Леди Зима (СИ) - Махавкин Анатолий - Страница 34

- Постараюсь не поворачиваться к тебе спиной, подруга! Особенно, если ты опять рассердишься на меня. Клянусь, мне ещё ни разу не попадалась девица, так обожающая колотить мужиков по головам! - ещё один приступ хохота прервал его речь, - Нет, всё-таки старые книги не врут и существует связь между внешностью и характером человека.

- Это вы о чём? - девушка прищурилась, подозревая подвох, - Какая тут может быть связь?

- Толстые люди, обычно - весёлые и жизнерадостные, - охотно пояснил Джонрако, игнорируя предостерегающие жесты Хастола, - Склонны к шумным пирушкам, весёлым шуткам и розыгрышам. В жизни их нет опасных врагов, а количество друзей превышает необходимое число. Это - Сердар: "О характере человека, его происхождении и возможностях развития", - капитан поднял дымящуюся трубку и покачал ею, - Люди тощие, обычно склонны к меланхолии и приступам неконтролируемой злобы. Им свойственна повышенная обидчивость и вспыльчивость, переходящая в неприкрытый гнев. Особо для тощих людей свойственна скрытая мстительность, которую они готовы распространить на весь мир, считая оный своим главным врагом. Вот и всё, что я хотел сказать.

На некоторое время капитану потребовалось всё его проворство, чтобы успеть пригнуться. Однако это не уменьшило его веселья.

- Жаль, - сказал он, усмехаясь, - Это была очень хорошая чашка. В Черзе раньше изготавливали великолепные сервизы. Печально, но с тех пор мастерство горшечников пошло на убыль.

Джабба даже не думал скрывать недовольство, глядя на человека, сидящего во главе стола. Кроме них двоих, на верхушке Башни Облаков присутствовал ещё один гость: невысокий человек, неопределённого возраста, зябко кутающийся в пурпурный плащ высшего совета Академии. На лице учёного читалась откровенная растерянность, причиной которой несомненно являлось это странное приглашение на Обзорную площадку. Сиред Зарелли уже больше пяти лет не встречался с Магистром и совсем не стремился к новым свиданиям. Напротив, заслуженный картограф старался всеми способами избегать возможного внимания со стороны чародея и если намечалось некое торжественное событие с участием Магистра, тут же сказывался больным.

Прошло уже достаточно много времени, с последней встречи, но сейчас, под взглядом холодных глаз, полыхающих зелёным пламенем, к Зарелли возвращался прежний страх и слабость в коленях. "Что ему нужно от меня?" - единственная мысль крутилась в голове учёного и как он не пытался думать о чём-то ином, она возвращалась снова и снова. Ощущая усиливающийся ужас, Сиред видел, как губы чародея раздвинула издевательская ухмылка, свидетельствующая о том, что мысли картографа, стали ему доступны. Потом чародей отвернулся, разом прекратив улыбаться.

Состояние Джинсерхуа не имело ничего общего с обычным недовольством: он пребывал в ярости и лишь огромным усилием воли сдерживал себя в руках. В лице капитана, за прошедшее время, появились изменения, вынуждающие гадать, какое потрясение он успел пережить. Глубокие морщины прорезали гладкую кожу смуглого лица, около глаз появились тёмные круги, а в чёрных волосах белели пряди седых волос.

Некоторое время чёрные глаза противостояли зелёным, а потом Магистр усмехнулся и опустил взгляд на чёрную птицу, которая лениво прохаживалась по прозрачной крышке стола. Шурт коротко каркал и постукивал клювом по своему отражению в столешнице. Ощутив на себе взгляд повелителя, ворон поднял голову и спросил:

- Ну что, приступим?

- Даже не знаю, - маг пожал плечами, - может быть кто-то из присутствующих желает высказаться. Пожаловаться, например, или обвинить меня в чём-то.

Он вновь усмехнулся и бросил косой взгляд на гвардейца. У того лицо пошло багровыми пятнами, а пальцы сжались в кулаки, которыми Джабба опёрся о стол. Потом, почти не разжимая зубов, Джинсерхуа процедил:

- Пожаловаться? Может до меня просто не доходят некоторые вещи? - его напряжённый голос внезапно сорвался на крик, а сам капитан привстал, стукнув кулаками по столешнице, - Возможно я не понимаю, на кого, собственно, работаю? Мне трудно представить, как же нужно презирать своих помощников, чтобы поступать с ними таким образом!

- Каким? - Магистр сложил руки на груди и прямо посмотрел на гвардейца, обозначив на тонких губах холодную усмешку, - С моей точки зрения произошло небольшое недоразумение, вот и всё. Вы провалили своё задание, упустили нужного человека и теперь пытаетесь оправдаться, устраивая истерики? Ай, ай! Как это недостойно истинного воина! А вы как считаете, глубокоуважаемый Сиред?

Тот ничего не сказал, твёрдо решив не вмешиваться в перепалку и мечтая лишь об одном: как можно быстрее покинуть Обзорную площадку, вернуться в родной дом и за чашкой подогретого вина, навсегда забыть о неприятном визите. Поэтому картограф игнорировал ехидный вопрос и лишь поправил складки одежды, точно это занятие оказалось гораздо важнее всего остального. Джабба таки покосился в его сторону, но тотчас вновь уставился на Магистра, который лениво играл с перьями в хвосте Шурта.

- Истерики? Оправдаться? Я знаю свои ошибки и не пытаюсь переложить их на других. Мы почти взяли этого гада и если бы не проклятый туман! - он скривился и вновь стукнул кулаками по столу, - Но и он бы нас не остановил: подумаешь, какой-то вонючий кусок дерьма, но эти твари...Очень хотелось бы знать, кто послал этих монстров. Да, это недостойно гвардейца, но я до сих пор ощущаю ужас, когда вспоминаю, как эти чудовища лезли на борт! Это была магия, чтоб мне сдохнуть! А магией у нас заведует только один человек и на его руках кровь тридцати пяти моих подчинённых! И ещё пятнадцати, сошедших с ума. Или вы совсем не при чём?

Шурт поднял голову и посмотрел на своего повелителя. Тот продолжал усмехаться, но его улыбка превратилась в застывшую гримасу, а когда ворон попытался открыть клюв, длинные пальцы тотчас оказались у горла птицы и плотно сжались на нём, недвусмысленно намекая на необходимости помалкивать.

- Да, туман был моей работой, - словно рассуждая, неторопливо сказал чародей и посмотрел в голубое небо, где лениво плыли беспечные облака, - Мне казалось, что он задержит судно беглецов и облегчит вашу задачу. Но существа из тумана оказались неожиданностью и для меня. А я предупреждал, что человек, которого вы преследовали, может оказаться опасным противником. Теперь вы и сами в этом убедились.

Лицо Джинсрхуа отразило сомнение, а потом краткую борьбу, словно он пытался заставить себя поверить в сказанное Магистром. А тот мгновенно почуял эту слабину и тотчас его улыбка стала шире. Чародей ослабил пальцы на шее Шурта и ворон тут же отпрыгнул в сторону, издав тихий сип.

- Молчу я, молчу! - бормотал он, - Задушишь когда-нибудь...

- Значит, туманную мерзость прислал тот человек, - медленно произнёс Джинсерхуа, - Его зовут Хастол Черстоли, на вид ему - двадцать с небольшим и судя по всему, он - из какого-то дворянского рода. Я хорошо запомнил его физиономию и не забуду, даже если пройдёт тысяча лет! Тридцать пять опытных воинов погибли, чтобы он спас свою вонючую шкуру и десятерых я мог назвать своими верными товарищами! Храбрые парни. Но как они кричали, когда эти кошмарные существа лезли на борт и ничто не могло их остановить.

- Это печально, - согласился Магистр, - Я уже распорядился, чтобы семьям всех погибших выплатили достойное вознаграждение. А в тот момент...Каюсь, спохватился слишком поздно, но всё же успел применить конрзаклинание, рассеивающее туман, иначе вы погибли бы все, до единого. Джабба, мой верный помощник, предоставь мне полный список всех своих людей, чтобы я смог обеспечить каждого защитным амулетом. Думаю магическая защита окажется совсем не лишней, в грядущем походе. Ну, а самый лучший, мы предоставим Сиреду. Ты ведь этого достоин, не правда ли?

- Наверное, - пожал плечами Зарелли и тут до него дошёл смысл сказанного. Глаза учёного полезли на лоб, а сам он вскочил на ноги, выставив руки перед собой, - Но вы же обещали! Вы же говорили, что то плавание будет последним! Пусть возьмут меня боги картографии, но я - слишком стар и даже добавленные годы не сделают легче новое путешествие.