Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Том 4. Жемчужные светила. Очарования земли

Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников"

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Том 4. Жемчужные светила. Очарования земли - Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников" - Страница 11

Изменить размер шрифта:

«Толпы домов тускнели…»

Толпы домов тускнели

В тумане млечном,

Томясь в бессильи хмуром

И бесконечном,

И дождь всё падал, плача,

И под ногами

Стекал он по граниту

В канал струями,

И сырость пронизала

Больное тело.

Измученная жизнью,

Ты вниз глядела,

Где отраженья млели

В воде канала,

И дрожью отвращенья

Ты вся дрожала.

Зачем же ты стояла

Перед сквозною

Чугунною решёткой

Над злой водою,

И мутными глазами

Чего искала

В зеленовато-жёлтой

Воде канала?

«Приснилася мне женщина…»

Приснилася мне женщина,

Бредущая по улицам

В тумане и во мгле,

Увядшей и поруганной

Красою ненавистная

И небу, и земле.

Походкою неровною

По влажным плитам каменным

Она без цели шла

С опущенными взорами,

И юбка грязью уличной

Забрызгана была.

Её лицо поблёклое

Будило вожделение

Презренное во мне,

И скорбь, и сожаление

Убиты были похотью,

Рождённою в вине.

«Я приготовился принять гостей…»

Я приготовился принять гостей,

Украсил я свою келейку,

И вышел к воротам, и сел там на скамейку,

С дороги не свожу внимательных очей,

И жду, – а путь лежит печальный и пустынный,

Бубенчик не гудет, колёса не гремят,

Лишь вихри пыльные порою закружат, –

И снова путь лежит, докучливый и длинный.

«Зыблется от ветра…»

Зыблется от ветра

Тонкая берёза.

На сердце маячит

Ласковая грёза.

Зайчики играют

В речке против солнца.

Сердце, в мир широкий

Распахни оконце!

«Огни в печи колеблются…»

Огни в печи колеблются, –

Не грезится ль огням

Прекрасное, далёкое,

Родное небесам?

Зажглися в тучах молнии, –

Не грезятся ли им

Таинственные прелести,

Доступные святым?

Листва берёзы дрогнула, –

Не грезится ли ей

Раздолье несказанное

Неведомых полей?

«Я сказал моей невесте…»

Я сказал моей невесте:

«Верь, что я до гроба твой».

Но она, нахмурив брови,

Покачала головой.

Я спросил мою невесту:

«Навсегда ли ты моя?»

И она сказала грустно:

«Я теперь и завтра я

Неужель одна и та же?

Может быть, мои мечты

Через день уже увянут,

Как недолгие цветы.

За себя сказать не смею, –

Обмануть тебя боюсь.

Я люблю тебя как радость,

Но навек не отдаюсь».

«Опалённые долгой кручиной…»

Опалённые долгой кручиной,

Улыбнуться не могут уста,

И напрасен напев соловьиный,

И весенних цветов красота.

Я печальные песни слагаю,

Безобразные раны тая,

И ответ безмятежному маю, –

Не улыбка, а грёза моя.

«Чем бы и как бы меня ни унизили…»

Чем бы и как бы меня ни унизили,

Что мне людские покоры и смех!

К странным и тайным утехам приблизили

Сердце моё наслажденье и грех.

Пусть пред моею убогою хижиной

Сильных и гордых проходят пути, –

Счастлив я, бедный и миром униженный,

Некуда мне мою радость нести.

«Великой мукой крестной…»

Великой мукой крестной

Томился Царь Небесный,

Струилась кровь из ран,

И на Христовы очи,

Предвестник смертной ночи,

Всходил густой туман.

Архистратиг великий,

Незрим толпою дикой,

Предстал Царю царей,

И ужасом томимы

Слетелись серафимы

С мечами из огней.

«Христос, довольно муки, –

На ангельские руки

Уйди от смертной тьмы,

Скажи, чтобы с мечами

И с грозными очами

Толпе предстали мы,

Чтоб творческая сила

Пленила, устрашила,

Блуждающих во мгле,

И царство благодати

Трудами нашей рати

Воздвиглось на земле».

Сказал ему Спаситель:

«Не ты судеб решитель,

Напрасно ты спешил.

Насилия не надо, –

Любовь и в безднах ада

Сильней небесных сил.

Одна неправда – тленна.

Бессмертна, неизменна,

Как истина, любовь.

Пред ней трепещет злоба, –

Из мёртвой сени гроба

Она восстанет вновь».