Зов сердца - Картленд Барбара - Страница 8

Лалита устало отвела руки от лица. Голова у нее кружилась, она не в силах была мыслить отчетливо:

– Моя… мачеха… – ответила она, но тут же закричала в отчаянии: – Нет… нет… это моя… мать. Я не говорила этого! Это была… ошибка! Я… это… моя… мать!

Лорд Ротвин смотрел на нее с удивлением.

Лалита встала из-за стола и взмолилась:

– Я… я… этого не говорила. Клянусь, я… не говорила этого… и… я… не смогу больше… выдержать… Я… не смогу!

Она смотрела на него диким, затравленным взглядом, как будто боялась, что он не поверит ей.

Затем с жестом отчаяния она рухнула к его ногам.

Глава 3

Лорд Ротвин взглянул на бесчувственное тело Лалиты и потянул за шнурок звонка. Не дожидаясь прихода лакея, он взял девушку на руки и понес ее вверх по лестнице. Лакей поспешил открыть перед ними дверь в конце широкого коридора.

Лорд Ротвин внес Лалиту в спальню, большую комнату с выходом в сад, который располагался за домом. Ее украшали лилии. Очевидно, предполагалось, что здесь новобрачные проведут первую ночь.

– Пошлите за няней! – распорядился Ротвин, осторожно укладывая Лалиту, чтобы ее кровоточащая спина не касалась кровати. С его лица не сходило то недоумевающее выражение, которое появилось, когда он неожиданно увидел ужасные следы побоев. Руки девушки тоже были в синяках, и лорд Ротвин понял, что она испытала, пока он тянул ее по проходу.

Дверь открылась, и вошла пожилая седая женщина с морщинистым, добрым лицом. На ней было серое платье и передник, какие носили все няни.

– Вы посылали за мной, милорд?

Лорд Ротвин обернулся с видимым облегчением.

– Подойдите сюда, Нетти!

Она подошла и увидела ужасные отметины на спине Лалиты.

– Господин Иниго! – воскликнула она. – Кто мог сотворить такое?

– Не я, Нетти. Я не стал бы обращаться так даже с животным.

– Кто же мог быть таким зверем?

– Женщина! – лаконично отозвался лорд Ротвин.

– Что вы собираетесь делать?

– Я хотел спросить об этом у вас.

Няня нагнулась, раздвинула края платья Лалиты и увидела, что вся спина девушки покрыта синяками и свежими кровоточащими ранами.

– Она в обмороке, – сказал лорд Ротвин, – но когда очнется, боль будет невыносимой.

– Нам потребуется лавровое масло, – откликнулась няня.

– Я тотчас пошлю за ним в аптеку. – Лорд Ротвин как будто обрадовался, что может чем-то помочь.

– В аптеках, по всей вероятности, его не найдешь. Такое масло можно достать только у торговки лекарственными травами.

– Я помню! – воскликнул лорд. – Она живет около Рота. Мама рассказывала о ней.

– Это правда, – согласилась няня и коснулась руки Лалиты, словно хотела удостовериться, что та еще жива. Рука была очень тонкая, с трогательно выступавшими косточками запястья.

– Кто она, милорд? – спохватилась няня.

– Моя жена! – помолчав, резко произнес лорд Ротвин. – Я думал привести в дом красавицу, – закончил он с ноткой презрения, – а принес вам, Нетти, ту, которой необходимы ваши забота и уход.

– Я постараюсь, милорд, – спокойно проговорила старушка, – но нам остается надеяться лишь на Господа Бога!

Лалита пошевелилась. Во сне она была счастлива. Этот сон возвращался снова и снова. В нем была ее мать, она держала ее за руку, давала ей пить, больше не надо было ничего бояться.

– Мама! – бормотала девушка.

Она открыла глаза и подумала, что все еще грезит. Незнакомая комната была залита светом. Она видела резные столбики кровати, в которой лежала, изящную мраморную каминную полку, а над ней картину, которая просто сияла яркими красками. Лалита закрыла глаза, уверенная, что это продолжение ее сна. Но любопытство заставило ее открыть глаза, еще раз осмотреться.

– Если вы пришли в себя, – услышала девушка чей-то тихий голос, – я дам вам попить.

Лалита вспомнила, что уже слышала этот голос в своем сне, и подсознательно повиновалась ему. Чья-то рука мягко приподняла ее голову, чтобы она могла отпить из стакана. Она ощутила медовую сладость прохладной жидкости, которая и во сне утоляла ее жажду.

– Где я?.. – едва слышно спросила Лалита и увидела улыбающееся лицо пожилой женщины.

– Вы в Рот-Парке. Мы перевезли вас сюда, миледи.

– Но… почему? – И тут Лалита все вспомнила.

Она замужем!

Ей снова стало страшно… Он был зол, очень зол… Потом она писала письмо… письмо Софи! Что произошло дальше? Внезапно девушка с ужасом вспомнила слова, которые выкрикивала тогда; она сказала то, что не должна была говорить, что обещала не говорить никогда.

Память возвращалась к ней, но кое-что она страшилась вспоминать.

– Вам надо поесть, – произнес тот же голос. – Вы почувствуете себя лучше.

Лалита хотела сказать, что не хочет есть. Восхитительный напиток, который она только что выпила, так подбодрил ее, что теперь в голове у нее прояснилось.

Старушка позвонила и отдала какие-то распоряжения. Когда она снова подошла к постели, Лалита спросила:

– Я не… в… Лондоне?

– Нет, вы в имении его светлости в Хартфордшире.

– Его… светлости? – вздрогнула девушка.

Лорд Ротвин – вот за кого она вышла замуж. В последний момент его бросила Софи. Темный, злой, властный человек, он обманул Софи, а потом силой заставил Лалиту вступить с ним в брак, чтобы отомстить ее сестре. Что подумала Софи, когда поняла, как она обманута? Вспомнив леди Стадли, Лалита задрожала.

– …Моя мачеха… знает, где я?.. – спросила она едва слышно.

– Не знаю, – отозвалась пожилая женщина, – но вам не надо волноваться. Его светлость позаботится о вас.

– Но… он был… так зол, – выговорила Лалита.

– Уже нет. Он желает вашей светлости скорее поправиться.

Лалита закрыла глаза и заснула.

Когда она проснулась, старушка уговорила ее немного поесть.

Потом девушка снова заснула и снова оказалась в сказочной стране, где ее ждала мать, где не было никаких страхов, а только свет и радость.

На следующее утро Лалита почувствовала, что туман в ее голове рассеялся окончательно.

Комната, где она лежала, оказалась еще красивее, чем ей показалось с первого взгляда. Бело-золотые стены, розовые занавески в тон ковру; огромные зеркала в золотых рамах; картины, цветы. Такой Лалита представляла идеальную комнату.

Она узнала, что ухаживала за ней няня лорда Ротвина.

– Он был милый мальчуган, и одно из первых слов, которые он произнес, было «Нетти», – рассказала она Лалите, подавая ей завтрак.

Лалита вспомнила грязную кухню в доме на Хилл-стрит. Что думает о ней ее мачеха? Как объясняет то, что она не вернулась? Что бы они сказали ей, если бы снова увидели ее?

– Вы должны есть, миледи! Вы сильно похудели! – говорила ей тем временем Нетти.

– Давно… – начала девушка встревоженно, – …давно я… здесь нахожусь?

– Почти три недели.

– Этого не может быть! Три недели! Но почему? Как это могло… случиться?

– Вы были больны. Врач назвал «нервное истощение», но мы не очень его слушали. Вас лечила женщина, которая знает лекарственные травы, миледи. Вы не узнаете вашу спину, когда увидите ее в зеркале. Эта женщина известна в этих краях. Люди приезжают из Лондона, чтобы лечиться ее травами. Она никому не советует использовать снадобья городских лекарей. Называет их кучей мусора!

– Это ее травы вы давали мне пить? Хотя я была без сознания, тот напиток казался мне восхитительным!

– Травы и плоды из ее сада, – сказала Нетти, – и мед ее пчел.

– Вы говорите, что я… поправилась? – спросила Лалита.

– Немного. – Нетти взяла с туалетного столика зеркало в золотой раме, украшенной танцующими ангелами, и поднесла его к лицу девушки.

Когда в последний раз она смотрела на себя в зеркало в спальне на Хилл-стрит, ее лицо было таким исхудавшим, что кожа, казалось, обтягивала кости; глаза, красные и воспаленные, были словно наполовину закрыты, а волосы длинными неопрятными космами свисали до плеч.

Теперь глаза на ее личике казались огромными, кожа стала чистой и нежной, на щеках играл легкий румянец. Волосы, разделенные пробором, легкими волнами лежали по обеим сторонам лица.