Покоритесь воле Ночи - Кук Глен Чарльз - Страница 76

– Мы рассчитываем, что у вас получится лучше, чем в тот раз, – сказала наследная принцесса сдавленным голосом; ее руки постоянно двигались, хотя иногда она все же замечала это и заставляла себя успокоиться. – Слышала, вам удалось отыскать Альгреса Дриера.

Дриер, в общем-то, ни от кого и не прятался.

– Да, я привел его с собой. Хочу, чтобы вы снова сделали его главой своих телохранителей. Если он оградит вас от опасности, мне будет спокойнее.

К тому же, если браунскнехт станет служить Элспет, близко к средоточию власти окажется обязанный Хекту человек. Дриер ведь перед Хектом в долгу.

– Насчет главы телохранителей не уверена, но я действительно должница капитана Дриера. Я погубила его карьеру.

– Неужели?

На лице принцессы промелькнул гнев, но она быстро взяла себя в руки.

– Я больше не та девчонка. По-прежнему своевольна, но не желаю вместе с собой подставлять и других.

– Рад слышать. Благосостояние миллионов людей зависит…

– Да. – Элспет смерила его внимательным взглядом, словно бы оценивая, потом наклонилась и тихим голосом проговорила: – У моей сестры не все идет гладко.

Хект видел, что она боится, и страх этот подстегнула его фраза о миллионах людей.

– В чем дело?

– Точно не знаю. Всё замалчивают. Почти никого из ее приближенных не выпускают из Игольчатой башни, а те, кого выпускают, ничего не говорят, но с каждым днем становятся все мрачнее. Ясно одно: ребенок еще не родился. Иначе мы бы уже узнали.

– Понимаю.

– Если ее расстраивают, сестра становится очень взбалмошной. Этим можно объяснить мрачное настроение фрейлин: они первые чувствуют на себе ее гнев. – Элспет рассказала Хекту о своем зимнем изгнании. – Если бы не Феррис Ренфрау, я умерла бы от голода и холода. И все это вовсе не из-за злобного нрава Катрин, вернее, не совсем из-за него. Из-за ее гнева я попала туда, но, когда гнев утих, она просто про меня забыла. – Принцесса еще больше понизила голос: – Предводитель, моя сестра не совсем в своем уме. Когда ее настигает разочарование, все становится гораздо хуже.

Хект оглянулся по сторонам. Но повернулся слишком резко, и рана тут же дала о себе знать.

– Вам больно? – испуганно спросила Элспет.

– Слишком много двигаюсь, мне еще нельзя. Целители сказали: боль – хороший учитель, но я не уверен. Если не больно, просто не обращаю внимания. Насколько вы доверяете своим дамам?

Не зря ведь Элспет почти шепчет.

– Они закроют глаза на какой-нибудь опрометчивый поступок, – с робким вызовом отозвалась принцесса, – но не на политические дела. У них ведь есть мужья и любовники.

Стараясь расслабить сведенные болью мышцы, Хект вдумался в слова Элспет. Ее фрейлины не станут сплетничать о Предводителе с принцессой, но с радостью ухватятся за любой намек, связанный с политикой? Странные все же люди.

– Никак не могу разыскать Ферриса Ренфрау, – пожаловалась Элспет.

– Я тоже. Довольно странно, не находите?

– Странно? Не особенно. Будь вы родом отсюда, вас бы не удивляли непредсказуемые исчезновения и появления Ферриса Ренфрау. Отца это невероятно злило, но Ренфрау всегда тут, если он действительно нужен.

В последнее время Хект редко видел Герис, а Девятый Неизвестный и вовсе к нему не заглядывал. Хотя Пайпер часто общался с ними через медальон. В Броте тоже ничего не знали о местонахождении Ферриса Ренфрау. Герис со стариком утверждали, что как раз заняты его поисками.

Хекту страшно не хватало сведений.

В его распоряжении имелась, пожалуй, самая лучшая разведка – более осведомлен был разве что Ренфрау, – но Пайпер мучился оттого, что ему известно не все.

К постоянным и надежным сведениям мгновенно привыкаешь, словно к опиуму: чем больше знаешь, тем больше хочешь узнать. Утолить эту жажду невозможно.

Ничего предосудительного на встрече так и не произошло, но она все тянулась и тянулась. У Элспет каждый раз наготове был очередной вопрос. Хект рассказал ей о кое-каких своих мыслях, которыми не делился даже с Титусом. Ему не хотелось уходить. Перед расставанием Элспет предложила устраивать такие вечерние совещания регулярно, чтобы к возвращению Катрин приготовления к священному походу были в самом разгаре.

Люди Хекта трудились допоздна: строевая подготовка, тренировки с оружием, наряды. Солдаты помогали убирать снег с основных улиц и отстраивать городские укрепления, проверяли арсеналы и запасы провизии на случай осады. Эти самые запасы, как и во многих городах, которым давно не угрожала серьезная опасность, существовали разве что в воображении чиновников. Из-за этого уже разразилось несколько скандалов. Разумеется, оказалось, что в них не замешан никто из влиятельных особ, и потому наказания последовали весьма суровые.

Предводитель Войска Праведных прежде всего желал, чтобы его людей в городе постоянно видели и помнили о них. Пусть смутьяны знают: появилась новая сила, с которой необходимо считаться. И сила эта служит сестрам Идж.

Пайпер совсем не хотел становиться главой императорской гвардии, но из-за граальских политических дрязг приходилось служить императрице одновременно и щитом, и цепным псом.

Хект смирился с этим, потому что хотел возглавить священный поход, обещавший в случае успеха стать крупнейшим в истории.

Катрин вознамерилась купить себе пропуск на небеса.

Хект помнил о своих обязательствах перед разными господами и был не одним человеком, а сразу несколькими, причем его придуманный образ казался более настоящим. Он подолгу не вспоминал об Элсе Тейдже – точно так же когда-то Элс Тейдж не вспоминал о Гисорсе. Дуарнена, выдуманное детство, Розер и Тиндеман Хекты казались более реальными. Пайпер каждодневно повторял эту историю, и каждый раз она обрастала новыми подробностями.

Зима в Альтен-Вайнберге выдалась на удивление спокойной. В Джагских горах свирепствовала жуткая погода, но в столице было гораздо теплее. Никто никуда не торопился. Важные вельможи говорили Хекту, что такое спокойствие царило в Альтен-Вайнберге только в ту пору, когда могущество Йоханнеса было в самом расцвете. Все были довольны, но с появлением Катрин ситуация могла измениться.

Фрейлины оказались болтливее, чем ожидала Элспет. Все с удовольствием сплетничали о том, что между наследной принцессой и Предводителем Войска Праведных что-то есть. Пока еще ничего не произошло, но, быть может, завтра?

Некоторые курфюрсты втайне молились, чтобы что-нибудь непристойное все же случилось – желательно на глазах у свидетелей, тогда можно затеять официальное разбирательство.

Наследные права Иджей можно и опротестовать, если наследную принцессу застукают с иноземным наемником-простолюдином за какими-нибудь непотребствами.

Но на горизонте завтрашнего дня маячили вещи погаже и пострашнее. Первая неприятность обрушится на Граальскую Империю еще задолго до весенней оттепели.

22

Посланцы и раненое божество

Из самых дальних краев потянулись на восточный берег Мелкого моря толпы переселенцев, хотя идти кланам, семьям и поредевшим племенам пришлось в разгар зимы. Раненый Ветроходец отвлекся и был пока далеко. Быть может, это их единственная надежда на спасение.

Беженцам были не рады – повсюду не хватало еды, и северянам приходилось сражаться, зачастую еще отчаяннее, чем когда их понукал повелитель стужи.

В отличие от остальных, империя Тистимеда Золотого принимала переселенцев: там нужны были новые подданные, ведь Тистимед понес огромные потери в битве с Ветроходцем.

Великий владыка кипел от злости, и приближенные начали уже опасаться, что от очередного приступа гнева его хватит апоплексический удар. На империю наседали гаргарлицейцы, им удалось отвоевать несколько городов, в которых кочевники обрушили стены. Каифат Каср-аль-Зеда вел себя вызывающе – там с презрением отвергали послов и казнили купцов, уличенных в шпионаже.

Никогда еще не приходилось Тистимеду сталкиваться с подобными трудностями. Он бранил своих военачальников, словно вздорный капризный мальчишка, пока самые разумные не начали задаваться вопросом, а не пора ли выбрать преемника среди сыновей?