Греческие мифы - Бёрн Люсилла - Страница 17

Красавица Семела была совращена Зевсом и родила от него ребенка. Это был Дионис, бог виноделия. Снедаемая ревностью Гера уговорила Семелу попросить Зевса явиться во всем своем божественном величии владыки Олимпа, таким, каким он был в день своей свадьбы с ней, Герой. Так якобы Семела испытает его любовь: если он любит ее, то исполнит ее желание. Зевсу не удалось убедить Семелу отказаться от своей просьбы. Он предстал перед ней в сверкании молний и… испепелил ее огнем. Из ее тела он извлек младенца и зашил его себе в бедро, откуда в назначенное время тот появился на свет.

Родственники Семелы отказывались верить в вину Зевса во всем случившемся. Культ Диониса легко распространился по всей Греции. Его неприятие имело место лишь в Фивах во время правления там двоюродного брата Диониса – Пенфея, сына Агавы.

С культом бога виноделия Диониса в классический период связаны мифы о менадах, его спутницах. Полуобнаженные, простоволосые, они постоянно следуют за ним по лесам и горам, пребывая в экстатическом трансе; они пьют вино, кормят грудью молодых животных или разрывают их на части и съедают, подпоясывают себя задушенными змеями – словом, ведут себя как безумные[57]. Поведение менад определило характер оргий в честь Диониса, а поскольку в них участвовали преимущественно женщины, то правители-мужчины относились к этому культу с неприязнью. И это понятно, ведь они привыкли властвовать над женщинами и держать их взаперти. На тему дионисии – трагедия Еврипида «Вакханки». В пьесе Дионис прибывает в Фивы и решает наказать семейство матери за маловерие: и в их сестру, и в него самого. Для всех женщин Фив, включая сестер Семелы, характерно восторженное отношение к богу. В его честь они устраивают оргии на горе Киферон. Пенфей, правитель Фив, относится с подозрением к своему длинноволосому, женоподобному двоюродному брату Дионису, но чары бога столь велики, что и Пенфей подпадает под них и идет на Киферон вместе со всеми. Увидев Пенфея на горе, Дионис наклоняет высокую сосну, чтобы двоюродный брат мог сесть на самую ее верхушку и видеть все, что захочет. Устроившись на дереве, Пенфей становится легкой добычей для менад, которые вырывают сосну с корнями и растерзывают его. Среди менад – родная мать Пенфея Агава. Она торжествующе возвращается в Фивы, неся в руках голову своего сына, при этом думая, что несет голову молодого льва. В конце пьесы, когда чары спадают с ее глаз, она осознает, что натворила, и все понимают, насколько велика власть бога.

Эдип, праправнук Кадма, пожалуй, наиболее популярный после Геракла герой греческих мифов. Он прославился тем, что отгадал загадку Сфинкс, и еще своим кровосмесительным браком с матерью, но самое главное – он был прообразом трагического героя, чья жизнь стала воплощением людского невежества: человек ничего не знает о себе и своей судьбе.

Эдип был сыном Лая, фиванского царя, и его жены Иокасты. Поскольку оракул предсказал Лаю смерть от рук собственного сына, он отдал новорожденного пастуху, чтобы тот оставил его на горе Киферон на растерзание диким зверям. Ноги младенца были проколоты у лодыжек булавкой, чтобы он не мог никуда уползти. Это и объясняет смысл его имени: «человек с распухшими ногами». Однако добрый пастух не смог совершить такое злодеяние и отдал младенца другому пастуху, служившему коринфскому царю Полибу. Пастух отнес его царю Коринфа, и тот, будучи бездетным, с радостью взял мальчика и воспитывал его как своего собственного сына.

Эдип рос. Правда о его рождении держалась в тайне. Но вот однажды один из подгулявших жителей Коринфа язвительно обозвал его подкидышем и сказал, что коринфские цари не настоящие его родители. Полиб уверял Эдипа, что это неправда, но Эдип все-таки решил отправиться в Дельфы и там все узнать от оракула. Предсказатель не раскрыл тайну его происхождения, но сообщил, что ему суждено убить своего отца и жениться на своей матери. Потрясенный услышанным, Эдип забыл о своих сомнениях и решил не возвращаться в Коринф, пока живы его родители.

В это же время его настоящий отец Лай проезжал в окрестностях Дельф. На перекрестке трех дорог Эдипу встретилась его колесница. Один из слуг Лая грубо приказал Эдипу освободить дорогу, а когда тот не захотел подчиниться, набросился на него. Сидевший в колеснице Лай ударил Эдипа скипетром, а тот в ответ убил напавшего своим дорожным посохом. Одолев обидчиков, Эдип продолжил свой путь.

Огибая Коринф, он подошел к Фивам, городу Лая. Вход в город охранялся Сфинкс, чудовищем с лицом и грудью женщины, телом льва и крыльями птицы. Каждому идущему в город, Сфинкс задавала загадку: «Кто из живых существ утром ходит на четырех ногах, днем на двух, а вечером на трех?» Всех, кто пробовал и не сумел отгадать загадку, чудовище разрывало своими когтями и бросало в пропасть. Когда о смерти Лая стало известно в Фивах, было объявлено, что царство и рука его вдовы Иокасты достанутся человеку, который сможет отгадать загадку Сфинкс и таким образом избавить жителей Фив от чудовища. Эдипу не составило труда дать правильный ответ: «Это человек: в детстве он ползает на четвереньках, став взрослым, ходит на двух ногах, а в старости прибегает к помощи "третьей ноги" – костыля». Услышав правильный ответ, Сфинкс в отчаянии бросилась со скалы и разбилась насмерть.

Граждане Фив встретили Эдипа как победителя и провозгласили своим царем. Он женился на Иокасте, и они счастливо прожили много лет. Эдип был мудрым и добрым правителем, а Иокаста родила ему двух сыновей, Этеокла и Полиника, и двух дочерей, Антигону и Йемену. Но боги не забыли свое проклятие и наслали на Фивы другую напасть – моровую язву. Это описано в трагедии Софокла «Царь Эдип».

Жизнь в Фивах стала поистине ужасной: на полях и в садах погиб урожай, скот перестал плодиться, дети болели, а еще не родившиеся умирали в чреве матери – боги же оставались глухи ко всем мольбам. Брат Иокасты Креонт, вернувшись от дельфийского оракула, объявил, что все напасти пройдут, когда будет наказан убийца Лая. Эдип немедленно принялся искать его и перво-наперво испросил совета у слепого прорицателя Тиресия. Тиресий не хотел открывать ему правду, но под натиском собеседника все же сказал, что тот имеет отношение к убийству. В конце концов пророк объявил Эдипу, что именно он тот грешник, из-за которого в городе такие беды. Он также предсказал, что Эдип, считающий себя мудрым и рассудительным, не поверит этим словам, откажется признать, кто он и что он содеял.

В ответ на это Эдип пришел в ярость. Он предположил, что все это заговор брата его жены Креонта, желающего занять царский трон. Иокаста тоже не поверила в предсказание, как и в то, что Эдип убил ее первого мужа, – ведь Лай погиб на месте пересечения трех дорог. Вдруг Эдип вспомнил о своем давнем столкновении со стариком около Дельф. Он стал расспрашивать Иокасту о внешности Лая (возраст, насколько Эдип похож на него) и о численности сопровождавшей его свиты. Услышав ответы, он понял, что это был Лай, а значит, именно он, Эдип, лишил царя жизни. Пока он ждал подтверждения от слуги, спасшегося в той стычке на перекрестке трех дорог, прибыл посыльный из Коринфа с сообщением о смерти Полиба. Жители Коринфа просили Эдипа о возвращении, но он не решался на это, боясь, как бы не исполнилось второе пророчество.

Исполненный благих намерений посыльный, обеспокоенный переживаниями Эдипа, уверил его в том, что Полиб и его жена действительно не настоящие его родители. Он уверенно говорил об этом, потому что сам принял младенца из рук одного из пастухов Лая, принес его на другую сторону горы Киферон и отдал Полибу. Но и теперь Эдип не понимал связи между всеми этими событиями и, вопреки попыткам встревоженной Иокасты остановить мужа, продолжал поиски истины. Он потребовал, чтобы к нему привели того самого пастуха Лая. Волею судьбы этим пастухом оказался именно тот единственный свидетель, выживший во время убийства Лая. Пришедший человек, теперь уже совсем старик, рассказал о том, как он много лет назад из жалости отдал младенца пастуху Полиба вместо того, чтобы убить его, как было приказано. Этим ребенком был Эдип, занимающий теперь отцовский трон и отцовское ложе.