"Механическое стаккато" (СИ) - Кашен-Баженова Анастасия Валериевна - Страница 28

  Женщина тоже отмечала, что на свободе все оказалось иначе, чем планировалось на заводе. Слова, которые говорил когда-то Бернардт, подернулись таким туманом, что казались каким-то давнишним сном. Пропала близость, что была в то трудное время, хотя Бекка все еще пыталась ее найти, приходя к мужчине ночью или обсуждая с ним их дело.

  Ей не хватало ребят с завода. Пусть те и не лучшая компания для девушки, с ними можно чувствовать себя спокойно. В этом же доме, кишащем людьми, Бекка не чувствовала покоя. Вечером она вышла в сад, что бы побыть в тишине и уединении хоть какое-то время. Небольшой фонарик освещал дорогу скудно, но Ребекка давно выучила территорию.

  ***

  Мягкую темноту вечера взрезал пронзительный женский крик.

  - Что? Что ты сказал? - доктор привез сюда телефонный аппарат и заткнул ухо, чтобы продолжить говорить.

  Затем до него дошло, что конкретно он услышал. Уж голос Бекки он узнал. Он прервал разговор и выглянул в окно. Комната на нижнем этаже давала свои преимущества, можно было не пользоваться далекой дверью, а просто выскочить в окно. Что он и сделал, приземлившись в какую-то лужу, уйдя в мокрую землю почти по щиколотку.

  Откуда донесся крик? Этого он не знал, просто вышел на дорожку в надежде, что поймет, куда бежать.

  Впрочем, направление прекрасно знал тот, кто иногда следовал за Ребеккой вечерами. Не так, как прислуга, а просто приглядывая краем глаза. Сэл появился на месте гораздо раньше, но так и не вышел из надежной тени кустов.

  Бекка уронила фонарь, масло из него вытекло, и тот погас. Она стояла как парализованная, похожая в темноте на большую черную птицу.

  - Бекка! Где ты?! - донесся до нее зов доктора.

  - Бернардт? - ее голос казался сдавленным, срывался. Она взяла себя в руки и произнесла более внятно. - Я здесь. Нужен свет.

  Еще с минуту ей пришлось ждать, потом, ломая кустарник, навстречу выплыл огонек лампы и расцарапанное лицо доктора, который решил пойти напрямик. Про одежду и говорить не приходилось, ночной сад превратился в непроходимые джунгли.

  - Бекка? Что случилось?!

  Ребекка указала на скрытую в темноте лавочку. Хорошо бы она там увидела крысу или лису какую-нибудь, но тогда девушка вряд ли надеялась бы, что лампа высветит зверя в том же месте, где она его увидела.

  Это и не было зверем. Под резной лавкой на только проклевывающейся молодой траве свет лампы высветил маску. И Бекка и доктор узнали бы ее и в темноте, но свет показал самые страшные детали: разбитые окуляры, клюв, на медных краях которого красным отсвечивала еще не совсем высохшая кровь.

  Бекка снова вскрикнула:

  - Патрик!

  Доктор выругался, подошел к лавке и поставил фонарь рядом.

  - Патрик... - он кивнул Бекке на маску, а сам вытащил револьвер из кармана и осмотрел округу. - Кто бы это ни был, не мог же он уйти далеко...

  - Бернардт, кто это мог сделать? - женщина сильно побледнела, это было заметно даже в темноте, ей хотелось в кого-нибудь вцепиться, ощутить под руками что-то надежное. Маска Патрика означала две вещи: механик, скорее всего, мертв, и их обнаружили. - Не смей ходить один! Пойдем, поставим дом на ноги. Нужно много света, собаки и люди. Кто бы ни бросил маску, он может быть рядом и ждать нас!

  - Упустим, - однако, доктор выстрелил вверх, чтобы привлечь внимание в особняке.

  По крайней мере, бегать уже не пришлось, там и так зажглись огни, и суетливые крики огласили ночь. Бернардт схватил фонарь и двинулся по следу из сломанных веток и примятой траве.

  Они обыскивали все до самого утра. И не нашли абсолютно ничего, кроме мятой травы. Бекка была на грани истерики, она всю ночь помогала искать, но блуждание в зловещей темноте, где только и ждешь, что кто-то выскочит из-за куста и убьет тебя, не принесло ничего кроме ужасной усталости и дрожи в руках. Ребекка впервые в полной мере ощутила, что значит быть в бегах и пугаться каждого шороха.

  Она сидела в гостиной, служанка принесла ей горячего какао, чтобы согреться - утро выдалось особенно холодным, а от росы платье полностью промокло. Руки Ребекки тряслись, и она еле справлялась с тем, чтобы подносить к губам чашку.

  - Берти, вы, конечно, можете и дальше тут оставаться, но я советую вам уехать из страны на время, - Томас был мрачен. Пострадала его гордость, ведь кто-то посмел напугать его гостей.

  Он уже обратился в полицию, предоставив им доступ к улике. Был в этом и плюс, проверка документов гостей как бы подтвердила качество поддельных бумаг на имя Ребекки Кавендиш и Бартоломью Берта Шрайбера.

  Кузен передал Бернардту запечатанное письмо и небрежно кинул на стол два небольших мешочка, глухо звякнувших о древесину.

  - Конечно, я бы советовал, - сказал он, - чтобы письмо было вскрыто лишь в дороге до Лондона, здесь достаточно ушей и глаз, которым я доверяю только рутину. А вы, мой ангел, простите, что так получилось. Не думал, что в моем доме вам может угрожать какая-либо опасность.

  - Думаю, опасность нам теперь может угрожать везде, Томас, - Ребекка посмотрела на доктора, она все ждала каких-то слов от него. Она раздумывала - не могло ли это быть местью Бернардта руками того же Сэла? - Могу я попросить ваших людей прочесать территорию еще раз после обеда?

  - Конечно, - кивнул Томас. - Что ты думаешь о кораблях, Бернардт?

  - Так проще отбить погоню. На корабле не посадишь тридцать агентов, и следить на море не будут. Думаю, это хороший план, Томас, - доктор был задумчив.

  Тени под глазами и безмерная усталость наводили на мысль, что если он и изображал полнейшее незнание, то изображал чертовски качественно. Сэл тоже был тут, сидел очень спокойно, рассматривал Бекку и не участвовал в разговорах, да он вообще не общался с Томасом и не смотрел в его сторону.

  - Территорию осмотрят, безусловно, - еще раз пообещал Томас, бросив взгляд на измученную усталостью и нервами женщину. - Я сильно надеялся на псов, но повсюду накрошили табака. Попробуем еще раз найти след, когда собаки отойдут...

  - Просто тот человек... хозяин маски, - Ребекка отпила из чашки, чтобы голос не срывался. - Мне очень важно знать, что с ним произошло. Но оставаться тут действительно нет смысла.

  Ребекка не понимала Бернардта, не понимала его состояния и этого болезненного вовлечения в дело, которое они придумали. Месть или страх подкашивали доктора, что он довел себя до такого? Бекка не знала, что она сама от этого испытывает - злость или переживание за мужчину. Иногда ей хотелось вытащить его мозг и душу и хорошенько прополоскать, вымыть от лишнего.

  - Томас, пожалуйста, пообещайте мне, что если вы найдете хозяина маски - Патрика, и он будет жив, вы окажете ему помощь, - попросила она.

  - Конечно же, мой ангел. Я найду способ вам сообщить, если найду этого человека... Кстати, на случай, если это было представление... Как его опознать? - странно, но едва речь заходила о делах, Томас переставал нагромождать обильные словесные конструкции и становился довольно проницательным, должно быть, владение крупной фирмой не просто так досталось.

  - Он... высок, худ. Я не знаю, - Ребекка выронила кружку, та разлетелась на осколки, расплескав какао. Она закрыла руками лицо и заплакала, она никогда не видела Патрика без маски.

  - Бекка, ну не плачь. Не стоит. Все будет нормально, - Бернардт подскочил к Ребекке, опустился на колени у ее ног, стал гладить по голове и шептать, о том, что все будет хорошо. И как выстрел прозвучал голос Сэла, четко описывающего Патрика:

  - Выше дока на два дюйма. Маска подобного рода для дыхания. Массивный, фунтов двести или около того. Характерные протезы рук. Правая рука почти нормальная, с тыльной стороны механика, модель МВ-3 модифицированная, левая механическая. При ходьбе шаркает, кажется, припадает на правую ногу, но не обязательно. Много работал с механическими деталями, так что обратите внимание на ладони... - Сэл замолк и, поднявшись, тоже подошел к девушке, протянул платок.