В поисках чудесного. Динамическая медитация. Шактипат - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" - Страница 28

У каждого из нас свои собственные средства. Утром муж ссорится с женой, оскорбляет ее и отправляется на службу. Вечером он возвращается с пакетом сластей и шелковым сари, чтобы улестить жену. И жена думает, что это прежний любящий муж. Муж посредством обмана восстанавливает отношения с женой. А женщина, со сластями и шелковым сари в руках, вновь становится прежней доброй женушкой. Но вечером все вновь повторится, а ночью муж на коленях станет просить прощения. И утром ничего не изменится. Та же история будет повторяться изо дня в день до конца жизни.

Ни муж, ни жена не готовы увидеть истину. Они не готовы предстать перед реальностью, нечестностью и обманом, ставшими неизменным спутником их каждодневной жизни. Ни разу не посмотрев правде в глаза, они продолжают обманывать друг друга. Подобно этой парочке мы обманываем друг друга на протяжении многих жизней. Но, что еще хуже, мы обманываем самих себя

Сахаджа-йога означает не обманывай себя. Знай и принимай себя таким, каков ты есть, без всякой фальши. Если вы поступите так, то трансформация произойдет немедленно. Изменения приходят одновременно с пониманием и принятием.

Тогда вам не придется ждать. Станет ли кто-нибудь оставаться в доме, если дом в огне и хозяин знает об этом? Все выбегут из дома в туже минуту. В день, когда мы полностью увидим свою жизнь такой, какова она есть, — а это горящий дом, — моментально наступит изменение. Однако в нашем распоряжении множество способов обмана. Дом горит, а мы украшаем его цветами. Наши руки скованы цепями, но мы золотим цепи и, пока видим сверкание позолоты, не замечаем самих цепей. Мы больны, наше тело изъедено язвами, но, прикрыв их красивыми повязками, мы видим одни повязки и не замечаем скрытых под ними язв.

Обман столь глубок и обширен, что всю свою жизнь мы проводим в нем, и момент трансформации так и не наступает. Мы продолжаем отодвигать этот момент. Приходит смерть, но не момент, который все время откладывается на потом. Мы умираем, но не изменяемся; мы просто не способны изменяться.

Изменение, трансформация действительно может случиться в любой момент. Сахаджа-йога говорит: живи с тем, что есть, и ты изменишься. Вам не надо привносить усилий для изменения; истина меняет все. Иисус провозгласил: «Истина освобождает». Но нам неизвестна истина. Мы живем во лжи; но мы приукрашиваем свою ложь, чтобы жить с ней. Ложь связывает и ограничивает, в то время как правда освобождает. Самая горькая и болезненная правда лучше самой красивой лжи. Красивая ложь очень опасна. Она свяжет вас; она станет вашим тюремщиком. Но даже болезненная истина освобождает — сама ее боль станет освобождающей. Поэтому живите с горькой правдой и не принимайте ложь, как бы приятна и красива она ни была. В этом смысл сахаджа-йоги.

Такова основная идея сахаджа-йоги. И тогда наступает самадхи, экстаз или пробуждение — называйте как хотите. Вам не надо искать самадхи; это приходит само. Плачьте, когда хочется плакать, смейтесь, когда хочется смеяться, и знайте, что это событие, что оно просто происходит.

Когда в Японии умер один Мастер, тысячи людей собрались на его похороны; он был очень известен. Но один из его учеников был известен еще более. Так вот — его застали горько плачущим. Собравшиеся сказали: «Мы удивлены — ты плачешь, а ведь мы считали тебя просветленным. К чему эти слезы?» Ученик ответил: «Глупцы, я не перестану плакать только потому, что вы считали меня просветленным. Слезы не имеют к этому никакого отношения. Берегите свое просветление для себя; мне оно не нужно». Тогда пришедшие возразили: «Но что скажут люди? Если ты не можешь остановиться, тогда зайди в дом; не следует рыдать у всех па виду. Иначе неминуем скандал. Мы верили, что ты достиг состояния абсолютного равновесия, абсолютного знания. Мы считали тебя одним из великих мудрецов, думали, что ничего не может повлиять на тебя — ни счастье, ни горе».

На это ученик ответил: «Ваше представление неверно. Именно до просветления мало что могло поразить меня, ведь моя чувствительность была приглушена, я был невозмутим и жестокосерд. Сейчас же все волнует меня, поэтому я буду плакать от всего сердца. Меня не волнует ваше мнение о просветлении, выбросьте его, как ненужную вещь».

Но собравшиеся продолжали уговаривать его: «Подумай о позоре, который ты навлекаешь на себя. Коль уж тебе так хочется плакать, делай это втайне, иначе по стране поползут слухи. Ты всегда твердил, что душа бессмертна, зачем же эти слезы?»

Просветленный ответил: «Кто плачет о душе? Я оплакиваю тело Мастера; я не плачу о душе, которая вечна и бессмертна. Тело, отделившееся от Мастера, тоже было прекрасно, но оно уже не вернется на эту землю. Храм, в котором обитала душа Мастера, почитаем не меньше, и он не появится вновь. Я оплакиваю тело». Тогда приверженцы Мастера обрадовались: «Так ты плачешь по телу!» На что ученик возразил: «Неужели вам обязательно знать причину слез? Разве не могу я просто плакать?»

Только правдивый ум, ум, достигший истинности, может быть свободным. Истинный ум — это подлинный ум, что означает возможность плакать, когда есть желание, и смеяться, когда хочется. Если вы испытываете чувство гнева, будьте тотальны и честны в гневе. Если вы гневаетесь, станьте самим гневом, чтобы и вы, и окружающие вас знали, что это гнев. Такой гнев будет освобождающим; он моментально освободит вас. Вместо того чтобы злиться всю жизнь, накапливая гнев потихоньку, разозлитесь однажды по-настоящему; пусть гнев испепелит вас, чтобы сразу стало понятно, что это такое. Обычно наш гнев столь вял, что мы даже не догадываемся, каков он, настоящий гнев.

Мы отчасти злимся, отчасти не злимся; мы гневаемся фрагментарно; именно это и делает гнев неистинным. Путешествие нашей жизни — это шаг вперед, шаг назад, поэтому мы топчемся на месте. Это и не путешествие вовсе.

Сахаджа-йога говорит: что бы ни происходило в жизни, прими это, познай и живи в нем. Из приятия, знания и проживания произрастает изменение. Оно и приведет вас к Богу.

То, что я называю медитацией, и то, чем мы занимаемся здесь, — это процесс сахаджа-йоги. Здесь вы принимаете все, что происходит с вами, полностью расслабляетесь и отпускаете себя, принимая все, что случается само по себе. Иначе трудно вообразить, чтобы воспитанные и образованные люди, богатые и изысканные, стали плакать и рыдать, прыгать и неистово кружиться в танце, будто сошли с ума. Это не обычное событие. Происходит нечто экстраординарное и ценное. Вот почему посторонний зритель приходит в ужас, не понимая в чем же дело. Он недоумевает и смеется над происходящим. Но он не осознает, что, присоединись он к нам, и сам окажется вовлеченным в эксцентричность эксперимента. Возможно, его смех — лишь защитная мера, он смеется, чтобы оградить себя, смехом он хочет сказать, что не желает делать то, что делаем мы; подобное не для него. Так он считает, но его смех говорит и нечто другое. За смехом скрывается то, что и его это касается каким-то образом. Его насмешки тщетны — прими этот человек участие в медитации, он вел бы себя точно так же. Ему тоже приходится подавлять слезы и смех, танец и экстаз,

Бертран Рассел незадолго до смерти сказал, что цивилизация украла у человека несколько весьма ценных вещей и танец — одна из них. Он добавил, что не представляет себя танцующим на Трафальгарской площади, хотя вокруг и твердят, что мы свободны, более свободны, чем наши предки. Он также заметил, что, хотя, с одной стороны, мир вступил в эру свободы, с другой — танцевать в публичном месте непозволительно, иначе арестуют за нарушение общественного порядка. Более того, посчитают умственно больным. Бертран Рассел также признался, что, посещая примитивные племена, в экстазе танцующие под звездным небом, он с горечью понимал, что цивилизованный человек утратил действительно очень много.

Достижения цивилизации малы, потери же невосполнимы Цивилизованный человек утратил естественность и простоту, утратил саму природу, став жертвой всевозможных извращений. Медитация является способом сделать вас вновь естественными, возвращая вашу свободу.