Лягушка в молоке (СИ) - "Silvia_sun" - Страница 21

      Как всё у волшебников, бар был гораздо больше, чем казался снаружи. Паб состоял из нескольких помещений. Через главный вход из обычного Лондона посетитель попадал прямиком в тёмное и мрачноватое пространство без единого окна. Вдоль правой стены тянулась бесконечная барная стойка, выполненная из красного дерева, а по левой стороне располагались огромные кожаные настенные панели, под которыми стояли многочисленные столики, разделенные перегородками. На внутреннем дворе, который выглядел, мягко говоря, индустриально, располагалось несколько грубых бочек с проржавевшими кольцами и кирпичная стена-проход на Косую аллею. Что примечательно, дворик располагался уже не в том месте Лондона, в котором находился главный вход. Я выяснила это очень просто: по отсутствию гари в воздухе. Небо было низким и свинцовым, но никаких запахов не чувствовалось. Все окна комнат второго и третьего этажа выходили неизменно на этот же дворик, а больше ничего нельзя было разглядеть. Этакое искривление пространства в одной отдельно взятой гостинице. По дороге к комнате «раздумий» была в стене незаметная дверь, за которой находился еще один зал. Там внутри очень уютно, на стенах висели чёрно-белые плакаты с изображениями знаменитых игроков в квиддич, многие из них с автографами, вообще царила спортивная атмосфера. В зале присутствовали стилистически выполненные фигурки типичной команды, они носились под потолком, золотые снитчи летали вокруг ламп в виде бладжеров. Из той комнаты был прямой выход на Косую аллею в закуток за банком. Об этом зале магглорожденные студенты Хогвартса понятия не имели, это вход для своих. Во втором зале всегда светло и празднично, окна выходили прямо на пешеходную улицу, полную экзотических товаров.

      Вход со стороны улицы Чарринг-Кросс-Роуд, зажатый между книжным магазином и магазином патефонных пластинок, был выполнен в виде неприметной обшарпанной двери. Это объяснялось Статусом секретности и, как ни странно, политикой Министерства. Маги панически боялись магглов, поэтому постарались сделать видимую часть бара как можно более непривлекательной. Когда в девятнадцатом веке улицу перестраивали, бар хотели было снести, но рядовые маги собрались и спрятали любимое заведение в подпространстве. Официально считалось, что было наложено множество заклинаний забвения, но бармен уверенно сказал, что только дверь находится в Лондоне. Официальный адрес «Дырявого котла» звучит: «Косая аллея, один». Как только дверь закрывалась, посетитель попадал в магическое пространство, именно поэтому все окна второго и третьего этажа выходили только в неприметный дворик. Даже внутреннее убранство «проходного» зала было сохранено в исходном виде и не менялось с одна тысяча пятисотого года, с момента открытия. Уже четыре столетия посетители видели одну и ту же барную стойку, грубо сколоченные столы и стулья, как и несколько веков назад. Маги не любят перемен и живут долго, поэтому незыблемость интерьера радовала всех, включая владельца.

      Нам с Томом было легко и уютно среди «своих». Мы пробовали новые заклинания и делали домашние задания, совершенно позабыв о войне. Постепенно мы отъелись и перестали шарахаться от каждого громкого звука. Бармен виртуозно вытянул из нас историю наших злоключений и стал относиться к нам намного теплее. Мы честно мыли и чистили многочисленную посуду и оттирали потемневшие столы. В магическом (втором) зале было шумно и весело, нам быстро дали шутливые прозвища, завсегдатаи угощали нас орешками и лимонадом. Меня называли «Пышка» из-за моей худобы, Реддл получил весёлое имечко «Док» за энциклопедические знания. Том удивлялся:

      — Ты только посмотри! Здесь и дартс, и бильярд, четыре разновидности настольных игр, карточные игры, домино, скраббл, шарады… По-твоему, это — бар? У нас в приюте такого богатства никогда не было, больше похоже на детскую площадку.

      А мне нравилось, что в баре весело и уютно. После тишины пустого здания приюта я душой отогревалась рядом с весёлыми беспечными магами. Все эти игры служили социальными мостиками, создавали единство. Англичане куда более зажатые, чем русские, к примеру. Им трудно завести разговор, поболтать с незнакомыми людьми. Зато во время игры вполне позволительно подойти и отпустить короткую восхищенную реплику. Так здесь заводили знакомства. Я постаралась объяснить это Тому, он кивнул и в тот же вечер проверил мои умозаключения на практике. Через пару дней его уже дружески хлопали по плечу и вовлекали в беседы. Говорила же, гениальный мальчик.

      Несмотря на благодушную атмосферу, я всё ещё боялась, что бар зацепит взрывом или накроет пожаром. Поэтому я вымотала бармену все нервы, добиваясь от него уверений в безопасности. В итоге он плюнул и пошёл накладывать на дверь дополнительные заклинания, взяв с собой постоянных посетителей. Остальным магам стало любопытно, чем они там занимаются, так что благодаря моей паранойе дверь зачаровали намертво силой тридцати восьми волшебников. Бармен объяснял посетителям:

      — Девочка попала под бомбёжку, теперь всего боится.

      Я пыталась объяснить, что под бомбы не попала, успела спрятаться в метро, но мне сочувствовали и пихали в руки конфетки. Маги удивлённо озирались на мрачной улице и незаметно расчищали проход. В ночь на двадцать шестое августа я никак не могла уснуть, все ждала, что услышу рваный гул сирены. Прерывистыми гудками обозначалось начало налёта, окончание отмечалось ровным длительным сигналом. Том мирно спал, я спустилась в бар и нашла бармена Тома, он цедил кружку пива и мрачно оглядывал дверь на улицу. Из-за двери что-то невнятно бухало.

      — Там очень мощные чары стоят, а дверь потряхивает. Представить не могу, что у магглов творится.

      Я плотнее закуталась в мантию.

      — Я могу. Там очень страшно. Полыхают пожары, падают и взрываются бомбы. Люди кричат, стонут и рыдают. Рушатся стены, падают целые здания. Они падают медленно, нехотя и стонут при этом. Дома умирают, как люди. Когда налет закончится, пожарные будут тушить пожары и искать живых, выносить трупы, огонь будет полыхать, военные выставят оцепление, кому-то окажут первую помощь… Там гибнут люди, целые кварталы, Том.

      Бармен слушал меня молча, а потом подошел и обнял.

      — Тихо, девочка, тихо. У магов всё спокойно. Здесь ты в безопасности.

      Я разревелась:

      — Я слышала это от профессора Бири, от декана Слагхорна, от девушек в гостиной. Поэтому я берегла деньги, чтобы сбежать от войны в последние дни августа. Думаешь, мне не на что было потратить эти галлеоны? Но я стиснула зубы и мечтала только об одном: о безопасности. А война догоняет меня даже здесь. Почему? Почему? Все взрослые говорят: у магов безопасно. Но дверь скрипит и еле держится, Том! Где ваша хваленая безопасность?

      Бармен спокойно ответил: