Видения Коди - Керуак Джек - Страница 67

ЭВЕЛИН. Это она тебе пластинки дала, нет?

КОДИ. Ага и она мне дала все те пластинки, верно – ага, она все эти выложила – когда она от меня ушла, в ту ночь она была в натуре улетевшей, и сказала: «Это никуда не годится», крутит ее и говорит: «Никуда не годится», дала мне того Лайонела Хэмптона, какого-то старого Лайонела Хэмптона, вишь, и говорит: «Никуда не годится», дает мне, она весь свой шкафчик вычистила, чтобы мне эти пластинки отдать, которые я и принес с собой, и, э, и я… тоже в них врубился, так же, как она в них врубалась, но, э, как бы ни, э, мы туда подымаемся, и Бык… сидит в кресле, знаешь, и, э, Стефани на кровати, а Хак на корточках на полу пластинку крутит, и, э, я тут сижу, и все мы дули, и мы дули, у нее была в натуре… четкая хаза, там был в натуре… четкий свет и всё…. Ну, в общем, день примерно на второй я ей мимоходом говорю, э, знает ли она эту Вики, и она сказала: «О, угу, ну, слышь —» Хак, конечно, знаешь, их обеих – значит, где-то на второй день она сказала: «Ну, а чего б ты эту Вики сюда не привел?» вишь, ну, Вики пыталась со своей фатеры съехать, она там вся зависла, поэтому я ее привел, Вики вся возбудилась, птушто она ж не тупая насчет таких вот штук, в общем, естественно (шмыг) не успела она там обосноваться, как давай на эту девку наезжать, знаешь, и поэтому на следующее утро мне пришлось встать и снести все вещи Вики в джип, все их спустить, знаешь – И я помню, мы с Вики про тебя разговаривали, знаешь, я говорю: «Ну, Вики, у меня в натуре отличная девка есть на Западе, знаешь, и все такое, как только вот денег получу, я туда к ней поеду», а она сказала: «Ну, это четко, это клево», а я говорю… Я говорю, э, знаешь: «Хотя она ко мне придираться будет, наверно» а она говорит: «Ну, если только у нее голова, знаешь, канеш, у меня головные боли с мигренью, знаешь, у меня высокое д – мое – но я тебе говорю, эта последняя порцайка чаю, что я курю, вышибает головную боль напрочь, знаешь» сказала она, она зависла на головной боли и к тому ж: «Встреть меня на Сотой и первой», она жила на Девяносто девятой, но там парень тусуется вокруг или легавый, или что-то, поэтому она боялась выделяться перед тем местом, а ну как он подойдет и что-нибудь в таком духе, вишь. Все то время у меня был чай или что-то в машине, знаешь – в общем, я помню один вечер по какой-то неведомой причине или что-то, я в кино шел или как-то типа того, что… Не могу понять, но у меня была вся эта… э, две банки, две банки с крышками? квартовые банки с завинчивающимися крышками, полные чая? и, э, дело было в этом открытом джипе, знаешь, который никак не запрешь, и я, значит, поставил ее прямо там возле моей стоянки на, на Восьмой и Сороковой – и Тридцать четвертой, возле гостиницы «Нью-Йоркер», где я раньше работал, и попросил полицейского пожалста посмотреть за ней, знаешь, легавого, вишь, а сам я обдолбан и хиляю такой к легавому, вишь, и говорю: «Слышьте, офицер, меня беспокоит это – у меня джип тут, я беспокоюсь, я в кино иду или как-то, знаете, и все такое, и, э» – Он сказал: «О, я за ним пригляжу, глаз с него спускать не буду, пацан, не волнуйся» – (смеется). Фух! (смех) В общем, так или иначе, значит, э, они, они так два или три – меж тем, э, Хак и я, время от времени Хак шивал, сшибал доллар-другой, и Чемпионат Мира как раз шел, знаешь, поэтому я проводил почти все дни свои в баре, смотрел Чемпионат Мира; и, э, Хак наконец добыл себе комнату, напротив пожарной части на Сорок седьмой и Восьмой, прям там опять, пр – прямо там, вишь, и, э, в общем, я пару раз там с Хаком ночевал, знаешь, и, э, у него это кожное заболевание было – он деньги выложил – и Джун с Быком были в той же комнате, какая-то крохотная такая маленькая комнатка, у них не было ни цента… нипочему, никак или как-то всяко… Харпер, на самом деле, то был Харпер, я думаю, это он выкладывал доллар-два, каждый день, вишь? В общем, день на пятый или на шестой, чего, все довольно безумно уже становилось, и, э, я время проводил между тут и там, и вверх и вниз, знаешь, фактически тогда это я жил у, э, Херолда Гинзбёрга в Деревне с Хаком, знаешь, мы наконец остались там на три или четыре ночи с ним, две или три, одну или две – и потом, э…и потом… э, мы все были, внизу в – и потом Бык толкнул свой чай… наконец-то… Стефани ему срастила связника, и он весь его продал за сотню долларов, в комнатке квартиры на пятом этаже, куда я подняться не мог, я внизу спереди остался, вишь? а Бык, Бык поднялся и, я думаю, Хак пошел наверх с ним вместе; он его загнал четверым итальяшкам, за сто долларов, чай этот, вишь? В общем, у них появились какие-то деньги, и, э, в общем, он купил сколько-то дряни и всего, и, э (смех) – все верно, он так и сделал, ага, на самом деле так, все правда, потому что я помню, ну, давайте я вам расскажу – в общем, держал этот свежий запас дряни, а тем временем он сращивает с Харпером, я думаю, Харпер был… толкал помаленьку или чё-то, но в общем, мне вечно приходилось спускаться на угол Двадцать третьей и Восьмой, и Харпер, он туда приходил, бывало, повидаться с кое-какими ребятками, и я знаю, что не из-за дряни, птушто у него было, вишь, поэтому он, должно быть, толкал совсем по чуть-чуть только парочке своих друзей, вишь, понемногу, одному-двум – Ну, в общем, значит, э, сидим мы как-то днем у Стефани, теперь уже все всем на нервы действуют, никто никому не нравится, сам же понимаешь; а Вики и Стефани как ни верти а не ладили между собой, и Хак со Стеф – канеш, Хак на самом деле знал, как надо всем начислять, скажем: «О, меня ничего не достает», и все такое, знаешь, поэтому он близко не совался боле-мене, знаешь, канеш, я вообще не лез, и, э – но в любом случае, там определенный пробой был и разлом, наконец, все произошло, когда я позвонил – Бык сказал: «Ну, вызови уже эту Стефани», в одиннадцать утра, вишь, я звоню, она сказала: «Будь ты проклят» – она улетела по нембуталам накануне ночью, знаешь, или что-то и, э, в общем, лежала вся удолбанная, вишь, сутки, поэтому когда я ее разбудил прям посреди всего этого ее сна, знаешь, она не могла пустить – Быку надо было увидеть еще или как-то – в общем, она сказала: «Ты со своим Хаббардом», и: «Держитесь подальше» и все вот это вот, вишь: «Вообще не лезьте никогда —» поэтому Бык, мы туда больше никогда не возвращались, вишь – но, когда это произошло, перед тем, как произошло, или что-то, однажды там маляр был, который на самом деле очень квадратный, вишь, но он знакомый Стефани, поэтому он подкатил к Стефани, и, э, в общем, он еще он Вики знал или что-то еще, э, и – по прежней жизни – и – но он женился тем временем на католической девушке, набожного такого типа макаронной, только она была католичка – ну, не только, но я в смысле – кроме того – н – она не макаронного типа, потому что католичка, я вот что пытаюсь сказать, (ЭВЕЛИН: Хмм) но она на вид макаронина, я вот что говорю; а он был маляр и работал на Мосту Джорджа Уошингтона четыре года, теперь красил его взад-вперед, вишь, он уже два с половиной раза прошелся, вишь, (Эвелин смеется) и – ага! – и – но он квадратный, и живет аж в Бронксе! В общем, он сказал – он Быка пригласил, Джун, детку и меня пожить с ним, а у него фатера была из двух или трех комнат, прикинь, поэтому мы согласились —

ЭВЕЛИН. (смеясь) Канеш! —

КОДИ. Всё туда перевезли – ты себе только это представь! – проехали по этому шоссе Истсайдскому и заехали в Бронкс и все такое, и эти… другие девчонки, еще квадратней, эта… набожная девчонка, знаешь, и детка – и у них все равно неприятности, и пригласил их просто по доброте душевной главным образом, сам же понимаешь, типа я б – знаешь, но я пытаюсь сказать (шмыг), в общем, первый день, как мы там —