Опаленные крылья любви - Агаджанян Самсон - Страница 11

— Я сказал тебе: уходи по-хорошему, а то…

Но не успел Умар закончить фразу, как коротким ударом в живот Николай заставил его замолчать. Умар издал глухой стон и, хватаясь за живот, согнулся пополам. Глаза его остекленели от боли. Открытым ртом он пытался втянуть в себя воздух. Николай, усмехаясь, смотрел на него. Сделав несколько глотков воздуха, Умар выпрямился.

— Ну что, очухался? — спросил Николай.

— Я тебе еще раз говорю, уходи! — глухо произнес Умар. — Не будь скотиной…

Тяжелый, пудовый кулак Николая опустился на его подбородок. Падая, Умар увидел, как перед глазами запрыгали разноцветные огоньки. На мгновение он провалился в темноту. Придя в себя, посмотрел на Николая. Тот злорадно улыбался. Умар медленно поднялся, сбросил с себя сапоги и шинель и в одном нижнем белье, выставив руки перед собой, медленно стал приближаться к Николаю. Приняв стойку боксера, втянув голову в плечи, Николай тоже двинулся навстречу ему. Не успел он поднять кулак, как Умар резко присел и его ноги скрестились возле ног Николая. Потеряв равновесие, тот упал. Дикой кошкой взметнулось вверх тело Умара, и он, яростно рыча, мертвой хваткой схватил руку Николая. Николай пытался оторвать руку, но Умар применил болевой прием…

Наташа, лежа на кровати, читала книгу. Она помнила этот день и с улыбкой смотрела на часы. Ей было лестно, что сын такого знаменитого артиста придет к ней на свидание. Несколько раз она стыдила и отговаривала себя идти на это свидание, но тут же успокаивала. «Ну что здесь такого? — говорила она себе, — поболтаю немного и все». Но чем ближе подвигались стрелки часов к одиннадцати, тем яснее она стала ощущать, что ее тянет увидеть его. Ровно в одиннадцать она оделась и, неслышно ступая, чтобы не разбудить старушку, к которой вернулась, вышла из дома. Спускаясь по ступенькам вниз, она услышала голоса. Когда увидела яростно дерущихся ребят, замерла и с ужасом смотрела на них.

— Пусти! — хрипло крикнул Николай. — Ты же руку поломаешь.

— Проси прощения, гад, — еще сильнее придавливая его руку, потребовал Умар.

Но Николай, словно зверь, мыча, пытался вырваться.

— Отпусти, ты слышишь?

— Я сказал тебе: проси прощения! — и свободной рукой врезал ему по лицу.

— Умар! — сверху раздался крик Наташи.

Умар расслабился и взглянул на лестничную клетку. На него расширенными от ужаса глазами смотрела Наташа. Николай, воспользовавшись его замешательством, освободил руку, наотмашь нанес удар, вскочил и выбежал на улицу. Наташа спустилась вниз и наклонилась над Умаром. Изо рта того тонкой струйкой текла кровь. Она попыталась вытереть кровь, но он молча отстранил ее руку. Встал, надел сапоги, накинул на тело шинель и, не говоря ни слова, ушел.

Когда он вернулся в казарму, дневальный, сидя у тумбочки, мирно посапывал. Он подошел к койке Николая. Тот лежал, укрывшись с головой одеялом. Умар откинул одеяло, наклонился к нему и тихо прошептал:

— Запомни, гад: если еще раз посмеешь приставать к ней, на первых же стрельбах я тебя, как предателя, расстреляю.

Среди ночи Умар проснулся от боли. Рукой притронулся к лицу. Щека вздулась, и скулы словно были зажаты в тиски. Не сомкнув больше глаз, он дождался подъема. Когда дневальный громко крикнул «Подъем!», курсанты вскочили и, на ходу одеваясь, стали выбегать из казармы. Умар, пряча лицо, тоже побежал и на лестничной клетке умышленно, на глазах курсантов, полетел вниз. Его подняли два курсанта. Хватаясь за лицо, он вместе со всеми побежал на зарядку. На утреннем осмотре он попросил разрешения у командира отделения обратиться в медпункт. Сержант понимающе взглянул на его опухшее лицо.

— Ты что, дрался?

— Он утром грохнулся на лестничной клетке, — за него ответил рядом стоящий курсант.

В медпункте дежурная медсестра осмотрела его и сказала, что, по всей вероятности, у него сломана челюсть.

— А мо-жет… нет?.. — с шипением спросил он.

— Скорее всего, да. Посиди в коридоре. Минут через десять придет врач и осмотрит.

Врач-майор пальцами разжал его зубы, усмехнулся.

— Здорово тебе врезали, — произнес он. — Двусторонний перелом. — Ну и с кем же ты дрался?

— Утром, когда выбегали на зарядку, на лестничной клетке упал, — прошептал Умар.

Майор с интересом посмотрел на него.

— Сказку про белого бычка расскажи другому, а мне, товарищ курсант, советую не врать.

Но сколько ни пытался майор добиться правды, так и не добился. Умар упорно настаивал, что упал, при этом назвал фамилии курсантов, которые его поднимали.

Вечером в палату, где лежал Умар, заглянул Володя, сел рядом.

— Ну как, больно?

В ответ Умар чуть приоткрыл зубы, показывая вставленные в челюсть пластинки.

— Ничего, пройдет, — утешил Володя. — А я после дежурства пришел, мне ребята рассказали, как ты утром сальто на лестничной клетке сделал. Врач сказал, что недели две с пластинками будешь ходить.

Поговорив минут пять, Володя ушел. На душе Умара была тоска.

Наташа со страхом ждала появления Володи. Она была уверена, что Умар обязательно ему все расскажет. В субботу, лежа на кровати, она с напряжением прислушивалась: с минуты на минуту Володя должен был прийти в увольнение. Услышав его голос, вся напряглась. Он поздоровался с хозяйкой, вошел в комнату. Наташа со страхом смотрела на него. Володя, улыбаясь, подошел к ней, опустился на колени.

— Ты что такая бледная? Не заболела? — участливо спросил он и, наклонившись к ней, нежно поцеловал в щеку.

Постепенно она пришла в себя. Она поняла, что Умар ее не выдал. А когда Володя сообщил, что Умар, выбегая на зарядку, упал на лестничной клетке, сломал челюсть и его положили в медсанчасть, она успокоилась.

Неделю спустя, Наташа, слушая музыку, гладила белье. Был субботний день. После обеда Володя должен был прийти в увольнение. Неожиданно в окно что-то ударило. Повернув голову, она увидела на стекле следы снега. Подошла к окну и посмотрела вниз. Внизу, задрав голову, стоял Николай. Наташа вздрогнула. Он, увидел ее, рукой показал, чтобы она спустилась вниз. «Сумасшедший», — прошептала она и сделала знак, чтобы он ушел. Но он продолжал стоять. Она отошла от окна. Через минуту вновь подошла. Он по-прежнему стоял под окном. Накинув пальто на плечи, она вышла. В два прыжка он очутился возле нее. Глаза его горели.

— Ты с ума сошел? Уходи быстрее. Старушка в магазин ушла. Не дай Бог, увидит.

Но он, не слушая ее, схватил в объятия и стал целовать. Она попыталась вырваться, но постепенно сама потянулась к его губам. Ее бросило в жар. От сладкого, не прекращающегося поцелуя закружилась голова. Чувствуя теплоту ее упругой груди, он потерял контроль над собой. Пальцы лихорадочно стали расстегивать ее кофту. Почувствовав прикосновение холодной руки к груди, она пришла в себя и оттолкнула его. Тяжело дыша, он смотрел на нее.

— Уходи, — прошептала она, повернулась и побежала наверх.

Он, недолго думая, рванулся за ней. Под самым его носом-она успела захлопнуть дверь.

— Наташа, — позвал он, — открой. Я прошу тебя.

Но за дверью было тихо. Зато внизу хлопнула входная дверь. Спускаясь вниз, он увидел пожилую женщину. Та, придерживаясь за лестничные перила, остановилась и удивленно посмотрела на незнакомого курсанта. Николай, не глядя на нее, быстро побежал но ступенькам.

Наташа лежала на диване, когда вошла старушка.

— Курсант к тебе приходил? — спросила она.

— К Володе, — беспечным голосом, стараясь не смотреть на нее, отозвалась Наташа.

— Наташа, я хлеба не купила. Сказали, что привезут после обеда.

— Мария Федоровна, не беспокойтесь, я сама схожу.

После обеда пришел Володя. Наташи дома не было.

Хозяйка сказала, что она пошла в магазин за хлебом и что к нему утром приходил курсант. Он не придал значения ее словам и стал ждать Наташу.

А она, возвращаясь из магазина, мечтательно улыбалась. Сладкий запретный поцелуй не сходил с ее губ. Дома, увидев Володю, подошла к нему, обхватила его шею руками и закружилась в вальсе. Он давно не видел ее такой веселой. За ужином он поинтересовался у нее, что за курсант приходил к нему. На мгновение ее глаза замерли от страха. Но увидев, что он с аппетитом уплетает жареную картошку и не смотрит на нее, она быстро пришла в себя и беспечным голосом ответила: