Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Том 6. Одна любовь. Небо голубое. Соборный благовест

Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников"

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Том 6. Одна любовь. Небо голубое. Соборный благовест - Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников" - Страница 6

Изменить размер шрифта:

«На всё твоё ликующее лето…»

На всё твоё ликующее лето

Ложилась тень осенних перемен,

И не было печальнее предмета,

Чем ожидаемый подснежный плен.

Но вот земля покрылась хрупким снегом,

Покорны реки оковавшим льдам,

И вновь часы земные зыбким бегом

Весенний рай пророчествуют нам.

А зимний холод? Сил восстановитель.

Как не́ктар, полной грудью воздух пей.

А снежный плен? Засеянных полей

Он – верный друг, он – жизни их хранитель.

«В норе темно и мглисто…»

В норе темно и мглисто,

Навис тяжёлый свод,

А под норою чисто

Стремленье горных вод.

Нору мою оставлю,

Построю крепкий дом,

И не простор прославлю,

Не светлый водоём,

Прославлю я ограды,

И крепость новых стен,

И мирные отрады,

И милый сердцу плен.

Тебя, оград строитель,

Прославить надо мне.

Ликующий хранитель,

Живи в моём огне.

Все ночи коротая

В сырой моей норе

И утром насекая

Заметки на коре,

Скитаяся в пустыне,

В пыли дневных дорог,

В безрадостной гордыне

Я сердцем изнемог.

Устал я. Сердцу больно.

Построить дом пора.

Скитаний мне довольно!

Прощай, моя нора!

Хочу я новоселья,

Хочу свободных слов,

Цветов, огней, веселья,

Вина, любви, стихов!

«Людская душа – могила…»

Людская душа – могила,

Где сотворивший мирно спит.

Жизнь живую земля покрыла,

Травами, цветами она говорит.

Приходи помечтать над могилой,

Если сам не умер давно.

Проснётся с несказанною силой

Всё, что казалось темно.

И травы приклонятся к травам,

Цветы улыбнутся цветам,

И ветер зашепчет дубравам,

Нивам, полям и кустам.

«Когда я стану умирать…»

Когда я стану умирать,

Не запоёт ли рядом птичка,

И не проснётся ли привычка

В бессильи силы собирать?

Мой вздох последний замедляя,

Не встанет ли передо мной

Иная жизнь, иной весной

Меня от смерти откликая?

Не в первый раз рождённый, я

Смерть отклоню упрямой волей

И отойду от смертных болей

Ещё послушать соловья.

«Пройдёт один, пройдёт другой…»

Пройдёт один, пройдёт другой,

И перекрёсток снова пуст,

Лишь взвеется сухая пыль

Дыханием далёких уст,

И над пустынною душой

Синея, тают небеса,

И тучи переносят быль

Томления за те леса,

Где кто-то светлый и благой

Благословляет нашу грусть.

Безмолвная душа, не ты ль

Запомнила всё наизусть,

Как шёл один, как шёл другой,

И как вокруг обычность вся

Металася, степной ковыль

Медлительным дождём рося.

«Снова саваны надели…»

Снова саваны надели

Рощи, нивы и луга.

Надоели, надоели

Эти белые снега,

Эта мёртвая пустыня,

Эта дремлющая тишь!

Отчего ж, душа-рабыня,

Ты на волю не летишь,

К буйным волнам океана,

К шумным стогнам городов,

На размах аэроплана,

В громыханье поездов,

Или, жажду жизни здешней

Горьким ядом утоля,

В край невинный, вечно-вешний,

В Элизийские поля?

«Порозовевшая вода…»

Порозовевшая вода

О светлой лепетала карме,

И, как вечерняя звезда,

Зажёгся крест на дальнем храме,

И вспомнил я степной ковыль

И путь Венеры к горизонту,

И над рекой туман, как пыль,

Легко навеивал дремоту,

И просыпалася во мне

Душа умершего в Египте,

Чтобы смотреть, как при луне

Вы, люди нынешние, спите.

Какие косные тела!

И надо ли бояться смерти!

Здесь дым, и пепел, и зола,

И вчеловеченные звери.

Утешные ночи

«В прозрачной тьме прохладный воздух дышит…»

В прозрачной тьме прохладный воздух дышит,

Вода кругом, но берег недалёк,

Вода челнок едва-едва колышет,

И тихо зыблет лёгкий поплавок.

Я – тот, кто рыбу ночью тихо удит

На озере, обласканном луной.

Мне дрозд поёт. С чего распелся? Будит

Его луна? Иль кто-нибудь Иной?

Смотрю вокруг. Как весело! Как ясно!

И берег, и вода, – луне и мне

Всё улыбается и всё прекрасно.

Да уж и мне не спеть ли в тишине?