Загадка Сфинкса. Или хранитель бытия - Хэнкок Грэм - Страница 49

«О, Гор, этот царь – Осирис, эта пирамида царя – Осирис, это сооружение его – Осирис, передай же ему…

Пробудись (Осирис) для Гора… одухотвори себя (то есть стань астральным существом)… Пусть воздвигнется для тебя небесная лестница, ведущая к месту, где находится Орион…

Живи, будь живым, будь юным… в небе рядом с Орионом…

О, Царь Осирис, ты – это великая звезда, спутник Ориона, которая пересекает небо вместе с Орионом, который «плывет» в Дуат с Осирисом…»

Странно, но несмотря на очевидный дуализм «небо – земля» и отчетливый астрономический «аромат» текстов, ни один из ученых, кроме Джейн Б. Селлерс, не рассматривал серьезно возможности того, что ссылки на «объединение» Верхнего и Нижнего царств Осириса имеют какое-то отношение к астрономии. По сути дела единственным египтологом, приблизившимся к столь неортодоксальному образу мышления, был Селим Хассан, когда он отметил: «Египтянами владела идея существования более, чем одного неба, может быть, наложенных друг на друга… Определенные строки в «Текстах Пирамид» вызывают серьезное подозрение, что у Верхнего и Нижнего Египтов было по своему небу… то есть двум землям соответствовало два неба».

В своем монументальном исследовании древнеегипетской космологии Хассан привлекает внимание читателя к интригующему папирусу, который в настоящее время хранится в парижском Лувре; из него можно сделать вывод, что эти «два неба» считались принадлежностью «одно земли, а второе – Дуата». «Эти небеса, – писал Хассан, – находились одно над другим».

Размышляя в этом направлении, мы неизбежно обнаруживаем подобные идеи в Погребальных текстах. Там фигурируют Верхний и Нижний ландшафты, которые привязаны к «двум горизонтам» – один на востоке (небо) и другой на западе (земля, то есть мемфисский некрополь)100 : «Откройте! О, Небо и Земля, о, восточный и западный Горизонты, откройте свои молельни Верхнего и Нижнего Египта».

Язык всех этих текстов довольно экзотичен и насыщен выражениями дуалистического мышления, характерного для древнеегипетского общества и являвшегося, возможно, двигателем его великих достижений. Как мы видели, в эпоху Пирамид гигантский «образ» Осириса был физически воплощен на поверхности земли в результате создания «нижнего» ландшафта пирамид Мемфиса; именно об этом говорится в «Текстах Пирамид» при помощи очевидной метафоры: «Когда его имя стало Сокар».

Подобно этому, не было бы ничего удивительного в том, чтобы гигантский небесный «образ» Осириса в тех же текстах именовался «Когда его имя стало Орион»: «Гор приходит, Тот появляется… Они поднимают Осириса, лежащего на боку, заставляют его встать… когда же это свершается, он, чье имя – Орион, чьи нога длинны и шаги широки, кто правит Верхним Египтом… Поднимись же, о, Осирис… небо отдано тебе, и земля отдана тебе». Селим Хассан, комментируя это, очень близок к разгадке, хотя и не достигает ее; он говорит: «Эта строка показывает, что Осирису отдавались во владение небо и земля».

Здесь следовало бы отметить, что эти «владения» вполне конкретны; в небе они очерчены звездами созвездия Ориона, а на земле – это земля Сокар (то есть некрополь Мемфиса), топология которой определяется расположением пирамид.

Интересно, не влияла ли первая крупная «станция» на пути ищущего царя-Гора, достигнутая им после получения подсказки («найти астральное тело Осириса»), на получаемое им утром знание того, что это самое тело представляет собой некую двойственность, к которой можно приблизиться, лишь увязав Орион с размещением Великих пирамид в Мемфисе ком некрополе?

Читатель помнит, что когда начиналось «небесное путешествие» царя-Гора, солнце на своем годичном зодиакальном маршруте находилось вблизи Гиад, в «голове» созвездия Тельца, на берегах Млечного Пути.

Если наложить этот небесный образ на землю, то царю-Гору пришлось бы оказаться вблизи Изогнутой и Красной пирамид Дашура примерно в 32 километрах от Гизы, но все еще в пределах обширного мемфисского некрополя. Как мы видели в прошлой главе, сигналом к сооружению этих двух монументов FV династии послужил медленный прецессионный дрейф точки весеннего равноденствия в район неба, где расположены Гиады – Телец, в III тысячелетии до н. э. И более чем вероятно, что возводя эти пирамиды, которые соответствуют двум самым ярким звездам из Гиад, фараон Снефер (2575 – 2551 годы до н.э.) сознательно регистрировал положение весеннего равноденствия в его эпоху.

Если он действительно поступил таким образом (а все говорит за это), то вполне возможно, что столь посвященный царь-Гор знал, что восходя метафорически на солнечный корабль в день весеннего равноденствия и пересекая Млечный Путь, он тем самым «плывет назад во времени», против течения прецессии и едет на точке равноденствия в направлении далекого созвездия Льва.

Но тогда, спрашивается, зачем в текстах постоянно подчеркивается, что Орион – Осирис движется откуда-то из южного далека к месту окончательного отдохновения в некрополе Мемфиса?

Мы предполагаем, что за тысячи лет до эпохи Пирамид сотни поколений жрецов-астрономов Гелиополиса непрерывно вели наблюдения за созвездием Ориона, уделяя особое внимание месту, где оно проходит через меридиан, то есть высоте над горизонтом, на которой оно пересекает небесный меридиан. И думаем, что это тщательно регистрировалось, может быть, в письменной форме, может быть – в устной, с использованием шифра древнего «мифологического» языка прецессионной астрономии101 . Мы также предполагаем, что был специально отмечен медленный прецессионный дрейф Ориона, зрительным результатом которого является постепенное перемещение созвездия к северу вдоль западного «берега» Млечного Пути.

Наша гипотеза сводится к тому, что мифический образ огромного тела Осириса, медленно плывущего к северу по водам Нила, есть на самом деле зашифрованная астрономическая информация, описывающая долгосрочные изменения небесного «адреса» созвездия Орион. В Мемфисской теологии, как помнит читатель, про этот дрейф говорилось, что он начинался на юге, символически называемом Абидос (с точки зрения археологов – самая южная из «святынь» Осириса), после чего «тело» умершего бога транспортировалось в северную точку, символически называемую Сокар, то есть некрополь Мемфиса (самая северная «святыня» Осириса). Как мы видели в части III, согласно Шабакским текстам, прибыв в эту точку, «Осирис погрузился в воду. Но Исида и Нептис были настороже, заметили и бросились на помощь. Гор быстро велел и Исиде u Нenтис схватить Осириса и не дать ему утонуть. Они вовремя подоспели и вытащили его на сушу. Он вошел в скрытые врата славы Владык Вечности. Так Осирис вошел в землю в Царской крепости (Мемфисе), к северу от земли, в которую он прибыл (Абидос)».

В свете того, что нам теперь известно, трудно вообразить, что фраза «вошел в землю» (или спустился на землю?) может означать что-либо, кроме физического сооружения «тела Осириса на земле» на западном берегу Нила в виде громадной площадки некрополя Мемфиса, застроенной пирамидами. Поскольку Осирис есть Орион, то вполне объяснимо, почему три пирамиды Гизы расположены как три звезды Пояса Ориона. Более того, поскольку мы знаем, что целью царя-Гора было не просто отыскать астральное «тело» Осириса, но и найти его таким, как оно выглядело в Первое Время, не следует удивляться тому факту, что пирамиды, как мы видели в части I, размещены на земле именно таким образом, как они находились в самом начале (то есть «в самой южной точке») прецессионного полуцикла движения созвездия (вверх, то есть «на север»).