Греческие мифы - Бёрн Люсилла - Страница 11

Охваченный паникой Эврилох помчался к судну, чтобы сообщить об исчезновении спутников. В ответ Одиссей велел тому отвести его к дому Кирки, но услышал отказ. Тогда он один отправился на спасение товарищей. По дороге ему встретился красивый юноша, в котором он узнал вестника богов Гермеса. Тот снабдил его волшебной травой «моли» и объяснил, что при подмешивании в пишу она сводит на нет действие зелья Кирки. Гермес также рассказал Одиссею, как одержать верх над колдуньей: когда Кирка дотронется до него своей палочкой, тому необходимо кинуться на нее, как бы намереваясь убить; тогда она в страхе отпрянет и предложит ему разделить с ней ложе; Одиссею следует принять это предложение, но прежде он должен будет взять с нее клятву о том, что она больше не станет пытаться причинить ему вред.

Все случилось именно так, как предсказал Гермес. Сначала Одиссей разделил с Киркой ложе, а затем она искупала его и одела в прекрасные одежды. За роскошной трапезой, устроенной колдуньей, он сидел в тихой задумчивости, отказываясь от всех знаков внимания. Наконец Кирка спросила, отчего он столь печален. В ответ Одиссей сказал, что не может веселиться, когда половина его друзей томится в свинарниках. Тогда Кирка выпустила их, намазала волшебной мазью – и «заключенные» обратились в людей, причем стали выглядеть моложе и красивее, чем прежде. Слезы – и горя, и радости – лились и лились из глаз Одиссея и его товарищей, пока их не остановила колдунья: она предложила позвать оставшихся на корабле моряков, чтобы всем отпраздновать воссоединение… Моряки счастливо прожили у Кирки целый год, забыв об испытаниях, выпавших на их долю.

Наконец некоторые из товарищей Одиссея начали напоминать ему о том, что пришло время возвращаться на Итаку. Кирка же предсказала, что, прежде чем направить свои паруса к дому, ему придется посетить подземный мир[28], чтобы услышать пророчества фиванского прорицателя Тиресия: только от Тиресия он мог узнать о том, как возвратиться домой. Вскоре Одиссей пересек реку, что впадает в Океан[29], и пришвартовал свое судно около тополиной рощи Персефоны. Там на берегу он вырыл яму, вокруг которой вылил подношения мертвым: мед, воду, молоко и вино. Затем он принес в жертву барана и черную овцу, держа их за горло, так чтобы кровь стекала в яму. Привлеченные запахом крови, души мертвых вереницей потянулись к сладостному питью, но Одиссей обнажил свой меч и отогнал их прочь, ожидая появления души Тиресия. Первой приблизилась душа юного члена Одиссеевой команды – Эльпенора, сорвавшегося с крыши дома Кирки, где он спал утром в день отплытия, – его в спешке оставили непогребенным и неоплаканным. Одиссей поклялся при первой же возможности исправить эту ошибку.

Когда появился Тиресий и Одиссей позволил ему выпить крови, прорицатель открыл ему, что он благополучно возвратится домой, но только если не тронет священных быков бога Гелиоса, что пасутся на пастбищах Тринакрии. Тиресий также предупредил Одиссея о том, что он увидит на Итаке: там алчные люди, пытаясь занять его место, вынуждают его преданную жену Пенелопу найти себе нового мужа.

Выслушав все, что сказал Тиресий, Одиссей дал и другим душам приблизиться и выпить жертвенной крови, после чего они могли говорить с ним.

Первой была его старая матушка, она рассказала ему о причине своей смерти, о печальной участи его несчастного отца Лаэрта и о верности Пенелопы, отвергающей все попытки завладеть ее рукой. Одиссей, охваченный печалью и желающий успокоиться сам и успокоить свою мать, три раза пробовал обнять ее, но та каждый раз ускользала от его рук, оставляя его обнимающим пустоту. Подходили к нему и души других женщин и, испив жертвенной крови, начинали разговор.

А затем Одиссей увидел Агамемнона. Тот поведал ему историю о своей кровавой смерти, которую принял от рук жены, успокоив Одиссея тем, что его жена Пенелопа никогда не сделает того, что совершила Клитемнестра.

Подошел и Ахилл; Одиссей приветствовал его как одного из величайших людей, живших на земле, как могучего царя и среди живых, и среди мертвых. Ахилл же ответил, что предпочел бы быть поденщиком у самого бедного земледельца, чем царем среди мертвых. В ответ Одиссей ободрил его, рассказав о храбрости его сына Неоптолема, и Ахилл ушел счастливый.

В подземном мире Одиссей увидел и других известных героев: Сизифа, вечно толкающего на вершину горы огромный валун, который, почти достигнув ее, вновь и вновь скатывался назад, и Тантала – тот стоял по шею в воде, которая словно испарялась сразу же, как только тот нагибался, чтобы напиться; над его головой висели спелые плоды, исчезавшие в тот момент, когда он пытался сорвать их. Встретился Одиссей и с душой могучего Геракла, а затем пообщаться с героями более ранних поколений ему помешала нескончаемая толпа теней, окружившая его и поднявшая жалобный стон, порой переходящий в крик. Охваченный тревогой, он поспешил на судно, отдал швартовые и вновь пересек реку, отделяющую мир мертвых от мира живых.

Прежде чем отправиться домой, Одиссей возвратился на остров Кирки и, должным образом похоронив Эльпенора, получил от колдуньи новые советы о том, как ему благополучно вернуться на родину. Первым его испытанием на обратном пути была встреча с сиренами, демоническими существами с головами и голосами женщин и телами птиц; своим ласковым пением сирены завлекали моряков на рифы – ив этом было их главное назначение. Как только судно Одиссея приблизилось к их острову, на море установился абсолютный штиль, и команда налегла на весла. По совету Кирки Одиссей велел своим спутникам залепить уши воском, а себя привязать к мачте, так чтобы, благополучно пройдя мимо опасности, он все же смог бы услышать пение.

«Подходи ближе, Одиссей, – пели сирены. – Нет на свете такого моряка, который, проплывая мимо этого места, не наслаждался бы сладкими звуками, что льются из наших уст… Мы знаем все о том, что по воле богов греки и троянцы испытали на широкой равнине Трои, и умеем предвидеть все, что еще произойдет на этой плодоносной земле».

Одиссей кричал, требуя от своих товарищей освободить его, но они не слышали и усиленно гребли, в конце концов миновав опасность.

Их следующая задача состояла в том, чтобы пройти через двойное испытание, которое скрывалось под именами Сцилла и Харибда. Харибда – это морское чудовище, то засасывающее, то извергающее огромные потоки воды. Если осторожному моряку удавалось избежать встречи с Харибдой, он сталкивался с не менее ужасной Сциллой. Сцилла скрывалась в пещере, расположенной высоко в скале и скрытой от посторонних взоров брызгами и туманом, поднимающимися от водной пучины внизу. У нее было двенадцать ног, двигающихся во всех направлениях, и шесть голов с пастями, усаженными тремя рядами зубов. Сидя в своей пещере, чудовище взимало пошлину в виде человеческой жертвы с каждого проходящего корабля. Одиссей, предупрежденный Киркой, решил не сообщать своей команде о Сцилле и пройти как можно дальше от Харибды. Таким образом, их путь лежал прямо под скалой Сциллы. Несмотря на то что Одиссей был вооружен и готов к сражению с ней ради спасения жизни своих товарищей, коварному чудищу все-таки удалось схватить шестерых моряков, их крики ужаса, увы, оказались тщетными.

[30]

Затем судно подошло к острову Тринакрия, месту богатых пастбищ, где Гелиос[32], бог Солнца, держал свои тучные стада белоснежных быков. И Кирка, и Тиресий предупреждали Одиссея о том, что, если он хочет остаться живым и добраться до Итаки, ему вообще не следует заходить на этот остров или же по крайней мере ни в коем случае не трогать священных быков Гелиоса. Он объяснил это своим спутникам, но те, утомленные испытаниями и подавленные гибелью шестерых товарищей, взбунтовались, настаивая на том, чтобы бросить якорь и провести одну ночь на берегу. Одиссею ничего не оставалось, как согласиться, но он заставил их поклясться не трогать пасущийся скот Гелиоса. В ту ночь начался шторм, а затем целый месяц дул южный ветер, не позволявший им выйти в море.