Завоеватель сердец - Хейер Джорджетт - Страница 100

Рауль обратился к нему по-латыни:

– Идите сюда, святой отец. Я не причиню вам зла; я пришел не для того, чтобы мародерствовать.

– Я и сам это вижу, сын мой, – ответил монах, подходя ближе. – Но увы! Среди вас нашлись многие, кто не чурается обобрать мертвых.

– Многие, – согласился Рауль и опустил взгляд на закутанное в мантию тело Эдгара. Монах, с любопытством наблюдая за ним, подумал, что никогда еще не видел такой печали у кого-либо на лице. – Святой отец, вы знаете деревню под названием Марвелл? По-моему, она находится неподалеку от Винчестера.

– Я хорошо знаю ее, – отозвался монах.

– Вы сможете отвезти туда тело и похоронить его там?

– Конечно, сын мой. – Голос монаха прозвучал торжественно и строго. Рауль поднял на него глаза, и праведник заглянул в них, после чего подошел еще ближе и поднял факел выше, глядя Раулю в лицо. – Чье тело я должен отвезти в Марвелл? – спросил он.

– Тело, которое лежит у ваших ног, святой отец. Это – Эдгар, тан Марвелла. – Рауль смотрел, как монах опускается на колени и откидывает в сторону полу мантии, чтобы взглянуть на лицо Эдгара. – Закройте его, – сказал Рауль. – Но потом смойте с него кровь. – Заметив, что монах начал молиться, Хранитель подождал, пока тот вновь не встал на ноги. – Вы передадите тело его сестре, – сказал он. – Я не хочу, чтобы она видела эти уродливые раны. Вы омоете их?

– Будь покоен, сын мой, мы сделаем все, чего ты желаешь, – ответил монах. Голос у него был добрым; он явно спрашивал себя, что кроется за такой просьбой и почему нормандский рыцарь проявляет столь большой интерес к этому тану.

Рауль снял с пояса кошель и протянул его священнику.

– У вас возникнут расходы на дорогу, – пояснил он, – а еще я хотел бы заказать мессы за упокой его души. Вы возьмете у меня деньги?

Монах заколебался.

– Прошу вас, возьмите, – взмолился Рауль.

Уронив кошель в подставленную ладонь священника, он вновь опустился на колено рядом с Эдгаром. Приподняв край мантии, Хранитель долго всматривался в лицо друга. Кровь и раны, поблекнув, исчезли; он видел перед собой лишь спящего Эдгара, не более того.

– Прощай! – негромко сказал Рауль. – Когда мы снова встретимся, между нами не будет ни горечи, ни вражды, ни печали. Прощай, мой лучший друг!

Он выпрямился; к ним подошли двое послушников и остановились, тупо глядя на него. Рауль спросил:

– Они позаботятся о теле?

– Они перенесут его в безопасное место, сын мой, и уже оттуда оно будет доставлено в Марвелл. – Монах окинул взглядом порванную тунику Рауля и мантию, в которую был закутан Эдгар. – А твоя накидка? – с сомнением протянул он.

– Пусть он в ней и останется, – ответил Рауль. – Мне она больше не нужна.

Повернувшись, он медленно зашагал обратно к палаткам нормандского лагеря. Там горели огни, а вокруг костров на земле сидели и лежали люди. По пути к своей палатке Рауль прошел мимо двух таких групп. Солдаты выглядели усталыми, но довольными, посмеиваясь над своими ранами и обсуждая награды, которые получат сразу же после того, как герцог будет коронован.

Рауль, приподняв полог палатки, что он делил с Жильбером, вошел внутрь. Жильбер не спал, лежа на своем тюфяке, и, нахмурившись, разглядывал опорный шест. Завидев Рауля, он сел.

– Ага, вот наконец и ты, – сказал Жильбер. – Где тебя носило столько времени? Эй, да ты порвал свою тунику! – Внезапно во взгляде его вспыхнуло подозрение. – А где твоя мантия? Чем это ты занимался? – забросал он Рауля вопросами.

Рауль не ответил. Опустившись на край своего тюфяка, он уронил голову на руки, глядя на смятую траву под ногами.

– Понятно, – с сожалением протянул Жильбер. – Ты искал Эдгара. И как… нашел?

– Да.

– Рауль, он жив?

– Нет. Больше нет.

Жильбер с размаху ударил кулаком по своему тюфяку.

– Кровь Христова, я уже сыт по горло этой проклятой войной! – заявил он. – Земли в Англии? Мне они не нужны! У меня есть владения в Нормандии, которым нужен я, и вот что я тебе скажу, Рауль: когда герцогу надоест воевать, я вернусь к ним и постараюсь забыть об этих горестных и скорбных берегах. – Жильбер умолк и всмотрелся в Рауля через разделявшее их пространство. – Что там у тебя на руке? Да это же кровь!

Рауль опустил взгляд на свою ладонь.

– Да. Какой-то сакс подполз ко мне со спины, пока я стоял на коленях подле Эдгара. Эдгар увидел его и умер, предупреждая меня об опасности. – Между ними повисло долгое молчание; наконец Жильбер откашлялся, и Рауль поднялся, подавив зевок. – Знаю, – сказал он. – Дай мне свою мантию. Я должен вернуться к герцогу.

Жильбер кивнул туда, где она лежала.

– Ты отдал свою…

– Да, – безо всякого выражения подтвердил Рауль. – Ему было очень холодно. – Застегнув на плечах тяжелую накидку, Хранитель вышел из палатки.

У входа в шатер герцога его встретил Фитц-Осберн и схватил за руку.

– Вильгельм спрашивал о тебе, но я догадался, куда ты исчез, и сказал ему об этом. Рауль, ты нашел Эдгара?

– Да. Он мертв.

– Он умер до того, как ты подошел к нему? Рассказывай!

– Нет. Он был ранен, но еще жив.

– И ты не смог принести его сюда? – воскликнул Фитц-Осберн. – У нас есть хирурги, которые могли бы вылечить его!

– Ох, Гийом, неужели ты ничего не понимаешь? – ответил Рауль. – Эдгар не хотел больше жить. Думаю, он был очень тяжело ранен, но даже если бы это было не так… нет, все получилось, как и должно случиться. Эдгар поговорил со мной немного перед тем, как умереть. Он сказал, что видел тебя во время боя, и спросил, остался ли ты в живых. Когда я ответил ему, что да, остался, он сказал, рад этому, ведь ты – его друг.

При этих его словах Фитц-Осберн заплакал.

– Как я жалею о том, что не повидался с ним! Но герцог был занят, и я не мог оставить его. Эх, бедняга Эдгар! Неужели он думал, будто я забыл его? Неужели он решил, что я разлюбил его, раз не пришел к нему?

– О, нет! А теперь пропусти меня. Как-нибудь в другой раз я расскажу тебе о том, как он умер; но только не сегодня.

– Постой! – воскликнул Фитц-Осберн. – Его следует похоронить с почестями. Только не говори мне, что ты оставил его тело на растерзание волкам и прочим хищникам!

– Нет, этого я не сделал. Я передал его тело заботам монаха, который пообещал отвезти его в Марвелл.

Фитц-Осберн был явно разочарован.

– Ты должен был привезти его сюда. Герцог устроил бы ему похороны со всеми почестями, а мы могли бы в скорби пройти за его гробом.

– Но ведь он не был нормандцем, – возразил Рауль. – Или ты думаешь, он хотел бы этого? А я поступил так, как сделал бы и он сам. – Освободившись от хватки Фитц-Осберна, Хранитель вошел в шатер герцога.

Вильгельм поднял голову.

– Итак, друг мой? – сказал он. – Ты отсутствовал дольше обыкновенного. – Он окинул проницательным взглядом лицо Рауля. – Если Эдгар Марвелл мертв, мне очень жаль. Но я не думаю, что он смог бы жить со мной в мире.

– Нет, не смог бы, – согласился Рауль и прошел на середину шатра. – Вы один, монсеньор.

– Наконец-то. У меня только что были двое монахов из Уолтема, умолявшие отыскать тело Гарольда и предлагавшие десять марок золота, если я разрешу им увезти его отсюда. Но этого я позволить не могу. – Он подтолкнул к Раулю по столу какой-то документ. – Вот первый список погибших. Не хочешь взглянуть? Мы знаем пока не обо всех. Энгенуф де л’Эгль – один из них.

– Вот как? – Рауль пробежал список глазами.

В шатер вошел лорд Сингуэлиц, изнуренный и мрачный.

– Мы нашли тело, – сказал он. – Оно изрублено мечами, каковой поступок я, в свою очередь, полагаю достойным самого сурового наказания.

– Кто это сделал? – требовательно спросил Вильгельм.

– Не знаю, но предполагаю, что двое рыцарей Мулена.

– Узнай их имена и доложи мне. За столь неподобающий поступок я сорву с обоих рыцарские шпоры. Или они хотят, чтобы моим именем пугали детей?

Рауль смотрел на лорда Сингуэлица. После паузы он спросил: