Мы с тобой разные (СИ) - "Torens" - Страница 3

- Пропил ты лето! – зло бросил я и тут же получил пудовым кулачищем в живот. Черт, два раза в одно и то же место…

- Не дерзи отцу, сопляк!

Я сжал зубы, хотя мне хотелось много чего ответить, но за каждой моей репликой обязательно следовало бы наказание, а я и так устал за сегодня. Хотелось просто завалиться на свою кровать и уснуть. Желательно, вечным сном. И почему я такой слабый и безвольный? Может, если бы я покончил с собой, Паша хоть чуть-чуть бы почувствовал раскаянье? Ну да, как же. Он вообще не способен ничего чувствовать.

Я прошел в свою комнату, правда, правильнее ее было назвать каморкой. Именно ею она и являлась. Три метра на два с половиной, стены увешаны кучей плакатов, только чтобы скрыть старые, в некоторых местах отклеившиеся обои, одноместная кровать, которой черт знает сколько уже лет, обшарпанный стол и узкий шкаф, дверца которого держалась только на честном слове и норовила, окончательно оторвавшись, придавить меня под собой. Все. Ну, еще куча учебников и тетрадей, стопкой лежащих возле стола. Я с тоской взглянул на них, понимая, что начинается еще один год мучений. У меня остался только один день отсрочки. Хвала тем, кто придумал воскресенье. Невесело усмехнувшись, я рухнул на кровать. Перед смертью не надышишься.

Когда-нибудь...

Всему приходит конец. Но почему он обязательно должен приходить и воскресенью? Я не согласен жить в таком суровом мире. Но меня никто не спрашивал. Меня вообще редко когда о чем спрашивают. Например, о том, как я отношусь к тому, что первым делом, как я зашел в школу, у меня отобрали рюкзак и стали его пинать. Хотя если бы спросили, то я бы лишь вздохнул. Я уже привык. Главное, чтобы меня не использовали как мячик, ну или как жертву в вышибалах. Было и такое дело.

Прозвенел звонок, и коридор мгновенно опустел. Я поднял свой рюкзак и, отряхнув его, пошел в кабинет. Было бы замечательно, если бы кто-нибудь скинул атомную бомбу на нашу школу. Можно даже специально. Или вдруг ее захватили террористы и перестреляли бы половину учеников. Желательно, чтобы в эту половину входил весь мой класс и несколько людей из параллельного. Особенно Денис. Ах, какая жизнь тогда настала бы...

- Валентина Сергеевна, простите, я могу войти? – виновато спросил я, после того, как открыл дверь кабинета и просунул голову.

- Леванов, решил начать новый учебный год с опоздания? – строго произнесла учительница. Я потупил взор. – Проходи.

Прошмыгнув в класс, я быстро направился за свою парту, что находилась в первом ряду и была самой последней. Паша, что сидел в том же ряду, но за второй партой, подставил мне подножку, и я с грохотом растянулся на полу. Все тут же захохотали. Вскочив на ноги, я добежал до своего места и уселся на стул. Валентина Сергеевна пыталась успокоить ржущий класс, но ее мало кто слушал. Все поздравляли Пашу с его удачной подножкой. Бог, если ты все-таки есть, то ответь мне на один вопрос. Нет, я не буду спрашивать тебя, почему ты сделал меня геем и почему моя мать никак не бросит отца, я даже не буду спрашивать, почему ты меня так не любишь. Я хочу спросить другое. Какого фига Паша сидит за второй партой, когда он со спины на шкаф похож, в то время когда маленький и несчастный я довольствуюсь последней? Я же отсюда ничего не вижу!

...Как всегда вопрос без ответа. Хотя ответ все-таки есть. Потому что я изгой.

Физика прошла довольно хорошо. Но я не хочу знать, кто же такой умный поставил нам первым уроком в первый учебный день физику. А вслед за ней еще была и алгебра! Кажется, учителя хотят нас сжить со свету раньше времени.

Моя короткая перебежка от класса до класса закончилась тем, что меня кто-то толкнул в сторону. Запутавшись в ногах, я стал заваливаться на древний линолеум и сделал единственное, что подсказывал мне инстинкт. Схватил за руку ближайшего человека, просто повиснув на ней, а затем поднял глаза и встретился с жутким оскалом Паши. Пискнув, я отцепился от него и попытался отпрыгнуть в сторону, но был перехвачен. Подняв меня за шкирку на уровень своих глаз, Паша с улыбкой спросил:

- Поговорим?

Я замотал головой, а потом закивал и снова замотал, потому что не знал, какой ответ правильный. Парень презрительно фыркнул и просто отшвырнул меня. Больно ударившись спиной и затылком об стену, я сполз по ней. Перед глазами плыли темные круги, а до ушей вновь донесся довольный смех одноклассников. И мне вдруг стало безразлично абсолютно все. Захотелось остаться на месте, и сидеть вот так вот, не двигаясь, глядя на мимо проходящих людей. Слушать обрывки их фраз, наблюдать за их лицами.

- Два года, - прошептал я. – Потерпи еще два года. Ты терпишь уже три, большая часть позади. Потерпи еще два года.

Я резко поднялся на ноги. Голова моментально закружилась, кое-как сфокусировав взгляд, я, пошатываясь, пошел по коридору. «Терпи, терпи, терпи…» - билась в голове только одна мысль.

- Я вновь рад вас всех приветствовать, - долетел до меня голос Романа Васильевича. Губы почему-то растянулись в улыбке, и дышать стало как-то легче. Я посмотрел на него в тот самый момент, когда он повернул голову в мою сторону. Кивнув мне в знак приветствия, он вновь повернулся к классу. – Никто не садится! Я сам вас рассажу.

По кабинету пронесся недовольный гул. Я удивлено приподнял брови. Учителя нас не рассаживали с класса, наверное, седьмого. Мы всегда сами выбирали себе места и, понятное дело, что все друзья усаживались вместе, поэтому на уроках всегда был слышен чей-то шепот.

- Леванов, садись за второй вариант второй парты первого ряда, - объявил Роман Васильевич. У меня округлились глаза. Бог, ты на самом деле можешь меня слышать? – А ты, Ульянов, за первый вариант четвертой парты второго ряда.

Паша одарил меня таким взглядом, что впору было из окна выпрыгивать. Да мне самому было не по себе из-за того, что я должен был сесть на его место. Такое чувство, что оно пропитано аурой парня и просто убьет меня. Понимаю, глупость несусветная, но все равно страшно. Особенно, если учесть тот факт, что спину мне теперь прожигали два злых взгляда. Лучше бы я продолжал сидеть за последней партой…

- Ульянов, ты чего так на Романа смотришь? Влюбился, что ли?

Я во все глаза уставился на мужчину. Боже, что он несет? Он моей смерти хочет?

- Чего?! – воскликнул Паша. Я вжал голову в плечи и притворился, что меня здесь нет, в то время как другие одноклассники наоборот вытянули шеи посильней, чтобы все хорошенько увидеть и услышать. – У Вас, что, крыша поехала?

Кто-то тихо присвистнул.

- Почему? Роман вполне симпатичный парень, так что тебя можно понять...