Зверю в сердце (СИ) - "Вареня" - Страница 38

      — Не хочу оставлять тебя, — выдохнул уже одетый Костя ему в макушку рано утром, — но у меня еще есть дела. Отсыпайся. Буду вечером.

      Антон пробурчал что-то согласное в подушку и тут же провалился в сон без сновидений. Разбудили его крики и суматоха на улице. Окно было открыто, так что слышалось отлично. Поселение оборотней всегда было тихим. Для тренировок волки уходили на специально отведенное для этого место в лесу, а в остальное время отношения их были на удивление мирными. Поэтому Антон сразу понял, что дело неладно. Он натянул первые попавшиеся вещи и выскочил на улицу.

      — Сиди дома, — жестко приказал ему один из альф, пытаясь затолкать внутрь.

      Наверное, с его омегой это и сработало бы, но не с Антоном точно. Он никогда не подчинялся силе, только рациональным доводам. Поэтому он уперся и насупился.

      — Что произошло? — не менее жестко спросил Антон у альфы.

      Тот поморщился, но ответил — наверное, омега вожака тоже обладал какой-то властью:

      — Нападение соседней стаи. Ничего страшного — это для нас нормально, что-то типа тренировки.

      — Тогда я могу посмотреть, если ничего страшного.

      Альфа замялся, заметался взглядом по сторонам, и Антон отчетливо понял, что ничего привычного в этой ситуации нет. А проблемы стаи — это, в первую очередь, проблемы Кости, так что он решительно ринулся вперед. Помощи от него, конечно, быть никакой не могло, но и оставаться дома, изнемогая от неизвестности, он тоже не собирался. Нужно было хотя бы разведать обстановку и понять, что же происходит на самом деле.

      Альфа замер, не зная, что ему делать в этой ситуации и можно ли запихнуть Антона в дом насильно, но тут появился Саша. Он был взмыленный, раздраженный и как будто испуганный.

      — Так и знал, что ты полезешь, — рыкнул он на Антона. Но тот лишь насупился и даже не дернулся в сторону двери. — У нас неприятности.

      И в этой фразе настолько отчетливо прозвучало: «У Кости неприятности», — что Антон, даже не думая ни о чем, проскользнул у него под рукой и рванул в сторону доносившихся криков. От неожиданности Саня смог поймать его только у крайнего коттеджа.

      — Тише, дурной, — зашептал он, удерживая вырывающегося Антона. — Тебе нельзя туда сейчас.

      — Говори, — прошипел Антон, оглядываясь.

      Саша затащил его на крыльцо и быстро заговорил, все еще сдерживая голос:

      — На нас напала соседняя стая. Это норма — мы так тренируемся. Но есть у них там один уеба, на всю голову больной, он выстрелил в Костяна одним препаратом… Суть в том, что он должен успокаивать, но из-за всей этой вашей канители все пошло не так.

      — Что с ним? — неестественно ровным голосом спросил Антон.

      — Полный оборот, — выдохнул Саша. — Бесконтрольный. Есть только волк, и он в ярости. — В этот момент раздался какой-то невообразимо ужасающий рев, а следом за ним — скулеж раненого волка. — Придется усыплять. — Саня досадливо поморщился.

      — А что не так с усыплением?

      — У Костяна организм в говно на самом деле. Он измотан физически, так что последствия у нужной концентрации непредсказуемы.

      — Отведи меня к нему. — Антон не слишком понимал причины такой своей уверенности, но знал совершенно точно, что должен быть рядом с Костей.

      — Ты глупый? — снисходительно, словно идиоту, ответил Саша. — Он в обороте. Не узнает никого и хочет только калечить и убивать. Мы двумя стаями не можем с ним справиться. Что тебе там делать? А если случится чего? Ты понимаешь хоть, что с ним будет потом? Если себя не жалко, то хоть Костяна пожалей.

      — Отведи меня туда. — Антон не знал, как объяснить то, что чувствует, так что схватил Сашу за плечи и попытался донести все взглядом. — Я должен быть там, Сань. Понимаешь?

      По всему его виду было понятно, что Саша против. Он уже готов был помотать головой, как вдруг словно прислушался к чему-то, а затем неожиданно кивнул и начал медленно спускаться с крыльца. Вот только Антон его маневр разгадал и рванул вперед, отталкивая Саню с дороги. Он добежал до лужайки за поселком ровно в тот момент, когда незнакомый альфа резким движением вскидывал ружье.

      — Нет! — отрывистый вопль вылетел раньше, чем Антон успел задуматься о его необходимости и возможных последствиях.

      Ну, а потом стало поздно что-либо менять. Ружье дрогнуло, а в следующую секунду альфа оказался отброшен в сторону ближайших кустов мелькнувшей тенью. И только когда тень раскидала круг преграждавших ей дорогу оборотней и остановилась напротив Антона, он смог ее разглядеть. То, что зверь этот явно не волк, было очевидно. Огромный, с когтистыми лапами и длинными клыками в оскаленной морде он был ужасен. Настолько, что на долю секунды Антона будто бы парализовало. Он только тупо смотрел в нечеловеческие глаза и пытался заставить свое тело сделать хоть что-то. Напряжение будто бы копилось внутри него и не могло вырваться ни криком, ни бегом. Антону показалось, что сейчас его просто разорвет, размечет на кусочки, но зверь перед ним вдруг прижал острые уши. Клыки мгновенно убрались, морда сделалась виноватой, и он шагнул назад, опускаясь на передние лапы. Видеть, как страшилище поджимает хвост к брюху и прижимается к земле, было дико. А тут зверюга еще и заскулила. Страх прошел так же быстро, как и появился. В самом деле, бояться того, кто так очевидно заискивает перед тобой, опасаясь напугать, не то что вред причинить, просто глупо. Начисто забыв, что перед ним вроде как человек в личине, Антон вытянул вперед руку, позволяя зверю ее понюхать. Тот обрадованно замолотил хвостом, принимаясь облизывать пальцы и ладонь. Антон тихо засмеялся и потрепал мохнатую лобастую голову.

      — Ну-ну, все хорошо. Не волнуйся так.

      А потом развернулся, не глядя на застывших оборотней, и поманил за собой. Зверь послушно засеменил следом, постоянно кося глазом, не вынимая хвоста между задних лап, словно разрываясь между желанием приблизиться и страхом напугать. Антон долго думать не стал. Подошел сам, да еще и ладонь положил на мягкий загривок, потрепал и покивал головой в ответ на вопросительный взгляд. Зверь тут же прижался боком к бедру, явно сдерживаясь, чтобы не сбить с ног своей массой.

      Антон заулыбался, понимая вдруг, что вот оно — то последнее, страшное, что жило в нем с памятной погони между гаражей, то, что так легко перемолол в пыль щенячий взгляд и поджатый хвост его сильного и такого уязвимого альфы.