Больше, чем жизнь (СИ) - Рэйн Ирина - Страница 21

Лехе явно не по нраву была горькая правда.

- Такое не забудешь. Тогда что ты предлагаешь делать? Ее ведь спасать надо. Понимаешь? Еще некоторое время пройдет, и от нее ничего не останется. Только тень. И даже, если получится как-то украсть ее, то нам же житья не дадут. Найдут, где бы мы ни были. Пристрелят, как собак, и поминай, как звали.

- Ладно я, Куцый. С ума схожу. Но тебе-то это зачем?

Лешка замолчал. Обдумывал ответ.

- Мне и Марго хотелось бы вытащить оттуда. Надоело все. Лучше ее не найду.

Олег был удивлен, не знал, что ответить.

- Мы что-нибудь придумаем. Обязательно. Что-нибудь.</p>

» Глава 9

<a data-url="http://www.youtube.com/watch?v=RhQX2-pyH2Y">Видео</a>

<p>

Эти новости здесь никогда не закончатся.

Твои повести нет да напишутся.

Струны рвутся клочьями,

Стихи творятся странными

Накануне сезона цунами.

И этот город останется

Также загадочно любим.

В нем пропадают

Такие девчонки.

И нам оставаться

Ночевать в нем одним.

Мумий Тролль - Такие девчонки

Тимур ругался сквозь зубы. Тихо. Шепотом. Даже не шепотом, а шипением. Потому что не мог кричать. И даже говорить не мог. «Шею сдавило колючей проволокой, резало острыми краями». Он направился в кабинет, где работала Света, никуда не сворачивая. Зашел, не постучав. В это время здесь был Мурат, на очередном сеансе массажа.

- Что тебе надо? – Судя по голосу, шеф не был доволен таким вторжением.

Маркелов спрятал подальше злость на шефа и произнес:

- Я заболел. Вчера пришлось за одной твоей «заблудшей овечкой» побегать. Забыл, что отправлял меня?

- О делах не здесь. – Шейх бросил взгляд на косметолога, которая остановила процедуру и стояла, ожидая дальнейших действий мужчин. – Поговорим об этом потом. Иди в свою комнату и лечись. И только попробуй мне кого-нибудь заразить.

- Я за лекарствами и пришел. К кому, как не к доктору, мне было пойти? – Тимур все больше злился. Говорить было больно, но приходилось.

- Светочка, у тебя есть что-нибудь от ангины? – Шейхметдинов был недоволен тем, что его сеанс остановлен из-за подчиненного. За это время он привык к тому, что каждый день проводит час под умелыми руками Гладких и не хотел, чтобы она отрывалась, но прогнать своего помощника не мог.

- Мне нужно его осмотреть.

Света подошла к Тимуру, к которому при других обстоятельствах не подошла бы сама никогда в жизни, протянула градусник.

- Меряй температуру и открой рот. Мне надо посмотреть горло.

Температура была выше обычных тридцати шести и шести, горло - ярко красным. Записав на листочке список необходимых лекарств, Светлана протянула его пришедшему по зову Мурата Толику. И снова обратилась к Маркелову. - Лечиться будешь по схеме, что я расписала. А теперь попроси сделать теплое питье, лучше всего клюквенный морс, и ложись в постель.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- А ты придешь ко мне? Согреешь? Мне так холодно лежать одному, – Маркелов издевался. Ему было не до плотских утех, тем более со Светой, которая его не привлекала, как женщина.

- Тим! Отставь свои шуточки! Доктор навестит тебя вечером и проверит еще раз твое состояние. И все. Только попробуй ее хоть пальцем тронуть! – Мурат, которому уже не терпелось продолжить массаж, приподнялся, чтобы пресечь попытки «правой руки» поддеть женщину.

- Есть, сэр! – Тимур поднес ладонь ко лбу, отдавая честь, и ушел. Света внутренне хмыкнула. У этого человека нет чести. Совести, впрочем, у него тоже нет. Маркелов же уходил с улыбкой на лице, он был доволен реакцией Шейха. Она была именно такой, какую он и ожидал.

Гладких пришла к Тиму поздно вечером. Впервые была в его комнате. Бордовые обои напоминали о крови. Тяжелая занавеска, отделяющая от остального мира. Кровать. Стол. Шкаф. Вроде бы ничего особенного, но обстановка в комнате показалась посетительнице гнетущей. Как будто находишься под тяжелой гранитной плитой.

- Как вы себя чувствуете, больной? – Ее вопрос вызвал слабую ухмылку на губах Тимура.

- Лучше всех. Разве не видно?

- Видно. – Рука легла на лоб мужчины и быстро опустилась в карман халата за градусником. – Померяй температуру, и еще мне надо тебя послушать.

Тим не сопротивлялся. То ли сил не было, то ли не хотелось ослушаться Шейха. То ли он понимал, что кроме Светы сейчас никто ему не поможет. Оставалось только довериться доктору, следовать ее указаниям и материться про себя. На девку, которая решила сбежать из-под опеки Шейхметдинова и оказалась в реке Ижоре. На себя за то, что бросился ее догонять и угодил в речку, которая еще не успела замерзнуть. За то, что заболел, несмотря на то, что у него в голове уже почти созрел план действий, и его надо осуществлять. А теперь же приходится валяться в постели и слушаться Свету. Нет, он ее не ненавидел. Он считал ее лишь пешкой в игре. Белой пешкой. А он играл черными. Не знал, чего от нее ожидать. Не мог контролировать, и от этого бесился.

- Дыши... Не дыши.

Света слушала легкие. Хрипов не было, но дыхание было тяжелым.

- Теперь спину.

Тимур не любил поворачиваться спиной к кому бы то ни было. Не в его мире. И сейчас ему было некомфортно. Он весь подобрался, как будто Света могла задушить его стетоскопом. Она почувствовала это напряжение, но не прокомментировала. Лучше не знать, что творится в голове у Маркелова.

Выполнив необходимые манипуляции, доктор поспешила спрятаться в своей комнате. Она долго стояла у окна и смотрела на небо. Сильный ветер гнал тучи. Быстро. Света стояла и думала, что это очень похоже на ее жизнь. Тучи двигались в одном направлении, а потом ветер сменился, и они уже идут в другом. А куда - она не знает.

***

Свете было плохо. Нет, не так. Ей было очень плохо. Все тело ломало, как будто ее били несколько часов подряд палками. Боль в горле не давала нормально глотнуть. Жуткий насморк. Противный сухой кашель. И почему его называют «лающий»? Ведь собаки не кашляют, или все же да? Света перевернулась на другой бок и снова зашлась в кашле. С постели было не встать. Вообще. Утром пришел Толик и стал стучать в дверь. А она даже ответить не могла. Голос пропал. Охранник ворвался в комнату, как будто не видел по мониторам, что она никуда не делась. На месте. Где и должна быть.