Совсем не прогрессор - Лернер Марик (Ма Н Лернер) Н. "lrnr1" - Страница 18

Вот и сюда не сунешься, подумал Сашка. Обрезало ниточку. Не с кем по душам побеседовать.

— А ты в отключке валяешься. Как раз борт уходил на Верный, вот и сунули. Какая, собственно, разница — в Душанбе или сюда. Ждать прямого боялись. Быстрее отправить к врачам в лапы, а то лежишь и не понять, сдох или нет. «Борзые» парни живучие. — Самойленко довольно заржал. — Нас и фугасом не взять!

Сашка кивнул торчащим в коридоре знакомым, без особых сожалений расстался с парой сигарет, в качестве ответного одолжения отправив их дымить на лестнице, и прошел в кабинку, тщательно заперев за собой задвижку. Чем хороши здешние туалеты — дверь имеется, не учебка, где просто очко в ряд. Неудобств от совместного отправления никогда не испытывал, и невозможность уединиться в армии его обычно не волновала. Сейчас другой случай.

Для начала развернул сверток. В нем обнаружился еще один пакет — поменьше. Особого удивления содержимое не вызвало — догадывался. Другое дело количество. В перевязанной резинкой пачке с самыми разнообразными купюрами было больше восьми тысяч. Охренеть. Официально он получал от любящего государства целых тринадцать целковых. Медсестра, дежурящая по двенадцать часов через два дня на третий, зашибала полторы сотни и премию. Здесь ее трехлетний заработок за не самую приятную работу. Ну, типа он как раз три года и отслужил.

Деньги явно копились долгое время. Присутствовали грязные, мятые и тут же новенькие. Червонцы, пятерки, трояки. Несколько по полсотни. Две сторублевки. С дюжину мятых рублевок. Эти он, подумав, сунул в нагрудный карман — пригодятся на мелкие расходы.

Проверил второй пакет. М-да… Неудивительно, что вес удивил. Золотые (в проверке кислотой не нуждался — и так знал, именно золото) женские браслеты, инкрустированные камешками. Аметисты, бирюза. Несколько золотых колец. Опять камешки, уже в мужском перстне. И не ерунда, на всю фалангу пальца. Красивые женские серьги. Вроде рубины, совсем не маленькие. Толстенная серебряная цепура и два десятка золотых монет. На половине надписи на арабском. Остальные вообще не пойми чьи. Две настолько старые — не рассмотреть. Затертые вусмерть. На закуску японские часы с металлическим браслетом. Не штамповка. Водонепроницаемые, противоударные, механические. В комке не продают.

Машинально закурил, продолжая сидеть на унитазе.

Караваны, говоришь… Духи с басмачами… Моя доля. А капитан Соколовский сколько имел? Не могло мимо него проскочить…

И то — трофеи. Святое дело. Сдавать по предписанию начальству — нема дурных. А то они там, в мягких креслах, не подозревают. Оружие и документы под расписку, барахло и кассу по карманам. Ничего особенного, но вот количество… хорошо погулял.

В каптерку сдавать нельзя: там баба Вера непременно список составит. Полезет поверять вещи во избежание исчезновений и обвинений. Под подушкой держать опасно. Дела…

Сашка усмехнулся и застегнул часы на руке. Правильный дембель обязан понты демонстрировать. Обратное странно смотрится. Мне скрывать нечего. Смотрим дальше.

О! Да я запасливый! Полярное обмундирование. В такой куртке и брюках можно при минус сорока на снегу лежать спокойно. Ничего не отморозишь. И все положенное, вплоть до темных очков и шарфа. Это с кого ж я снял? Новенькое. Да в Союзе за это добро любые деньги дадут.

А вот им всем, изучая ботинки на толстой рифленой подошве (мой размер), решил. Сам носить буду. Пусть завидуют. Не в драповом же пальто рассекать по улицам. И не в старой шинели. Тем паче у меня и нет.

Б/у хэбэшка. Чистенькая. Майки, трусы, носки. Где моя парадка?

Потянул наружу спальник, порадовавшись на капюшон. На пуху! Стоп. Вес. А что это внутри прощупывается?

Через пять минут он извлек и разложил на спальнике оригинальный набор из нескольких ножей. Ничего этого в свободной продаже не бывает. На стандартный штык-нож не размениваюсь. Ха. Вот еще одна интересная вещь всплыла. Названия сразу вижу. Специалист. Тщательно отбирал. Опять же толкнуть — серьезные деньги. Но не хочется. Это мое. То самое хобби?

Вынул американский клинок из ножен и, не задумываясь, привычно сделал выпад. Блок. Защита. Переброс ножа. Опять выпад. Умею. Руки помнят. Если в движении, получится лучше. Главное не сила удара, а точка. Правильный бой на ножах не зрелищен. Два-три выпада — и конец. Человек истечет кровью.

Отдельно еще один красавец. Это вам не ширпотреб. Рукоять обернута чем-то шершавым — как бы не акулья кожа. Удобно ложится в ладонь. На ножнах накладки из кости и изображение тигра. Золото. И проверять не требуется. Знаю. Орнамент по всей длине клинка. У клинка странный изгиб и форма. Очень неприятные раны должны получаться — рваные. Рукоятка на конце в виде лошадиной головы. Вся в камнях. Стекляшки? Не верю. Такое изделие и бижутерия — не бывает. Ножны вообще произведение искусства. Индия, что ли?

Прощаю отсутствие парадки, с удовольствием изучая разложенную на спальнике коллекцию и возвращая «американца» на место: признал. Это лучше.

— Занято, — раздраженно сообщил дергающему дверь. — Рядом еще три очка.

— Там тоже сидят, — сообщил жалобный голос.

Хорошенькое дело, удивился Сашка. Даже не заметил. Увлекся.

— В штаны делай, — предложил вслух, — если не терпится.

«Селедка», набитая дисками, на глаз не меньше двух десятков. Надо проверить содержимое. Ерунды, похоже, не держим. Все в жилу.

Коробка еще какая-то. Сверху военный билет. Это хорошо. Не потребуется восстанавливать. Рожа, правда, кислая. Сойдет. А это у нас что? Открыл — и на него опять накатило при виде содержимого.

Он сидел у открытого железного чемоданчика и внимательно вслушивался в звуки наушника, медленно, по микрону сдвигая регулятор. В темноте слабо светились индикаторы. Антенна тихонько поворачивалась, прощупывая округу.

Невольно передернулся от ветра. Под утро стало зябко. Какой идиот выдумал сказку о жаркой пустыне. По ночам замерзнуть не проблема. Где они вообще видели песчаные барханы. Тут вам не Сахара. Сплошные камни, и задолбаешься окопчик рыть. Зато бруствер для прикрытия выложить легко. Сколько угодно булыжников. Нет, для здешней природы необходимо выдумать совсем другое слово. Не пустыня, а каминя, например. Как дехкане умудряются еще урожай выращивать, ему не понять.

Единственное спасение от вечной засухи — кяризы. Выкопанные в одну линию колодцы соединяются внизу штольней. В горах дожди намного чаще выпадают, летом еще и снег на вершинах тает, и вся вода уходит к подножию гор. Это добро идет по штольням в нужном направлении. Уму непостижимо, сколько труда вложено. Куда там московскому метро. Детский сад в сравнении. И по протяженности, и по отсутствию техники. Все ручками и лопатой. Хуже каторги.

Система создавалась столетиями. Огромная сеть водооросительных коммуникаций на сотни километров тянулась под землей. Раньше. Уж очень удобна оказалась для незаметных перемещений. Вылезут очередные духи из-под земли в неожиданном районе и дадут жару. А преследовать их в темноте без карты бессмысленно. Вот и взрывают проходы. Правильно делают, да вот беда — жрать они чего должны? Без воды нет жизни. Теперь вместо возделывания собственных убогих полей зарабатывают деньги, подкладывая мины на дорогах.

— Рядовой Пшебыславский, — сказал сквозь зубы, — не на меня пялься. Твоя задача — доблестно охранять самого ценного из группы управления. В смысле сержанта Низина. Вот и выполняй.

— Так ты ж первый увидишь, — очень логично возразил лежащий рядом деятель.

— Невыполнение приказа старшего по званию в боевых условиях карается по всей строгости, вплоть…

— Да, — отодвигаясь в сторону, пробурчал Пшебыславский, — как тащить на себе эту бандуру — так нормально.

Он прикрыл глаза, прислушиваясь к звукам в наушниках, и вновь осторожно подкрутил настройку.

— Вернемся, — сказал шепотом, — непременно напиши жалобу в ихнее паршивое НИИ. Лучше на польском, для пущей доходчивости. «Луч» приняли на вооружение в семьдесят восьмом году. Аккурат до нашего рождения. Практически ровесник. Портативная переносная локаторная установка. Оцени юмор… И с тех пор ее много кило солдатики и таскают на своем горбу, посылая проклятия на головы разработчиков. Время работы, дальность и точность увеличили, а вес снизить — шалишь. Очень развивает мускулатуру и пригодится в будущей жизни. Мешки разгружать. Вот уйду я на гражданку — непременно и тебе, долбону, вручат. — Пшебыславский обиженно засопел. — С широкой спиной. А мне и своего груза хватает.