Тайные наслаждения - Хейер Джорджетт - Страница 34

– О, кузина Элинор, вы не можете быть такой малодушной! – вскричал Никки, не веря своим ушам. – Кроме того, чего вам бояться, если с вами буду я, мисс Бекклз и Баунсер?

– Никки, у тебя еще хватает наглости навязывать мне в качестве утешения общество своего ужасного пса! Право же, я была лучшего мнения о твоем благородстве! – парировала Элинор. – Кроме того, я не настолько бессердечна, чтобы просить мою дорогую Бекки провести хотя бы час в этом доме! Уверяю вас, она привыкла к совершенно иному обращению.

– Ты абсолютно права, любовь моя, – вздохнула мисс Бекклз. – В молодости мне часто хотелось встретиться с приключением, но ни одно из них не попалось на моем пути, так что в конце концов я совсем потеряла надежду. Но теперь оно само пришло ко мне, и все благодаря милорду, который столь любезно привез меня к тебе!

– Бекки, и ты туда же! – воскликнула Элинор. – А я-то думала, могу на тебя положиться в том, что ты не пожелаешь оставаться в этом ужасном доме!

– Но он представляется мне очень уютным, моя дорогая миссис Шевиот! А теперь, когда милорд пообещал заколотить потайную дверь, которую, признаюсь откровенно, мне очень не хотелось бы оставлять открытой, я не вижу ни малейшей причины, почему ты должна покидать особняк. А еще я уверена в том, что если славная собачка останется охранять нас, то мы будем в полной безопасности.

Умный пес, который сел, едва услышав собственное имя, прижал уши к голове и благодарно вывалил язык.

– Если бы ты знала об этой славной собачке столько, сколько известно мне, – ядовито воскликнула Элинор, – ты не согласилась бы остаться с ней в одной комнате! – Повернувшись к Карлайону, девушка добавила: – Когда ему приказали нести службу, это создание продержало меня в кресле бо́льшую часть дня!

– Но ведь виноват во всем я! – встал на защиту своего любимца Никки. – Баунсер просто не совсем понял то, что я ему сказал. И вы должны признать, что он оставался на своем посту, как настоящий бульдог!

– Да! И сожрал целую тарелку мяса и сгрыз большущую сахарную кость, а то, что от нее осталось, зарыл под подушками дивана!

– Бедняжечка! – ласково проворковала мисс Бекклз.

Баунсер, распознав в ней очередного доброжелателя, поднялся с пола, подошел к старушке и сунул свой холодный, влажный нос ей в ладонь, приняв задушевный вид пса, который обожает кошечек, прочих домашних животных и случайных ночных гостей. Мисс Бекклз, погладив его по голове, что-то нежно проворковала.

Элинор вперила горящий взгляд в Карлайона.

– Милорд, вы хотите, чтобы я осталась здесь? – задала она прямой вопрос.

– Да, миссис Шевиот, хочу, – ответил его светлость.

– Но меня могут убить в постели!

– На мой взгляд, это крайне маловероятно.

Элинор сделала глотательное движение.

– Однако что от меня требуется?

Карлайон окинул ее задумчивым взглядом.

– Полагаю, будет очень хорошо, если вы приобретете траурный наряд, – сказал он. – Я отдаю себе отчет в том, что ваше время, после того как я оставил вас здесь, занимали другие дела, но теперь следует позаботиться и об этом. Я предоставлю в ваше распоряжение свой экипаж, на тот случай, если вы захотите съездить в Чичестер. Там вы найдете вполне приличный магазин готового платья, где и купите что-либо по своему вкусу.

– Но кто же будет принимать французских шпионов, которые могут пожаловать, пока меня не будет? – язвительно поинтересовалась девушка.

– Я! – ухмыльнулся юноша.

– Мой дорогой Никки, я намерен препроводить тебя домой. Полагаю, ты злоупотребляешь гостеприимством миссис Шевиот.

– О нет, Нед, только не это! – в ужасе вскричал Никки. – Неужели ты хочешь, чтобы я уехал из Хайнунз в такой момент, когда здесь может произойти что угодно?

– Вряд ли здесь произойдет что-либо.

– Не знаю, что заставляет вас так думать, милорд, – заметила Элинор. – Человек, который уже дважды вламывается сюда и при этом, не колеблясь, стреляет в любого, кто имел несчастье обнаружить его…

– Я склонен полагать, это была ошибка.

– Ничего себе ошибка! – заявил Никки, бережно ощупывая плечо и болезненно морщась при этом.

– Смею предположить, ты напугал его, мой дорогой мальчик, и он выстрелил прежде, чем успел сообразить, что делает. Он не мог желать подобного переполоха. Собственно говоря, его поведение наталкивает на мысль, что он – неопытный любитель. Имей в виду, за де Кастром должен кто-то стоять, если это действительно был де Кастр.

– Кто-то куда более изворотливый и хитрый, вы имеете в виду? – вежливо осведомилась Элинор.

– Несомненно.

– Тот, кто теперь займется мной вместо него?

Лорд, улыбнувшись, ответил:

– Пожалуй.

– И все, что вы готовы мне посоветовать, – это съездить в Чичестер и купить себе траурный наряд, который, уверяю вас, я носить не намерена?

– Надеюсь, вы измените свое решение, мадам. Ни к чему напрасно раздражать людей. Я же вижу, что вот эту комнату, по крайней мере, вы уже сделали пригодной для обитания. Но в доме вам наверняка предстоит еще много работы, что, безусловно, займет вас на некоторое время. Кроме того, полагаю, вам совершенно ни к чему тревожиться: насилие не позволит этим людям добиться своей цели, и они едва ли предпримут что-либо в том же духе. Теперь нам следует ожидать чего-то более изощренного.

– Нед, ты по-прежнему уверен, что я не должен остаться здесь? – настаивал Никки. – Кузине Элинор будет гораздо спокойнее, если я буду рядом, не так ли, кузина?

– Разумеется, не может быть и речи о твоем отъезде, пока ты еще так слаб! – сказала она. – Милорд, вряд ли будет благоразумно с вашей стороны забирать его отсюда в такой холод! Уверяю вас, мы с мисс Бекклз вполне сумеем позаботиться о нем.

– У меня нет в этом ни малейших сомнений, и я чрезвычайно признателен вам обеим. Скажите, вы или он случайно не просматривали содержимое этого письменного стола, в надежде обнаружить ниточку к разгадке вашей тайны?

– Нет, и я ни за что не позволил бы себе этого! – заявил Никки. – Да и кузина Элинор наверняка не разрешила бы мне так поступить.

– Очень правильное решение. Завтра в Сассекс должен прибыть Финсбери, и я привезу его сюда. Но на этот случай лучше заранее убедиться в том, что в столе не лежат какие-нибудь опасные документы. – С этими словами лорд подошел к столу, опустился на стул и выдвинул ящик. Внутри обнаружилась кипа бумаг, которые Карлайон начал просматривать, раскладывая на несколько стопок. Остальные ящики пребывали в аналогичном состоянии, и предположение Никки о том, что в столе наверняка имеется тайник, высказанное юношей сгоряча, оказалось ложным.

Карлайон, вернув бумаги на прежнее место, спокойно заметил:

– Здесь одни счета и расписки.

– Боже милостивый! – сказала Элинор. – Теперь мне только остается ожидать, что от меня потребуют уплаты долгов! Как печально сознавать, что если бы не встреча с вами, милорд, то сейчас я преспокойно занималась бы своим делом в особняке миссис Мейклсфилд!

– Действительно, печально. Я убежден, что к этому времени вы бы уже убедились в том, что она – надменная и нетерпимая особа, а дети ее избалованы до крайности.

– Ничего подобного! Я уверена, у нее чудесная семья, – решительно возразила Элинор.

– Любовь моя, у тебя же сложилось не слишком приятное впечатление о характере миссис Мейклсфилд! – мягко напомнила девушке мисс Бекклз. – Я рассказывала его светлости о том, как храбро ты держалась и как я благодарна теперь тому, что ты попала в хорошие руки.

– В хорошие руки? – ахнула оскорбленная до глубины души вдова. – Бекки, да в своем ли ты уме? Если ты имеешь в виду лорда Карлайона, то я сомневаюсь в твоем здравомыслии! Я не сделала ему ничего плохого, и только посмотри, как он обошелся со мной! Он заставил меня выйти замуж за человека, подверженного порокам, злейшим из всех, что есть на свете. Он привез меня в этот дом, где все заросло паутиной и покрыто пылью, где по полу моей спальни бегают мыши, а французские шпионы являются без спросу, когда им вздумается, стреляя в каждого, кто осмеливается возразить им. Он мимоходом сообщает мне, причем с достойной всяческого сожаления беззаботностью, что мой покойный супруг после своей смерти оставил массу долгов, кои мне, вне всякого сомнения, придется уплатить. А когда я спрашиваю, что же мне делать, единственный совет, который он способен мне дать, состоит в том, что я должна купить себе траурное облачение!