Приёмыш на заклание - Куин (Квин) Эллери - Страница 11

— Какого рода? Откуда я знаю!

— Какого цвета? Черного? Коричневого? Серого?

— Трудно сказать... Пожалуй, сероватого. Как пыль.

— Так. Значит, сероватого, как пыль... А может быть, нет?

— Думаю, что да.

— Думаете?

— Я не уверена в цвете, — устало произнесла Джесси. — У меня такое впечатление, что отпечаток оставлен пыльной рукой. Возможно, я ошибаюсь, но я твердо убеждена в одном — отпечаток был грязный.

— Вы говорите, что это похоже на то, будто кто-то положил грязную руку на подушку, — сказал человек без галстука... — Как же он положил руку, мисс Шервуд? Плашмя? Изогнув? Или как-нибудь иначе?

— Совершенно плашмя.

— На какое место подушки?

— Примерно посередине.

— Это был отчетливо видный отпечаток? То есть, можете ли вы утверждать, что это был отпечаток руки человека?

— Пожалуй, он не был совершенно отчетлив. Слегка расплывчатый, словно грязное пятно. Но его нельзя было принять ни за что другое — только за отпечаток руки. — Джесси закрыла глаза и вновь увидела этот отпечаток. — Отпечаток был вдавлен — я хочу сказать, что рука надавила на подушку. Сильно надавила. — Она открыла глаза, и голос ее дрогнул. — Кто-то грязной рукой прижал подушку к лицу ребенка и не отпускал, пока ребенок не задохся. Вот почему я сказала мистеру и миссис Хамфри, что Майкл был убит. Сперва это не пришло мне в голову. Я увидела отпечаток, и, должно быть, мой мозг запечатлел его, но лишь позже я поняла, что это значит. Тогда я сказала, что нужно вызвать полицию... Почему вы задаете мне все эти вопросы? Почему не взглянете на подушку и не убедитесь сами?!

— Встаньте, мисс Шервуд, — буркнул начальник Перл. — Вы можете встать?

— О, я в полном порядке. — Джесси нетерпеливо поднялась на ноги.

— Подойдите к кроватке, но ни к чему не прикасайтесь. Только взгляните на подушку.

Джесси казалось, что это сон; так бывает, когда думаешь, будто ты проснулась, но и эта мысль пришла к тебе во сне. Взгляните на подушку! Неужели они сами не могут посмотреть на нее?!

Неожиданно она почувствовала, что ей не хочется подходить к кроватке. Это было странно, потому что профессия медсестры приучила ее к виду смерти. Только трижды смерть испугала ее — когда умерли ее родители и когда она получила извещение из военного министерства относительно Клема. Возможно, тут сыграла свою роль любовь... Ведь это она ухаживала за младенцем, она бинтовала его пупочек... Это на нее обращал свои светлые доверчивые глазки Майкл, когда она кормила его...

«Лишь бы его не было в кроватке», — молила она.

— Не волнуйтесь, Джесси, — сказал Ричард Квин, — ребенка унесли.

Он понял ее состояние, благослови его господь!..

Не видя ничего, она сделала несколько шагов. Затем, тряхнув головой, чтобы собраться с мыслями, посмотрела.

Подушка лежала на полу возле кроватки; один угол ее загнулся — там, где подушка касалась ножки.

На кружевной наволочке не было ни единого пятнышка.

Джесси нахмурилась.

— Подушка, наверное, перевернулась, когда я бросила ее.

— Борчер, поверните подушку, — распорядился Перл.

Большим и указательным пальцами полицейский взялся за кружевной уголок и осторожно перевернул подушку.

Другая сторона была также чиста.

— Ничего не понимаю, — растерянно произнесла Джесси. — Я видела это собственными глазами. Я не могла ошибиться.

— Мисс Шервуд, — голос человека из прокуратуры был неприятно сладок, — вы хотите, чтобы мы поверили, будто вы, видя подушку не более двух-трех секунд, да еще в комнате, освещенной слабым светом ночника, не только заметили отпечаток руки на подушке, но увидели его так явственно, что утверждаете, будто это след человеческой руки, испачканной пылью?

— Мне все равно, верите вы или нет, — отрезала Джесси, — но я видела то, что видела.

— Это было бы верхом наблюдательности, — продолжал человек без галстука. — Но, как видите, мисс Шервуд, с обеих сторон подушки нет и намека на то, что могло бы подтвердить ваши слова. Может быть, при вашем волнении, и к тому же в полутьме, вам это показалось? Просто оптический обман?

— Я никогда в жизни не страдала галлюцинациями. Я видела след точно таким, как я его описала.

— Вы продолжаете настаивать на своем утверждении? Может быть, вы все же откажетесь от своих слов?

— Совершенно определенно — нет.

Ричард Квин перехватил взгляд Джесси и улыбнулся.

Человек без галстука казался недовольным. Он посовещался о чем-то с начальником полиции. Затем они подошли к окну, выходящему на дорогу, у которого какой-то человек орудовал склянками и кисточками. Человек без галстука выглянул наружу в то время, как шеф полиции что-то сказал относительно лестницы.

— Лестница? — заморгала Джесси, глядя на Квина.

Он быстро подошел к ней.

— Точно так же, как и в ту ночь, Джесси. Даже лестница та же самая. Вы не заметили ее, когда подъезжали к дому?

Я не подъезжала к дому. Я оставила машину на дороге.

— О, значит, это ваша машина. — Его лицо ничего не выражало.

Так вот каким образом этот изверг испачкал руку! О пыльную лестницу, когда он взбирался по ней. Джесси вперила взор в подушку.

— Почему я не заметила этого раньше...

— Что именно, Джесси? — Квин насторожился.

— Это другая наволочка!

— Не понимаю.

— Это не та наволочка, на которой я видела отпечаток руки! Инспектор Квин, это другая наволочка!

Квин внимательно посмотрел на нее. Затем подозвал своего друга и человека без галстука.

— Мисс Шервуд говорит, что это не та наволочка, на которой был отпечаток.

— Не та? — Перл взглянул на человека из прокуратуры. — Интересненькое добавление к рассказу, Меррик.

Человек без галстука обратился к Джесси:

— Почему вы так думаете, мисс Шервуд?

— Кайма, мистер Меррик, вот почему. Та наволочка была обшита другими кружевами. Обе наволочки из очень тонкого батиста, но та была обшита хонитоновыми кружевами, а эти кружева, как мне кажется, из ирландского кроше. Во всяком случае, это другая наволочка.

— Вы уверены, мисс Шервуд? — требовательно спросил Меррик.

— Совершенно уверена.

— Заменена, — заметил Ричард Квин. — Если верить словам мисс Шервуд, кто-то снял испачканную наволочку и заменил ее чистой. Что ты скажешь на это, Эйб?

Начальник полиции хмыкнул, оглядывая детскую. Он указал на что-то, напоминавшее ящик в стене возле двери.

— Это люк для грязного белья, мисс Шервуд?

— Да.

Эйб Перл подошел к стене, открыл дверцу, пытаясь заглянуть внутрь.

— Куда он ведет?

— В подвал, в прачечную.

— Кто там стирает белье?

— Миссис Смит, миссис Сэди Смит.

— Сэди Смит... — Эйб Перл сдвинул брови. — Кто такая? Я не знаю в доме никого с таким именем.

— Приходящая прачка из Норуока. Она приходит два раза в неделю, чтобы выстирать и перегладить белье. Детские пеленки... пеленки я стирала сама. — Джесси закрыла глаза. — Она приходит по пятницам. Она должна прийти завтра, то есть сегодня, выстирать и выгладить вещи Майкла...

— Тинни, Борчер! (Оба детектива подбежали к шефу. ) Немедленно вниз. Поищите кружевную наволочку с отпечатком руки. Осмотрите прачечную, корзины с бельем, стенные шкафы для белья, печи, мусорные ящики — в первую очередь. Если не найдете там — переверните весь дом!

Расплывчатые лица, расплывчатые звуки — все смешалось в сознании Джесси. Она сдерживала себя, понимая, что не может уйти из этого странного мира вне времени, иначе произойдет что-то ужасное. И сквозь все это до нее доносился голосок маленького Майкла...

Время от времени она ощущала прикосновение руки Ричарда Квина к своему плечу. Однажды он приложил ладонь к ее лбу. Рука у него была сухая и прохладная, и Джесси взглянула на него. «Пожалуйста, не убирайте руку. Это так приятно». Но он тут же смущенно убрал ее.

До ее сознания дошли их попытки расспросить Сару Хамфри. Какая-то суета в спальной комнате хозяев. Безумные вопли женщины, продолжавшей кричать, что все это ее вина, что это она убила ребенка, своего дорогого мальчика, что она заслуживает смерти, что она чудовище, преступница, дайте ей умереть, о мой бедный невинный малютка... Нестройные мужские голоса вторглись в эту арию, затем голос ее мужа — подавленный, то успокаивающий, то молящий, словно скрипка; голос доктора Викса, отрывистый и ломкий — гобой, подумала Джесси; вкрадчивый тромбон Меррика, прокурора из Бриджпорта, выползающий из разговора; басовая труба начальника Перла, заглушающая всю эту безумную фугу. Наконец они вернулись — начальник полиции, человек из прокуратуры и Элтон Хамфри, почти женственный в своем горе и раздражении.