Покоритесь воле Ночи - Кук Глен Чарльз - Страница 68

– Боги почти все такие, – протянул Фебруарен. – С ними можно поговорить?

– Курноска понимает их наречие. На нем говорили в Андорегии еще до того, как там появились Старейшие. И нас за собой притащили.

– Это ситты?

– Один из их языков.

– А я думал, ситты смуглые и коренастые.

– Некоторые такими и были. Ситтами называли все древнейшие племена дальнего севера. Эти люди… Не важно. Их предки всецело покорились воле Ночи. Волшебство их служило Ветроходцу и его родичам. Когда явились андореги, они потеряли свои земли и богов. Эти не многого стоят, волшебства у них нет.

– Послушаем, что они нам расскажут.

Курноска, сидевшая на крышке люка, встала и подошла к Фебруарену и вознесшемуся. Фебруарен удивился: как это он понял, что Курноска – именно она? Что в этом обычном с виду гноме указывало на женщину? Угадать-то он угадал, но никаких особых отличительных признаков не видел.

– Они ужасно хотят нам помогать, – объяснила она. – Понимают, в какой переплет угодили. Мы их накормили, и они знают: второй раз мы это делать не обязаны. А еще из-за Ветроходца они потеряли многих друзей и родных.

– Курноска, ты знаешь, кто я? – спросил Фебруарен.

– Да. – В ее голосе прозвучало легкое пренебрежение, которое элен-коферы испытывали даже к очень опасным жителям срединного мира.

– Тогда, милочка, расскажи им, кто я такой, – подмигнув, велел Девятый Неизвестный, а потом повернулся к вознесшемуся. – Они, по-моему, не совсем оправились.

– Да, потрепало их порядком. Я думал, не выживут. Элен-коферы применили сильную магию, но, как видишь, кое-какие отмороженные части восстановить не удалось – слишком уж далеко все зашло.

Вознесшийся пересказал старику то, о чем успели поведать ситты: Ветроходец голоден и зол.

– Он, в общем-то, всегда такой, хотя сейчас, наверное, узнал, что мы делаем, и еще больше разозлился.

– Колдун, я рассказала им о тебе, – вмешалась Курноска. – Твое имя их не напугало.

– Жалость какая.

Волшебник допрашивал ситтов, а Курноска переводила его слова.

С ладьи были видны ледяные скалы возле андорежских берегов. Сверху темнели расплывчатые силуэты. Вознесшийся проследил за взглядом Фебруарена и уловил его мысль.

– Он близится. Нужно придумать что-то. И поскорее.

– Кое-что уже делается. Мы выгадаем немного времени.

– Они спрашивают, сколько мы будем их здесь держать, – перевела Курноска. – Не хотят здесь сидеть, когда появится Ветроходец.

– Им и не придется. Так или иначе.

– Что? – Удивленная Курноска повернулась, чтобы посмотреть, отчего это остальные вытаращили глаза.

На волнах показалось рыбачье суденышко. И направлялось оно прямиком к вратам в Обитель Богов.

– Позови Железноглазого, – приказал вознесшийся. – Скажи, пусть приведет всех, кого сможет. Чтобы с ними справиться, нужно действовать весьма искусно.

Фебруарен не очень понимал, к чему такая суета. Разве что суденышко направляется прямо к ним.

В легендах гости обычно являлись в Обитель Богов не по своей воле. До недавнего времени, во всяком случае. Но времена, видимо, менялись.

Корбан Ярнейн примчался с невероятной быстротой, с дюжиной грузных подручных.

– Мы почувствовали их приближение, – пояснил Железноглазый.

Девятый Неизвестный только сейчас сумел разглядеть, кто были эти самые «они».

– Я слышал об этих созданиях, хотя раньше они являлись по одному.

Лодка была битком набита Крепночь-Избранниками. Фебруарен пытался их пересчитать, но каждый раз выходило другое число – где-то около дюжины. От такой уймы пассажиров лодка сидела в воде по самые борта. Как, интересно, им удается не перевернуться?

На ладье появлялись все новые вооруженные до зубов элен-коферы. Кроме оружия, они принесли с собой всю магию, на какую только были способны.

Гномов оказалось на удивление много – гораздо больше, чем поднялось в Обитель Богов вместе с Фебруареном и Железноглазым.

Они к чему-то готовились.

И вознесшийся тоже. Отойдя назад, туда, где было больше места, он сменил несколько весьма жутких личин.

От лодчонки исходила животная мускусная вонь. Фебруарену пришло на ум сравнение с берлогой большого мерзкого зверя вроде медведя.

– Дурака не валяем, – сказал Железноглазый – вероятно, самому себе – и принялся отдавать приказы на неизвестном Фебруарену языке.

Лодка поднялась над водой, продолжая при этом уверенно двигаться вперед. Все выше, выше.

Железноглазый рявкнул что-то – по всей видимости, «давай!».

И лодка рухнула с высоты восемьдесят футов прямо на причал. Полетели во все стороны обломки, и элен-коферы тут же устремились на место крушения.

– Оставьте парочку для допроса, – попросил Фебруарен.

– Яйца курицу не учат, смертный.

Резня продолжалась недолго: девять безволосых полосатых созданий расчленили и почти сразу же побросали в специально разведенный для этого костер. Троим пленникам подрезали сухожилия так, чтобы они не могли ни бежать, ни драться.

Разговаривать Крепночь-Избранники не стали – то ли не хотели, то ли не могли.

– Не пойму я, – пожал плечами Железноглазый. – Они созданы искусственно, похожи на тех мифических существ, которых боги делают себе на потеху. Только эти – смертельные игрушки. У них нет ни чувств, ни страха, ни внутреннего «я» – только одержимость, стремление во что бы то ни стало выполнить волю Ветроходца, который вдохнул в каждого достаточную для этого толику себя.

Фебруарен подошел к вознесшемуся, который, видимо, решил превратиться в большого прыгучего краба. В сражении с полосатыми нелюдями Асгриммур участия не принимал.

– Сможешь заглянуть внутрь этих созданий?

Удивление на лице вознесшегося сменилось раздражением.

– Почему ты вдруг спросил?

– Ты – это ты, в тебе частицы богов. Может, твои божественные ошметки помогут нам проникнуть в их божественные ошметки.

– Не ощущаю ничего, кроме холода. А еще твердую уверенность в том, что они разорвали бы меня в клочья, если б сумели до меня дотянуться.

– Может, мне больше повезет, – сказал Фебруарен. – Но придется одного забрать.

– Время, – проворчал Железноглазый.

– Будет тебе время, господин Гьорсон. У меня там затевается кое-что. Немного времени выиграем.

Но старика одолевали опасения. Не опасения даже, а самая настоящая тревога, которая росла с каждым часом.

Все уже давно должно было случиться.

Кловен Фебруарен был близок к панике. Вот уже несколько сотен лет не чувствовал он себя таким издерганным. Все планы летели псу под хвост. Герис должна была выполнить свою задачу три дня назад. Нужно выбираться из Обители Богов, нужно выяснить, что стряслось. Что случилось с Герис?

Не следовало соглашаться, когда она вызвалась.

Надо проверить, как там Пайпер. Он уже должен был добраться до Альтен-Вайнберга.

Может, потому Герис и опаздывает. Наверное, Пайпер угодил в передрягу, а она его вызволяет.

Стоя на причале, старик смотрел вдаль – туда, где за мачтами ситтского суденышка виднелся проход в срединный мир.

– Смотреть особо не на что, – сказал подошедший Корбан Ярнейн.

Именно. Только туман да темное, тусклое море. Надвигался шторм, появились волны. С приближением зимы стало еще труднее разглядеть навечно замерзшие далекие берега и тамошних чудовищных обитателей, которые стягивались все ближе.

– Друг, что это ты в последнее время такой кислый и задумчивый? – не дождавшись от волшебника ответа, спросил Железноглазый.

– Ночь вздумала напомнить о моей гордыне.

– Любопытно. Не понимаю, о чем ты, но любопытно. Я пришел сообщить, что элен-коферы застопорились. Больше мы уже ничего сделать не можем.

– Что?

– Сделали все, что смогли, теперь очередь за тобой.

– Слишком хорошим учителем я себя возомнил, – невпопад отозвался Кловен Фебруарен.

– Колдун, отыщи отродье Арленсуль. Или нам конец. Засевшая в тумане жуткая жаба к весне дотянет сюда свои льды. Если весна, конечно, наступит. Разве что ты…