Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Том 6. Одна любовь. Небо голубое. Соборный благовест

Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников"

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Том 6. Одна любовь. Небо голубое. Соборный благовест - Сологуб Федор Кузьмич "Тетерников" - Страница 20

Изменить размер шрифта:

«Обнажённый царь страны блаженной…»

Обнажённый царь страны блаженной,

Кроткий отрок, грозный властелин,

Красотой сияя нерастленной,

Над дремотной скукою равнин,

Над податливостью влажных глин,

Над томленьем тусклым жизни пленной

Он вознёсся в славе неизменной,

Несравненный, дивный, он один.

Блещут яхонты, рубины, лалы

В диадеме на его кудрях,

Два огня горят в его очах,

И уста его, как вишни, алы.

У него в руках тяжёлый меч,

И в устах пленительная речь.

«Ты хочешь, девочка луна…»

Ты хочешь, девочка луна,

Идущая с крутого неба

Отведать горнего вина

И нашего земного хлеба.

Одежды золотая сеть

Пожаром розовым одела

Так непривыкшее гореть

Твоё медлительное тело.

Вкусив таинственную смесь

Того, что в непонятном споре

Разделено навеки здесь,

Поёшь ты в благодатном хоре.

Твой голос внятен только мне,

И, опустив глаза, я внемлю,

Как ты ласкаешь в тишине

Мечтательною песней землю.

«И это небо голубое…»

И это небо голубое,

И эта выспренная тишь!

И кажется, – дитя ночное,

К земле стремительно летишь,

И радостные взоры клонишь

На безнадёжную юдоль,

Где так мучительно застонешь,

Паденья ощутивши боль.

А всё-таки стремиться надо,

И в нетерпении дрожать.

Не могут струи водопада

Свой бег над бездной задержать,

Не может солнце стать незрячим,

Не расточать своих лучей,

Чтобы, рождённое горячим,

Всё становиться горячей.

Порыв, стремленье, лихорадка, –

Закон рождённых солнцем сил.

Пролей же в землю без остатка

Всё, что от неба получил.

«Словно бусы, сказки нижут…»

Словно бусы, сказки нижут,

Самоцветки, ложь да ложь.

Языком клевет не слижут,

Нацепили, и несёшь.

Бубенцы к дурацкой шапке

Пришивают, ложь да ложь.

Злых репейников охапки

Накидали, не стряхнёшь.

Полетели отовсюду

Комья грязи, ложь да ложь.

Навалили камней груду,

А с дороги не свернёшь.

По болоту-бездорожью

Огоньки там, ложь да ложь, –

И барахтаешься с ложью,

Или в омут упадёшь.

«Хотя бы нам и обещали…»

Хотя бы нам и обещали

Завоевание луны,

Но все небесные скрижали

Ещё для нас запрещены,

И всё ещё безумье радо

Ковать томительные сны

Над плитами земного ада

Под гулы тусклой глубины,

И всё ещё разумной твари

Века неволи суждены

Томиться в длительном угаре

Всегда сжигаемой весны.

«Ничто не изменит…»

Ничто не изменит

В том мире, где водят волов,

Один из бурливых валов,

Когда мою лодку, разбивши, опенит.

Склюют мне лицо

Вороны, резвяся и грая,

И дети, песками играя,

Сломают мне палец и стащат кольцо.

Мне кости почище,

Солёная влага, домой.

Мой дух возвратится домой,

Истлевшему телу не нужно кладбище.

«В угрюмой, далёкой пещере…»

В угрюмой, далёкой пещере,

В заклятой молчаньем стране

Лежит уже много столетий

Поэт в зачарованном сне.

Не тлеет прекрасное тело,

Не ржавеют арфа и меч,

И ткани расшитой одежды

С холодных не падают плеч.

С тех пор, как прикрыли поэта

Тенёта волшебного сна,

Подпала зароку молчанья

Отвергшая песни страна.

И доступа нет к той пещере.

Туда и высокий орёл.

Хоть зорки крылатые очи,

А всё же пути не нашёл.

Одной только деве доступно

Из всех, кто рождён на земле,

В святую проникнуть пещеру,

Витать в очарованной мгле,

Склоняться к холодному телу,

Целуя немые уста,

Но дева та – муза поэта,

Зажжённая в небе мечта.

Она и меня посещала

Порою в ночной тишине,

И быль о заклятом поэте

Шептала доверчиво мне.

Не раз прерывался слезами

Её простодушный рассказ,

И вещее слово расслышать

Мешали мне слёзы не раз.

Покинуть меня торопилась, –

Опять бы с поэтом побыть,

Глядеть на спокойные руки,

Дыханием арфу будить.

Прощаясь со мною, тревожно

Она вопрошала меня:

«Ты знаешь ли, скоро ли вспыхнет

Заря незакатного дня?

Ах, если бы с росною розой

Могла я сегодня принесть

Печалью пленённому другу

Зарёй осиянную весть»

Он знает: сменяются годы,

Столетия пыльно бегут,

А люди блуждают во мраке,

И дня беззакатного ждут.

Дождутся ль? Светло торжествуя,

Проснётся ли милый поэт?

Иль к вечно-цветущему раю

Пути вожделенного нет?