входа охранял суровый боец из безопасности аэропорта, с длинной дубинкой, более похожей на деревянный меч боккэн. Проверив бэдж на груди Тамаки, он распахнул дверь и по-военному козырнул. Мы двинулись по полутёмному коридору, а Тамаки-сан заботливо светил фонариком под ноги. Предполётный досмотр проходил тоже при свете фонариков. Ни рентгеновские машины, ни рамки металлоискателей, естественно, не работали. Нас поставили на коврики и мгновенно проверили ручными сканерами, а вот на досмотр багажа без рентгена ушло не менее пятнадцати минут.

По неподвижному эскалатору (сзади раздавались непрерывные гомэн насай и заботливо светил фонарик), мы поднялись в зону паспортного контроля. Возникла загвоздка: в будках не было связи с центральным сервером Иммиграционной службы, проверить визы не представлялось возможным, гомэн насай! Офицеры собрали консилиум, что с нами делать. Один из них умчался в офис и прибежал с цифровой камерой. Наши паспорта перефотографировали, страницу за страницей. Убедившись, все снимки чёткие, изобретательный офицер шлёпнул печати.

Указав дорогу к бизнес-залу, Тамаки-сан с поклонами извинился за неудобства ещё раз – и наконец пожелал счастливого пути.

«Майк» сбегал к стоящим без света магазинам «Дьюти-фри» и вернулся с пластиковым пакетом.

— Магазины же без электричества? Приняли кредитную карточку? — спросил я.

— К счастью, в Японии пока не разучились пользоваться наличными.

— Давайте познакомимся, что ли, — предложил я. Мы вошли в тёмный и душноватый бизнес-зал.

— Давайте! — сказал «Майк», — Я – Иван. Это – Сергей. А ваше имя?

— Бонд. Джеймс Бонд.

— Вы так шутите?

— Шучу. Смайлс. Эндрю Смайлс.

Мне дважды пожали руку. Имя произвело впечатление абсолютно нулевое: аспиранты «Дальневосточного Университета» понятия не имели, кто оплачивает им научные гранты.

Без телевизоров и Интернет, особой альтернативы не было: сидеть-гадать, что там происходит в Ново-Холмске, и трястись от наплыва адреналина, или затеять разговор с попутчиками. Я выбрал второе, и мне рассказали, как на деньги НХЭЛ изучают популяцию лососёвых рыб Камчатки. В Японию молодые люди летали докладываться на конференции. Чтобы сэкономить, аспирантов устроили на чартер НХЭЛ вместо коммерческого рейса Токио-Владивосток.

Бoльшая часть информации проскочила мимо моих ушей: я всё прикидывал, как там Рэнди и дочки. Отменили смену иностранных специалистов. Попросили самолёт побольше. Эвакуация? Если так, только для членов семей. Чтобы эвакуировать всех иностранцев, одного самолёта мало. Я припомнил презентацию отдела Безопасности по планированию чрезвычайных ситуаций. По всему выходило, моя семья улетит в Японию именно этим вот чартером. Надо ещё в полёте заменить СИМ-карту. Прямо из самолёта – включить телефон и звякнуть Рэнди. Если не прошли регистрацию, может даже удастся обнять девочек на прощание. Но вообще: беспокоиться не о чем. Эвакуация членов семей – скорее предосторожность. В нефтяном бизнесе последние пятнадцать лет все помешались на технике безопасности. Как та пуганая ворона: шарахаются даже не от куста, а при одном слове «ку!»

Жаль, дочки не успели покататься на сноубордах. Ну и ладно: отдохнут в Токио. На фестивале Сакура они ещё не были. Скомандую Нэт, пусть купит себе самую навороченную фотокамеру, со всеми причиндалами. Она давно такую просила. А Софи и Рэнди – пусть отправляются в Гинзу, тратить деньги по модным магазинам!

Менее чем через час, нас пригласили к выходу. Вслед с завистью посмотрели два десятка застрявших пассажиров бизнес-класса, которые мариновались тут без свежего кофе и с дежурным фонариком для желающих в туалет.

Кроме трёх пассажиров, на борту два пилота и четыре стюардессы. Самолёт вырулил на пустую взлётную полосу, бодро оторвался от земли и стал выполнять плавный разворот на северо-запад.

Я много летал по этому маршруту, но каждый раз поражался морю электрических огней Большого Токио. Японцы, в отличие от американцев, меньше транжирят электричество, однако плотность населения такая, весь мегаполис сияет, как миллиард новогодних ёлок. Сегодня – картина совсем иная. Магистрали как реки света – от автомобильных фар. По железной дороге вдоль Токийского залива ползла электричка. Дальше слева – ярко освещены палубы морских судов и вроде бы – крутится маяк Йокогамской Портовой Башни. Ярко вспыхивали рубиновые точки на крышах небоскрёбов. Светились окна в Правительственном Квартале и платформы терминала Синжуку. И… всё! Остальное пространство – кромешная темнота.

Каникулы в Токио – не особо хорошая идея, подумал я. Что если выключения будут снова? Застрять в поезде – не так страшно. А в лифте? Гомэн насай! Рэнди должна сразу купить билеты, и пусть все трое летят в Сингапур. Фестивалей и в Сингапуре хватает, фотокамеры дешевле, а шмотки на Орчад-роуд – ничем не хуже Гинзы[77].

К моему ряду кресел подошёл «Майк», то есть Иван, — Мы тут решили откупорить одну бутылочку из «Дьюти-фри». Я знаю, в чартере НХЭЛ – не принято, но раз Токио без света… Присоединитесь? За удачный отлёт?

— За отлёт? Почему нет? — чёрт побери, я это сказал? Вице-президент сам устанавливает правила, и сам нарушает! А, какая теперь разница!

Стюардесса-японка, расширив от удивления глаза, притащила пластиковые стаканчики со льдом и «Кока-колу». Сергей предложил и стюардессе «присоединиться», что вызвало шок и поток оправданий. Дипломатичный Иван немедленно блеснул своим японским и девушка успокоилась: гайджин просто неудачно пошутил! С иностранцами такое случается, сумимассэн.

Сергей разлил по стаканчикам «Джим Бим»: — Две тыщи шестнадцатый! Токио без света! Прямо по сценарию Римского Клуба.

— Римский Клуб? Их опровергли, ещё в семидесятые. Перенаселение Земли – дешёвое мальтузианство, — сказал я.

— А вы сами-то читали Мальтуса?[78] — спросил Иван.

— Нет.

— Зря. У Мальтуса нигде и ничего не сказано про население всей Земли. Он писaл исключительно про Англию.

— Только про Англию?

— Ну да. В 1798 году население Англии было семь миллионов. Мальтус задумался, отчего население не удваивается каждые двадцать пять лет, как в Америке. И пришёл к выводу: рост населения возможен только до предела, что территория страны может прокормить. Перескочите предел – наваливаются неурожаи, войны или эпидемии, население уменьшается. Причём, происходит это циклически. Если не хочется каждые пять лет помирать с голоду, надо ограничивать рождаемость.

— Сейчас в Великобритании шестьдесят четыре миллиона. Отчего нет голода и эпидемий?

— Мальтус научно доказал, что продуктивность территории возрастает линейно, оттого Англия может прокормить до тридцати миллионов. Он оказался прав: без импорта американского продовольствия, именно столько и получилось.

— Мне ещё в школе говорили, Мальтус ошибся!

— В американской школе?

— Какой же ещё?

— В российских школах – говорят то же самое! Учителя тоже люди. В подавляющем большинстве, Мальтуса в оригинале не читали, хотя книгу можно бесплатно скачать с Интернет!