Затмение (ЛП) - Грэхем (Грэм) Уинстон - Страница 1

Перевод[1]: группа «Исторический роман», 2016 год.

Домашняя страница группы В Контакте: http://vk.com/translators_historicalnovel

Над переводом работали: gojungle, sveta_ptz, Agnishka, FilMax, Arecnaz, Oigene, olesya_fedechkin, 375447726279, elgizam, YuPo, olga_kuimova, Tess_Moreau, Cilez и Elena_Panteleeva .

Редакция: gojungle, Oigene и Sam1980 .

Поддержите нас: подписывайтесь на нашу группу В Контакте!

Книга первая

Глава первая

Элизабет Уорлегган родила своего первенца от второго брака в Тренвит-хаусе, в середине февраля 1794 года. Событие сопровождалось определенным напряжением и беспокойством.

Элизабет с новым мужем достигли взаимопонимания и пришли к общему мнению, что ребенок должен родиться в городе, под пристальным вниманием докторов. Труро еще на протяжении нескольких месяцев оставался очагом инфекционных заболеваний, сначала, вплоть до самого Рождества, свирепствовала дизентерия, а позже ее сменили грипп и корь. Для спешки не было причин. Доктор Бенна, который каждую неделю навещал пациентку в Труро, заверил, что торопиться некуда.

Возможно, все бы случилось иначе, однако в четверг, тринадцатого числа, по пути в свою комнату Элизабет внезапно поскользнулась и упала. Прекрасная мраморная лестница из просторного зала поднималась в мрачный коридор в стиле Тюдоров, пролет из пяти ступеней вел в две главные спальни особняка. Элизабет оступилась и скатилась вниз с самого верха. В тот момент никого поблизости не оказалось, к счастью, две служанки услышали крик и шум, и вот уже одна из них понеслась по коридору с еще теплой сковородкой в руке и наткнулась на лежащую у подножья лестницы хозяйку, похожую на сорванный цветок.

В тот же миг в доме началась паника. Известие застало Джорджа в зимней гостиной, он примчался и, едва дыша, поднял находящуюся без сознания жену и отнес в спальню. Доктор Энис все еще находился в плавании, единственным доктором в пределах досягаемости был старый Томас Чоук, и, за неимением лучшего, решили позвать его, а тем временем слугу галопом послали за доктором Бенной.

На первый взгляд, никаких видимых повреждений на теле Элизабет заметно не было, за исключением синяка на локте и вывихнутой лодыжки. После обширного кровопускания ей дали выпить теплой сладкой воды и уложили спать. Джордж не выносил Чоука, ему в нем не нравилось практически всё: напыщенность, хвастовство охотничьими трофеями, манера проведения хирургических операций по принципу «повезет — не повезет», жеманная жена и либеральные взгляды. Однако Джордж сделал все, что от него требовалось, накормил старика и предложил ему остаться на ночь. После смерти Фрэнсиса Полдарка Чоук еще ни разу не был в доме и принял приглашение с каменным лицом.

Ужин выдался унылым. Миссис Чайновет, мать Элизабет, невзирая на один слепой глаз, хромоту и заплетающийся язык, отказалась от ужина и предпочла остаться в комнате дочери, чтобы быть рядом, когда та проснется, поэтому только старый Джонатан Чайновет составил за столом компанию двум джентльменам. Разговор за ужином шел на разные темы: о войне с Францией, и Чоук, разделяя позицию своего героя, мистера Фокса, выступал против Эдварда Пеллью и его знаменитых морских подвигов; речь также шла о герцоге Йоркском и его глупом походе во Фландрию; говорили о царившем в Лионе терроре, о нехватке зерна и повышении цен на олово и медь. Джордж не выносил обоих присутствующих за столом, поэтому не вступал в беседу, а молча слушал, как они пререкаются друг с другом — Чоук хрипел, а Чайновет отвечал гортанным тенором. Тревога в душе Джорджа на время отступила. Элизабет просто ушиблась, не более того. Ей не стоит относиться к себе столь легкомысленно. Очень часто Элизабет совершала поступки, которые Джордж считал безрассудными и отчаянными, тем более когда она носит под сердцем сокровище, первый плод их союза. В таком положении женщине положено грустить, закатывать истерики или рыдать по любому пустяку. Но никому и в голову не придет, что она станет рисковать жизнью и кататься верхом на лошади, долгое время простоявшей в стойле, которая и в обычной ситуации не заслуживала доверия. Никто не думал, что она будет поднимать на высокую полку тяжеленные книги. Никто не думал, что...

Это было еще одно свойство ее личности. Джордж постоянно открывал все новые грани ее характера, некоторые приводили его в восхищение, другие же, напротив, расстраивали. С тех самых пор, когда Джордж впервые ее увидел, много лет назад, он не переставал страстно ее желать, но, наверное, больше как коллекционер, как ценитель прекрасного. С годами страсти улеглись, но не уснули окончательно. Скорее наоборот, он каждый раз открывал ее для себя снова и снова. Если по природе своей он и был способен по-настоящему любить, то любил свою жену.

Как камень, брошенный в воду, разбивает её гладь, так и спокойное течение его мыслей и болтовню двух мало в чем разбирающихся глупцов внезапно потревожил слуга, сообщив, что госпожа снова проснулась и испытывает сильную боль.

Доктор Бенна прибыл из Труро в полночь, бросив городских пациентов на милость своего неумелого ассистента. Чоук не изъявил желания уезжать, и Джордж позволил ему остаться на ночь. Размер вознаграждения значения не имел.

Дэниел Бенна переехал в Труро всего несколько лет назад — моложавый мужчина лет под сорок, невысокого роста, крепкого телосложения и с властными манерами. Джордж Уорлегган был достаточно рассудительным и сразу понял, что такая популярность доктора Бенны в Труро и окрестностях отчасти связана с особенностями его характера и местом проживания. К тому же он достиг поразительных успехов, используя новые методики лечения и, самое главное, обучался акушерскому делу под руководством одного из выдающихся докторов в Лондоне. Похоже, он был единственным доктором во всей округе, кому можно доверить здоровье.

Быстро осмотрев пациентку, доктор вышел из спальни и сообщил Джорджу, что причина болей миссис Уорлегган — определенно родовые схватки. Он назвал это отклонением от нормы, но в целом обычным явлением. Очевидно, ребенок собирался появиться на свет раньше срока, но он еще жив. Миссис Уорлегган хорошо переносила боль, и даже в этом рискованном положении у доктора не имелось оснований сомневаться в благоприятном исходе.

К полудню следующего дня, в подтверждение самых худших опасений Джорджа, прибыли его родители, чуть не разбившие карету на зимних дорогах. Новость застала их в городе. Николас Уорлегган считал своим долгом в такое время находиться рядом с сыном. Тренвит, за исключением нескольких залов для приемов, по меркам елизаветинских времен был не очень большим, и спальни для гостей располагались в маленьких и мрачных комнатках. Джордж был насилу учтив с родителями и разместил их в холодной спальне, это было самое лучшее, что он смог им предложить.

Схватки становились продолжительнее и сильнее, но с большими интервалами, по словам доктора Бенны, родовая деятельность была хоть и слабой, но без отклонений. Сидя за семейным столом и попивая пятичасовой чай, он цитировал труды Галена, Гиппократа и Симона Афинского. Роды перешли в третью стадию, говорил он, во избежание осложнений он хотел наложить щипцы для стимуляции схваток, чтобы ребенок мог родиться естественным путем.

Но Бог был на стороне роженицы, уже в шесть часов интервалы между схватками стали короче и без стимуляции. В четверть девятого она родила на свет мальчика, живого и здорового. В это же время произошло полное лунное затмение.