Ведьма (СИ) - "Romaria" - Страница 40

Билл, не шевелясь, лежал пластом, зажмурившись изо всех сил и отвернувшись в сторону, чтобы не видеть того, что с ним творят. А Том упивался ощущениями, совершенно не обращая ни на что внимания. Язык скользил по горячей чуть влажной от испарины и ласк коже, опускаясь всё ниже и ниже. Грудь под его прикосновениями бурно вздымалась, а живот наоборот поджимался и мелко дрожал.

Широкий эластичный ремень помешал продвижению, и Том без сомнений и раздумий спустил его ниже, приоткрывая наивно-светлую полоску, покрытую тонкими темными волосками.

– Том, – тут же раздался шепот, а длинные пальцы подергали его за косички, привлекая внимание.

– Что? – спросил Трюмпер, но стаскивать одежду медленно, по миллиметру, не перестал.

– Кажется, я снова начинаю бояться…

– Почему? – промурлыкал еще один вопрос Том, захватывая нижнее бельё и продолжая спускать его вниз.

– Не знаю… - с заминкой ответил Билл. – Просто боюсь и всё.

– Не нужно, – вид острых коленок завораживал. Том поспешно избавлялся от остатков своей одежды, не отводя от них взгляда. – Я же ничего большего, чем то, о чем договаривались, не делаю.

Билл был… красивый. Вот просто красивый, и всё. Глядя на него, совершенно не хотелось подбирать никаких пошлых эпитетов вроде «темпераментный», «знойный», «развратный». Да и не подходили они ему совершенно. Красивый…

– Ты такой красивый, – с обезоруживающей искренностью шепнул Трюмпер.

Хотелось сказать еще что-нибудь, может быть даже немного пафосное и напыщенное, но слов не было. Чтобы хоть как-то выразить свое восхищение, Том наклонился и прижался губами чуть ниже живота. Потерся, впитывая тепло кожи, лизнул языком. К щеке прижался твердый член, выдавая степень возбуждения Билла. Трюмпер повернул голову и широко прошелся языком по всей длине.

Даже мысли не возникло, что делать минет – это вроде как не самое подходящее и приятное занятие для парня. Какая, нафиг, разница, когда в навеянных воспаленным воображением мечтах никаких границ и рамок не существовало уже черт знает как давно? В этот момент абсолютно любые прикосновения Томом воспринимались как допустимые и правильные. А вот Билл, кажется, так не думал.

– Нет! – воскликнул он, отталкивая от себя его голову. В этот раз паника в голосе была отчетливой, заставляя прислушаться и притормозить.

Похоже для его ведьмы такие ласки – это пока слишком. Пришлось перебираться на более нейтральную территорию, поклявшись себе, что позже они к этому обязательно вернутся.

– Всё… всё, больше не буду… только не надо бояться… – поспешил успокоить Том и нехотя приподнялся повыше, возвращаясь к губам.

Покрыв легчайшими прикосновениями нос, щеки, подбородок, он, словно против своей воли, прошелся поцелуями по шее, перебрался к ключицам. Спуститься вниз тянуло словно магнитом. Перебарывая себя, Трюмпер лег на Билла сверху, устроился между его раздвинутых ног так, чтобы возбужденные члены прижались друг к другу, и начал двигаться медленно и неторопливо. Билл всхлипнул и попытался отстраниться.

– Ну что ты опять? – зашептал Том, прижавшись губами к его уху. – Тихо… ведь нет же ничего страшного… не нужно сопротивляться. Просто чувствуй и всё… тебе ведь хорошо сейчас, приятно? - после секундного колебания, Билл кивнул, прижимаясь лбом к его плечу. – Вот и замечательно. Знаешь, - продолжал нашептывать он, отвлекая и не давая сосредоточиться на своих действиях. – Ужасно люблю, когда царапают шею… легонько так … у самых во… лос, – голос постоянно сбивался, дыхание было тяжелым и шумным. – Можешь… можешь сделать это для меня?

Билл снова кивнул и, пробравшись пальцами ему под косички, едва ощутимо поскреб ногтями. Том даже не ожидал, что это простое действие произведет на него такое впечатление. Незамысловатая ласка всегда заставляла ежиться и жмуриться от удовольствия, но… чтобы разрядом по позвоночнику – никогда не было.

Водя языком и губами по покорно подставленной шее, Том оперся на одну руку, вторую положил на коленку, погладил и повел вниз, подбираясь к ягодицам. Поласкал и, не задерживаясь надолго, двинулся дальше, с нажимом проводя по ложбинке.

Сжавшаяся под его пальцами дырочка манила жаром и пульсацией. Хотелось дальше, глубже, сильнее, но было нельзя. Судя по тому, как напрягся и закаменел Билл, он и так уже был на пределе. С сожалением передвинув руку на прогнувшуюся, словно в попытке избежать прикосновения, поясницу, Трюмпер наклонился и потерся губами о маленькую родинку, успокаивая и как бы говоря, что бояться нечего, он больше ничего такого делать не будет.

Билл благодарно повернул голову, встречаясь своими губами с его, и погладил ладонью по спине. Длинным сильным движением, надавливая и задевая ногтями. Эта первая настоящая ласка заставила Тома приступить к активным действиям. Он протиснул руку между влажными от пота животами и, обхватив сразу оба их члена, принялся двигать ладонью. Сил терпеть совсем не осталось. Хотелось завершения.

– То-о-ом, – выстонал его имя Билл, глядя совершенно пустыми, лихорадочно блестящими глазами.

– Сей… сейчас… – с трудом смог выдавить Трюмпер. – Почти всё… всё…

Поясницу скрутило судорогой. Тихий жалобный стон, раздавшийся у самого уха, словно стал продолжением мыслей и чувств. Не в силах больше сдерживаться, Том впился губами в хрупкую ключицу и сильнее сжал пальцы, кончая и чувствуя, как Билл, тихо вскрикнув, следует за ним. Сердце билось почему-то в затылке, своими ударами вдавливая голову в подушку. Тело было слабым и непослушным, упрямо не реагируя на все попытки Тома повернуться на бок. Он лежал на спине, уставившись в потолок невидящим взглядом, и прокручивал в голове только что пережитое.

В его жизни было много чего. Было больше страсти. Больше похоти, возбуждения, секса. Но вот столько чувств и эмоций он не испытывал никогда. Чтобы о ком-то думать больше, чем о себе, ловить каждый жест, каждый вздох, каждое мимолетное касание. Такого с ним, общепризнанным ловеласом и мачо, точно никогда не случалось.

– Эй, – позвал Том. На большее сил пока не хватало.

– Ммм, – отозвался Билл тихим мурлыканьем, но шевелиться тоже не спешил.