Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Том 3. Восхождения. Змеиные очи

Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников"

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Том 3. Восхождения. Змеиные очи - Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников" - Страница 14

Изменить размер шрифта:

«Державные боги…»

Державные боги,

Властители радостных стран!

Устал я от трудной дороги,

И пылью покрылися ноги,

И кровью из ран.

«Так надо, так надо», –

Мне вещий ваш ворон твердит.

В чертогах небесных отрада, –

За труд и за муки награда,

За боль и за стыд.

Меня бы спросили,

Хочу ли от вас я венца!

Но вашей покорен я силе,

Вы тайно меня победили,

И к вам я иду до конца.

А есть и короче,

Прямой и нетрудный есть путь,

Лишь только в безмолвии ночи

Мгновенною молнией в очи

Себе самовольно блеснуть.

Его отвергаю,

Я вам покориться хочу.

Живу и страдаю, и знаю,

Что ваши пути открываю,

Иду и молчу.

«Моя печаль в полночной дали…»

Моя печаль в полночной дали,

Росой обрызгана, легла.

В единственной моей печали,

В безмолвной и туманной дали,

Вся жажда жизни умерла.

Ещё одной я вею страстью.

Ты, буйный ветер, страсть моя.

Ты научаешь безучастью,

Своею бешеною властью

Отвеяв прелесть бытия.

Всех чар бессильно обаянье,

И ни одной преграды нет.

Весь мир – недолгое мечтанье,

И радость – только созерцанье,

И разум – только тихий свет.

«В паденьи дня к закату своему…»

В паденьи дня к закату своему

Есть нечто мстительное, злое.

Не ты ли призывал покой и тьму,

Изнемогая в ярком зное?

Не ты ль хулил неистовство лучей

Владыки пламенного, Змия,

И прославлял блаженный мир ночей

И звёзды ясные, благие?

И вот сбылось, – пылающий поник,

И далеко упали тени.

Земля свежа. Дианин ясный лик

Восходит, полон сладкой лени.

И он зовёт к безгласной тишине,

И лишь затем он смотрит в очи,

Чтобы внушить мечту о долгом сне,

О долгой, бесконечной ночи.

«Оргийное безумие в вине…»

Оргийное безумие в вине,

Оно весь мир смеясь колышет.

Но в трезвости и в мирной тишине

Порою то ж безумье дышит.

Оно молчит в нависнувших ветвях,

И стережёт в пещере жадной,

И, затаясь в медлительных струях,

Оно зовёт в покой прохладный.

Порою, в воду мирно погрузясь,

Вдруг власть безумия признает тело,

И чуешь ты таинственную связь

С твоей душой губительного дела.

«Я томился в чарах лунных…»

Я томился в чарах лунных,

Были ясны лики дивных дев,

И звучал на гуслях златострунных

Сладостный напев.

В тишине заворожённой

От подножья недоступных гор

Простирался светлый и бессонный,

Но немой простор.

К вещей тайне, несказанной

Звал печальный и холодный свет,

И струился в даль благоуханный,

Радостный завет.

«Стремленье гордое храня…»

Стремленье гордое храня,

Ты должен тяжесть побороть.

Не отвращайся от огня,

Сжигающего плоть.

Есть яд в огне; он – сладкий яд,

Его до капли жадно пей, –

Огни высокие горят

И ярче, и больней.

И как же к цели ты дойдешь,

Когда не смеешь ты гореть?

Всё, что ты любишь, чем живёшь,

Ты должен одолеть.

Пойми, что, робко плоть храня,

Рабы боятся запылать, –

А ты иди в купель огня

Гореть и не сгорать.

Из той купели выйдешь цел,

Омыт спасающим огнём…

А если б кто в огне сгорел,

Так что жалеть о нём!

«Меня печаль заворожила…»

Меня печаль заворожила, –

И как её разворожить?

Томит, что прежде мною жило,

Что жадно хочет мною жить.

И вся земля моя страдает,

Томится весь её простор, –

Здесь каждый ландыш увядает,

И угасает каждый взор.

Но где ж начало всех страданий?

Увы, во мне же их исток!

Не я ли сам хотел желаний!

Не я ли сам к себе жесток!

Но если я – творец томленья,

То что ж ропщу я, что тужу?

Блаженной правдой примиренья

Мою печаль разворожу, –

И по извилистым дорогам

Увижу правые пути, –

По крутоярам и по логам

Без утомления идти.

«Ты не бойся, что темно…»

Ты не бойся, что темно.

Слушай, я тебе открою, –

Всё невинно, всё смешно,

Всё Божественной игрою

Рождено и суждено.

Для торжественной забавы

Я порою к вам схожу,

Собираю ваши травы,

И над ними ворожу,

И варю для вас отравы.

Мой напиток пей до дна.

В нём забвенье всех томлений;

Глубина его ясна,

Но великих утолений

Преисполнена она.

Вспомни, как тебя блаженно

Забавляли в жизни сны.

Всё иное – неизменно,

Нет спасенья, нет вины,

Всё легко и всё забвенно.