Сон в красном тереме. Т. 1. Гл. I — XL. - Цао Сюэцинь - Страница 7

Приблизившись к монаху, Чжэнь Шиинь спросил:

— Что это вы бормочете, я только и слышу «влечет» да «наперечет»?

— Этого вполне достаточно, значит, вы все поняли! — засмеялся даос. — Что значит «святость» — знают все «наперечет». Надеюсь, вам это известно. Но «влечет» к «святости» не всех «наперечет». Не каждый в состоянии ее постичь. Одних «влечет», других не «влечет». Потому я и назвал свою песенку «О том, что „влечет“, но не всех „наперечет“.

Чжэнь Шиинь был человек сообразительный и в ответ на слова монаха сказал с улыбкой:

— Дозвольте, я дам толкование вашей песенке!

— Что же, пожалуйста! — согласился монах. И Чжэнь Шиинь прочел следующие строки:

Даос радостно захлопал в ладоши и воскликнул:— Все верно, все верно!

— Что ж, пошли! — произнес Чжэнь Шиинь.

Он взял у даоса суму, перекинул через плечо и, не заходя домой, последовал за ним. Едва они скрылись из виду, как на улице поднялся переполох, люди из уст в уста передавали о случившемся.

Госпожа Чжэнь, совершенно убитая вестью об исчезновении мужа, посоветовалась с отцом и отправила людей на поиски, только напрасно — посланные возвратились ни с чем. Делать нечего — пришлось госпоже Чжэнь жить за счет родителей.

К счастью, с ней были две преданные служанки. Они помогали хозяйке вышивать, та продавала вышивки, а вырученные деньги отдавала отцу, чтобы хоть частично возместить расходы на свое содержание. Фэн Су роптал, но выхода не было, и пришлось смириться. Однажды служанка госпожи Чжэнь покупала нитки у ворот дома, как вдруг услышала на улице крики:

— Дорогу! Дорогу!

— Едет новый начальник уезда! — говорили прохожие.

Девушка выглянула за ворота и увидела, как мимо быстро прошли солдаты и служители ямыня[23], а за ними в большом паланкине пронесли чиновника в черной шапке и красном шелковом халате. У служанки ноги подкосились от страха, а в голове пронеслась мысль: «Где-то я видела этого чиновника! Уж очень у него знакомое лицо».

Девушка вернулась в дом и вскоре забыла о случившемся. А вечером, когда все уже собрались спать, в ворота громко постучали и тут же послышались голоса:

— Начальник уезда требует хозяина дома на допрос!

Фэн Су оцепенел от страха и лишь таращил глаза.

Если хотите узнать, что произошло дальше, прочтите следующую главу.

Глава вторая

Услышав крики, Фэн Су выбежал за ворота и с подобострастной улыбкой спросил у стражников, в чем дело.

— Нам нужен господин Чжэнь! — закричали те.

— Моя фамилия Фэн, а не Чжэнь, — робко улыбаясь, произнес Фэн Су. — Был у меня, правда, зять по фамилии Чжэнь, но вот уже два года, как он куда-то исчез. Может быть, он вам и нужен?

— Ничего мы не знаем! — отвечали стражники. — Нам все равно — что «Чжэнь», что «Цзя»[24]. Нет зятя — тебя потащим к начальнику.

Они схватили Фэн Су и, подталкивая, увели.

В доме поднялся переполох, никто не знал, что случилось. Не успел Фэн Су вернуться, это было во время второй стражи, как домашние засыпали его вопросами.

— Оказывается, — принялся рассказывать Фэн Су, — начальник уезда Цзя Юйцунь — старый друг моего зятя. Он заметил у ворот нашу Цзяосин, когда она покупала нитки, решил, что и зять мой здесь живет, и прислал за ним. А как он огорчился, как тяжело вздыхал, когда я поведал ему о случившемся. Потом спросил о внучке. Я ответил: «Внучка пропала в Праздник фонарей». «Ничего, — стал утешать меня начальник, — наберитесь терпения, я велю отправить людей на поиски, и вашу внучку непременно найдут». На прощанье господин начальник подарил мне два ляна серебром.

После этого разговора госпожа Чжэнь провела ночь без сна.

На следующее утро пришли от Цзя Юйцуня люди и принесли госпоже Чжэнь два ляна серебра и четыре куска узорчатого атласа, а Фэн Су — письмо с просьбой уговорить госпожу Чжэнь отдать начальнику уезда в наложницы служанку Цзяосин.

Фэн Су расплылся в улыбке. Ему так хотелось угодить начальнику, что он на все лады принялся уговаривать дочь и в тот же вечер в небольшом паланкине отправил Цзяосин в ямынь. На радостях Цзя Юйцунь прислал в подарок Фэн Су еще сто лянов серебра и щедро одарил госпожу Чжэнь — пусть не знает нужды и ждет, когда отыщется ее дочь.