Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Том 6. Одна любовь. Небо голубое. Соборный благовест

Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников"

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Том 6. Одна любовь. Небо голубое. Соборный благовест - Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников" - Страница 27

Изменить размер шрифта:

Взлетающим

Хотя б вы нам и обещали

Завоевание луны,

Но всё ещё небес скрижали

Дня ваших крыл запрещены,

И всё ещё безумство радо

Ковать томительные сны

Над плитами земного ада

Под гулы тусклой глубины.

И всё ещё разумной твари

Века неволи суждены –

Томиться в длительном угаре

Всегда сжигаемой весны.

Додо

Бедная птица Додо!

Где ты построишь гнездо?

Было уютно в гнёздышке старом, –

Сгублена роща ярым пожаром.

Птенчиков огненный шквал

Горькой золой заметал.

Весело было в гнёздышке милом, –

Стала вся роща полем унылым.

Будет над рощей летать

И без конца тосковать

Бедная птичка! Только ль привычка –

Каждое утро писк-перекличка?

Плачет росою туман,

Сердце багряно от ран,

И под золою, пыль доедая,

Бегают искры, стая живая.

Бедная птица Додо!

Где же совьёшь ты гнездо?

Певице

О. Н. Бутомо-Названовой

О, если б в наши дни гоненья,

Во дни запёчатлённых слов

Мы не слыхали песнопенья

И мусикийских голосов, –

Как мы могли бы эту муку

Безумной жизни перенесть!

Но звону струн, но песен звуку

Ещё простор и воля есть.

О, вдохновенная певица,

Зажги огни и сладко пой,

Чтоб песня реяла, как птица,

Над очарованной толпой,

А я прославлю звук звенящий,

Огонь ланит, и гордый взор,

И песенный размах, манящий

На русский сладостный простор!

Я любила

«Я любила, я любила,

Потому и умерла!»

Как заспорить с любой милой,

Как сказать: «С ума сошла!»

«Мне покойно в белом гробе.

Хорошо, что здесь цветы.

Погребенья час не пробил,

И ещё со мною ты.

Всё минувшее бесследно.

Я – совсем уже не та.

Но не бойся любы бледной,

Поцелуй мои уста.

Были пламенны и алы,

Вот, – недвижны и бледны.

Милый, пей их нежный холод,

Снова тки, как прежде, сны.

Не хочу, чтоб скоро умер, –

Мне одной пускаться в путь,

Без тебя в прохладном доме

Хоть немного отдохнуть.

Я любила, я любила,

Оттого и умерла!»

Как заспорить с любой милой,

Как сказать: «С ума сошла!

Здесь не гроб, а только койка,

Не кладбище, жёлтый дом».

Вдруг запела: «Гайда, тройка!

Снег пушистый, мы вдвоём».

Иоанн Грозный

Сжигаемый пламенной страстью,

Мечтатель, творец и тиран,

Играя безмерною властью,

Царил на Руси Иоанн.

Он крепко слился поцелуем

С тобой, проливающей кровь,

Тобой он был пьяно волнуем,

О жизнь! О безумство-любовь!

Он смертных покоев не ведал,

Он знал только прелести мук

И жертвам терзаемым не дал

Отрады покойных разлук.

Чтоб мёртвых тревожить, синодик

Кровавая память вела,

Стремя его вечно к свободе,

К азийской несдержности зла.

А просто, – он был неврастеник,

Один из душевных больных.

В беспутной глуши деревенек

Таится немало таких.

Навеки тёмный

Кто-то, чёрный и покорный, кнопку повернул,

И хрусталь звенящим блеском встретил зыбкий гул.

Здесь когда-то, кто-то ясно пировал,

И когда-то, кто-то сердце заковал.

Лёгкая русалка заглянула к ним в окно, –

Кто-то вздрогнул и подумал: «Всё равно».

И отвёл глаза от заоконной темноты,

И смотрел, навеки тёмный, на вино и на цветы.

Астероид

В путях надмарсовых стремлюсь вкруг солнца я,

Земле неведомый и тёмный астероид.

Расплавленный металл – живая кровь моя,

И плоть моя – трепещущий коллоид.

Приникнуть не могу к тебе, земной двойник,

Отвеян в пустоту дыханием Дракона.

Лишь издали гляжу на солнцев светлый лик,

И недоступно мне земное лоно.

Завидую тебе: ты волен, слабый друг,

Менять свои пути, хотя и в малом круге,

А мой удел – чертить всё тот же вечный круг

Всё в той же бесконечно-скучной вьюге.

Путь

Пернатая стрела

Для тебя, ликующего Феба,

Ясны начертанья звёздных рун.

Светлый бог! Ты знаешь тайны неба,

Движешь солнцы солнц и луны лун.

Что тебе вся жизнь и всё томленье

На одной из зыблемых земель!

Но и мне ты даришь вдохновенье.

Завиваешь Вакхов буйный хмель,

И мечтой нетленной озлатило

Пыльный прах на медленных путях

Солнце, лучезарное светило.

Искра ясная в твоих кудрях.

От тебя, стремительного бога,

Убегают, тая, силы зла,

И твоя горит во мне тревога.

Я – твоя пернатая стрела.

Мне ты, Феб, какую цель наметил,

Как мне знать, и как мне разгадать!

Но тобою быстрый лёт мой светел,

И не мне от страха трепетать.

Пронесусь над косными путями.

Прозвучу, как горняя свирель,

Просияю зоркими лучами,

И вонжусь в намеченную цель.