Пылай для меня (ЛП) - Эндрюс Илона - Страница 17

Адам рассмеялся. Это был богатый, снисходительный смех человека, не знающего забот в этом мире.

- Ты мне нравишься, Снежинка. Ты искренняя. Настоящая. Зачем ты занимаешься этой работой?

- Потому что наша фирма - дочернее предприятие «Международных расследований Монтгомери», и если я не приведу тебя, они отберут бизнес, над которым я работала много лет. Моя семья останется без крыши над головой.

Адам рассмеялся снова. Что-то в перспективе моей семьи стать бездомной его позабавило.

- Сколько ты весишь?

- Странный вопрос. Около пятидесяти девяти килограммов.

Он покачал головой.

- Ты совсем не врешь, да?

Когда этого требовали обстоятельства, я врала так, что ему и не снилось.

- Люди слишком много врут, потому что так проще. Я не вру, пока меня не вынуждают. Адам, ты ведь знаешь, что не сможешь прятаться от копов вечно. Когда они тебя найдут, это не будет «положите руки на затылок и встаньте на колени, чтобы мы могли надеть наручники». Тебе выстрелят в голову.

Он оперся локтем о колено и подпер подбородок кулаком.

- Аха.

- Если они не найдут тебя в ближайшие пару дней, они предложат вознаграждение. Тогда любой наркоман на улице будет пытаться тебя сдать. Единственным логичным выходом из этой ситуации является возврат в семью.

- Зачем? Чтобы я гнил до конца жизни в тюремной камере?

- Сильно сомневаюсь, что Дом Пирсов позволит гнить тебе в камере. Твоя мать явно души в тебе не чает, и пойдет на все, лишь бы ты не сел в тюрьму. Деньги и власть на твоей стороне. Всяко лучше, чем быть трупом.

Он пристально на меня посмотрел.

- Ты считаешь, что я это сделал?

Я начала думать, что да. Я заставила себя пожать плечами.

- Меня это не волнует. Моя работа закончится, когда я тебя приведу.

Он отлепился от стены и дотронулся до мела ногой, смазывая идеальную линию. Жар колонной устремился вверх. Мое сердце билось слишком быстро. Я почувствовала привкус металла во рту. Адреналин зашкаливал. Если он сейчас поджарит меня, я не смогу ему помешать. Адам скинул с плеч кожаную куртку. Запах горелой ткани распространился в воздухе. На футболке появились прожженные пятна. Она тлела, превращаясь в золу, и Адам, пожав плечами, стряхнул ее. Солнце играло на его скульптурной груди и кубиках пресса, подчеркивая каждый плавный изгиб и каждый твердый контур мышц золотым сиянием. Хорошо, что бабушки Фриды здесь не было. У нее точно случился бы инфаркт. Адам протянул руку и выдернул мерсеровскую футболку из моих рук. Он надел ее, накинул кожаную куртку, и улыбнулся.

- Адам...

- Я подумаю над этим, Снежинка, - подмигнул он.

Я вытащила мобильник и сфоткала его.

Он перешагнул через каменную стенку и вывел мотоцикл из-за куста.

Он притащил в Мерсер мотоцикл. В это тихое, спокойное место, где даже для велосипедов было отведено лишь несколько дорожек.

Адам оседлал своего железного коня и с ревом умчался прочь. Что ж, все прошло относительно хорошо, как я и ожидала. Руки у меня дрожали. Мое тело все еще не осознало, что опасность миновала. Я сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться. Передо мной простиралось болото: коричнево-зеленый лабиринт из грязи и воды. Неожиданно оно показалось мрачным. Я хотела цветов, красок и солнечного света. Я встала и пошла на юг, направляясь к садам.

Мне не удалось. По логике, я понимала, что не смогу уговорить Адама сдаться с первой попытки, но я все же надеялась. У меня хорошо получалась уговаривать людей. Что ж, по крайней мере, он меня не сжег. Это было хорошо. Я вытащила мобильник и послала фото Адама Пирса на почту Августина, набрала номер «МРМ» и позвала его к телефону.

- Да? - произнес его интеллигентный голос в трубке.

- Проверьте почту.

Повисла короткая пауза.

- Почему он одет в футболку из дендрария «Мерсер»?

- Я купила ее для него, чтобы прикрыть водяную пантеру коренных американцев на груди. Он отказывается сдаться. Его точные слова: «Зачем? Чтобы я гнил до конца жизни в камере?» Я думаю, что смогу снова с ним встретиться, но мне нужны гарантии от семьи. Он не хочет идти в тюрьму.

- Посмотрю, что смогу сделать. - Августин повесил трубку.

Я продолжала идти. Адам, вероятно, совершил поджог. Я понятия не имела, что его побудило поджечь банк, но то, как он пританцовывал вокруг этой темы, заигрывая с вопросом, предлагало, что он как-то связан с этим. Конечно, у него могла быть просто мания преследования, позволявшая быть виновным в том, чего не делал, и упиваться своей жертвой. В любом случае, сделал ли он это или нет, я должна была доставить его в семью. Даже избалованные богатенькие мальчики имеют право на надлежащую правовую процедуру. Моя работа закончится, когда он попадет в любящие руки матери. Что дом Пирсов сделает с ним потом, не моя проблема.

Дорожка вывела меня к центру сада, к прямоугольной площади, окруженной высокими деревьями. На дальнем конце протянулся фонтан в виде водяной завесы, светлая бетонная балка поддерживалась десятифутовым дорическими колоннами. Когда вы приближались, вода проливалась вниз каскадом сверкающих капель, которые падали в три узких чаши. Прямоугольные клумбы и тщательно огороженное пространство яркой зелени газона усеивали площадь. Несколько скамеек были установлены по краям. Они выглядели так заманчиво. Я подошла к скамейке под деревянной перголой, и села. Я просто хотела посидеть здесь минутку.

Страх отнимал много сил. Сейчас я была усталой и слегка безжизненной.

Люди сновали по площади. Справа от меня две женщины болтали на скамейке. У той, что слева, были бело-серебристые волосы, которые спадали на грудь без малейшего намека на завитки. Она была одета в платье с вырезом-каплей, доходившее до середины бедра и, вероятно, стоившее больше, чем мой лучший деловой костюм. Ее загар был золотистым, а макияж ярким и безупречным. Ее темноволосая подруга выбрала жемчужный ассиметричный топ с мягкой женственной оборкой и светло-серую юбку-карандаш. Обе были в туфлях на каблуке, таких изящных, что казалось, они сразу сломаются, если на них встать. Они увидели меня. Обе смотрели на меня с одинаковым выражением привлекательных женщин, оценивающих другую молодую женщину на горизонте. Судя по поднятой брови и придушенному смешку брюнетки, моим потертым джинсам, простой блузке, и потрепанным кроссовкам «Найк» не удалось произвести впечатление. Они продолжили болтать. Наверное, критикуя мое отсутствие вкуса и денег. Они назвали меня деревенщиной, я назвала их пустышками, и мы были счастливы именно такими. Проходя мимо женщин, двое мужчин замедлили шаг. Оба были одеты в светлые свободные брюки, дорогие рубашки и солнечные дизайнерские очки. Оба были ухоженными от и до, а совершенство их лиц сигналило о деньгах и магии. Мужчины ненавязчиво оценивали женщин, пока те делали вид, что ничего не замечают. Это был старый танец. В конечном счете, мужчины растопят лед, а женщины притворятся удивленными, но тронутыми. Казалось, что они вполне могли стать друг другу подходящей парой.

С одной из боковых дорожек на площадь вышел темноволосый мужчина. Он был одет в джинсы и простую черную футболку, неся в руках что-то вроде рулона ткани. Футболка плотно обтягивала его широкие плечи. Мускулы бугрились на его руках - сильные, гибкие мускулы бойца, закаленные практикой пробиваться и прорываться сквозь своих противников. Его походка была легкой, широкий шаг - уверенным и неторопливым, как у большой тропической кошки, сильнейшего хищника, вышедшего на прогулку по своим владениям. В его осанке не было и намека на повиновение. Он шел так, будто и не знал, что его спина может гнуться.

Я наклонилась вперед, пытаясь разглядеть его лицо. Двое привлекательных благодаря иллюзии мужчин одновременно убрались с его пути.

Я разглядела его. Мое сердце пропустило удар.

У него был крепкий, волевой подбородок, прямой нос и квадратный лоб. Он выглядел грубовато, от следов щетины на челюсти, до коротких, темных взъерошенных волос. Грубовато, мужественно и впечатляюще сексуально. Его глаза, умные и ясные, под густыми темными бровями оценивали все, что он видел со спокойной точностью, но в глубине этих голубых глаз горел холодный огонь. Такой же убийственный огонь, что и в янтарных глазах тигра, хищный, но неотразимый. Это заставило смотреть, хотя ты знала, что если поймаешь его взгляд, ледяной огонь поглотит тебя целиком. Он притягивал меня как магнит. Все женские инстинкты, которые у меня были, захлестнули меня с головой.