Лемминг Белого Склона (СИ) - Альварсон Хаген - Страница 3

- Я иду, малыш, - прошептал Альвар, раскрывая врата во тьму. - Слышишь? Я иду за тобой. Продержись, мой сын, мой милый, несчастный ублюдок. Осталось недолго. Проживи ещё несколько минут. Не умирай. Только не умирай там...

1

Служанка нашла его в купальне. Юноша сидел по шею в горячей булькающей воде с сернистым душком, прикрыв глаза, грея тело, изрядно продрогшее в походе. Шутка ли - без малого полгода в море! Да и возвращаться пришлось по осени, уже после Эйфендага, который ещё называют Свидар - День Бараньей головы, или Вентракема - "Зима Пришла". Теперь юноша понял - почему! С другой стороны - знал, на что идёт, и, уж конечно, не жалел. Не зазорно ли, добродушно подтрунивали моряки, сыну короля двергов отправляться в торговую поездку? Что же тут зазорного, отвечал юноша, коли я - младший сын, а какова доля младших сыновей - нет нужды говорить...

И все смеялись.

Они смеялись, а младший сын Свалльвинда конунга, правителя сольфов Круглой Горы, хотел плакать, когда корабль покидал фьорды, возвращаясь домой. Не тяготы морского пути печалили молодого королевича, не холод и качка, не труд наравне со всеми - подумаешь, натёр мозоли о вёсла и ванты! Нет, увы, не знал юноша, какое сокровище повстречается ему в Стране Заливов, и каким не суждено ему обладать, пока горы не сдвинутся с места.

А и знал бы - тем более подвизался бы с купцами. Потому что чашу своей судьбы следует пить до дна, и лучше - уж если норны примешали к мёду горечи - залпом...

- Вот ты где, сын конунга, - насмешливо бросила служанка, стоя в дверях и беззастенчиво разглядывая юношу. - Много ли рыбы можно поймать такой снастью?

Старший сын Свалльвинда конунга, Исвальд, будучи в хорошем расположении духа, ответил бы, что, мол, уж на такую рыбку, как Финда дочь Аки, большей удочки и не требуется, после чего затащил бы дерзкую девчонку в воду и всласть бы позабавился. Будучи не в настроении, Исвальд мог бы наставить дочери Аки синяков и самому Аки тоже. Младший Свалльвиндсон был не таков. Иной раз он, верно, смутился бы своей наготы, но теперь на сердце лежала такая гора, что он поленился даже открывать глаза:

- Чего это тебе, Финда, рыбки захотелось?

- Ничего мне не захотелось, Альвар хёвдинг. А тебя желает видеть госпожа Хрейна.

"Приплыли", - обречённо подумал Альвар.

Хрейна дочь Кьялара из Гульдсаллира была женой Свалльвинда конунга и - так уж оно вышло - матерью Альвара. То была женщина немногословная, властная и весьма неглупая. Все жители Сольфхейма почитали за лучшее уважать её и бояться, хотя и не сказать, чтобы народ очень её любил. Ей, впрочем, вполне хватало любви и преданности сыновей, ради счастья которых она была готова на большее, чем иные матери.

Младшего из её сыновей это весьма тяготило. С некоторых пор.

- Хотела переговорить с тобой до ужина, - мать встала из-за ткацкого станка и жестом указала сыну на крытый ковром рундук в углу, а сама выглянула за дверь и прикрыла створку. Альвар сел на рундук, а Хрейна опустилась в кресло напротив, глядя ему в глаза, и вдруг улыбнулась.

- Есть у меня для тебя подарок, сын мой! - заговорщицки прошептала королева сольфов, но тут же изменилась в лице, молвила сурово и укоризненно:

- Твой старший брат Исвальд уже восьмую зиму как женат, и скоро, хвала дисам, одарит меня вторым внуком. А ты всё никак не найдёшь себе супругу, и это печалит меня, и даже пугает. Не обрадуют никого из нас пересуды, коль поползут, о том, что мужу из рода Фьёрса моряки милее белоруких дев!

Альвар тихонько вздохнул. Эти речи были не в диковинку. Матушка вбила себе в голову, что младшего сына надобно срочно женить, а то так и будет мыкать свой век в одиночестве и печали - а век у двергов куда как долог... Правда, надо бы отдать ей должное: угрозы приберегла на крайний случай. Видать, отчаялась просватать сына, раз уж дошло до такого. Раньше, быть может, Альвар и устыдился бы.

Раньше.

До того мига, как увидел Хельгу, дочь Арнкеля конунга, идущую по осеннему саду.

До того мига, как погас для него солнечный свет.

Раньше...

- Жаль мне, милая матушка, огорчать тебя, - покорно сказал Альвар, опустив глаза. Поскорее кончила бы поучения да отпустила сына - броситься в море с Громового Утёса вниз головой или хоть напиться до беспамятства.

- Не достоин ты моего подарка, ну да ладно, - так же строго молвила Хрейна, но глаза её улыбались, - я договорилась с фру Асхильд, супругой Фьялара из рода Финнара Мудрого, а это достойный род, как тебе, конечно, ведомо. Их младшая дочь Гнипа примерно твоего возраста. Они должны прибыть на Йолль, и если всё обернётся удачно, можем засылать сватов уже к празднику Торри. За свою Гнипу они посулили, пока только предварительно, соляную мельницу в Тильхофе. Что сказать, небогатое приданое, но Фьялар Финнунг - знаток закона и лагеман, а иметь такого человека в родне не будет лишним и королю, не так ли, сын мой? Да слушаешь ли ты меня, Альвар!?

Нет, Альвар не слушал. Какое дело было ему до какой-то там Гнипы из рода Финнунгов, до её всемудрого батюшки-законоведа и дурацкой соляной мельницы. Какое дело ему было до всех белоруких дев со всех девяти миров. Тени. Тени и морок.

- Так! - Хрейна вскочила с кресла и принялась ходить по комнате, перебирая мелкие рубиновые чётки, а казалось - у неё пальцы в крови. Вечерело, и оконные зеркала, по которым дневной свет проникал в недра горы, окрасились тёмно-бордовым. Хрейна застыла на миг, глядя в отражённые сумерки, затем резко отвернулась и закрыла ставнями зловещее свечение. Что увидела она в мгновение заката? Что её испугало, какой мимолётный призрак посетил матушку, да и что её вообще могло испугать - Альвар даже не пытался гадать. А Хрейна зажгла сольстейн, круглый самоцветный камень, какими зажиточные дверги освещали свои подземелья, и вдруг накрыла руки сына своими ладонями.

- Кто она? - спросила мудрая дочь Кьялара с тревогой в голосе.

- Что... кто она? - оторопело пробормотал Альвар. - О ком ты говоришь, матушка?

- Ты знаешь, - Хрейна провела ладонью по лбу сына, по щетинистой щеке, пальцы у матери были холодны, да и рубиновые чётки неприятно холодили кожу, - ты сам не свой, весь горячий, и я не узнаю собственное дитя. Думается, нетрудно отыскать причину подобной хвори, коли речь идёт о неженатом юноше... Кто же она? Какого роду-племени, кто её родители, и где ты с ней познакомился? Как зовётся та дева, на которую положил глаз мой сын?

Альвар только слабо улыбнулся и покачал головой:

Что тебе молвить,

милая матерь,

о горе моём?

Альвов светило

всех освещает,

кроме любови моей.

Хрейна приняла игру:

Знаю тебя я

многие зимы,

и ты меня, сын;

с давних времён

всё мы друг другу

всегда поверяли.

Альвар долго молчал, затем заговорил, и голос его постыдно дрожал:

В Арнкеля доме

видел недавно

желанную деву;

сияние рук её

насквозь пронзило

небо и воды.

Чувства того,

что меня охватило,

прежде не ведал никто;

из асов иль альвов

никто не захочет

сватать меня за неё.

Теперь надолго замолчала Хрейна. Оцепенела, окаменела, кольцеукрашенные пальцы сомкнулись на чётках, сомкнулись и бледные губы, и веки над усталыми глазами. Как же ты постарела, бедная матушка, подумалось Альвару. Ждал, что она станет кричать и гневаться, что потребует от него клятвы образумиться и повиноваться, что расскажёт всё отцу, и тогда уж волей-неволей придётся жениться на этой Гнипе - или ещё какой-нибудь Гнипе, которую ему сыщут. Он, собственно, был ко всему готов, и одна мысль билась в висках: скорей бы кончилось. Но Хрейна лишь уточнила, не открывая глаз: