Цветы цвета неба (СИ) - Гиппиус Рина - Страница 17

Ну что ж, раз меня тут так рады видеть, буду вести себя как можно тише. А расположилась я, оказывается, в комнате, где эта травница хранила свои травки. Уснуть я уже не могла по причине любопытства. Было интересно посмотреть, чем же тут лечатся. Я зажгла маленький магический светлячок и стала рассматривать травы.

— Хм, а тут ничего нового‑то и нет, — пробормотала я себе под нос и пошла спать.

Ту часть армии, которую возглавлял наследник мы так и не догнали. Наш маленький отряд попал в засаду в семидесяти фендах* от Дрины. Основные же наши войска были уже в сорока фендах* от столицы Вадомы.

Напали на нас на закате. Мы только выехали из леса. Впереди был большой луг. Солнце было уже у самого горизонта, когда ни издавая ни единого звука, из травы как будто выплыли черные тени. Не ожидая нападения, никто из нас даже не успел выставить щит. В нас полетели сначала боевые заклинания, а потом уже стрелы. Первым упал наш командир капитан Ресмус. Судя по тому, как быстро пропиталась кровью земля вокруг него, ранен он был зогвуром. Видимо вадомийцы уже знали, что кольчуга не пропускает зогвур, потому целились в горло. Там была часть шеи, которую ничего не защищало, так как иначе было неудобно поворачивать голову.

Во время учений, проводимых еще в Пири, мне приходилось брать в руки клинок. Меч для меня был слишком тяжелым. Сейчас же я понимала, что мне придется убивать, чтобы выжить самой и спасти своих товарищей. Но это понимание не спасало от мук совести. Как я могу лишить жизни другого человека? Мое же призвание спать жизнь, а не убивать! На эти сомнения ушло не больше нескольких секунд.

Вадомийцы вперед выставили обычных людей. Маги из‑за их спин разили нас заклинаниями. Кое‑как выставив магический щит, один из наших боевых магов также отбивал эти заклинания. Но этот щит не защищал от стрел. Лучников было двое, а, чтобы достать их нужно, было пробить брешь в рядах вадомийцев. Рандельф, взявший командование в свои руки, после ранения Ресмуса, прикрывшись обычным щитом, попытался было ударить заклинаниями по противнику, но из‑за стрел ему сложно был точно прицелиться.

Собравшись вместе наши маги, выбрав себе конкретных жертв, под прикрытием обычных щитов, разом послали заклинания в вадомийских солдат. В рядах противников появились свободные места, через которые уже можно было дотянуться до лучников.

А дальше уже пошли в рукопашную, так как всю энергию маги уже почти исчерпали. Вот тут мне и пригодился мой клинок. На меня налетел воин, который был на голову выше меня. Мое преимущество было лишь в том, что я более юркая, так как меньше. Изворачиваясь так, чтобы его меч меня не задел, я пыталась решить куда же мне наносить удар. Тело его было также закрыто кольчугой. А на мне ее не было, что дополнительно придавало мне ловкости. Пару раз меч по касательной доставал меня. Но на мое счастье пока обходилось без ранений. Дыхание у меня уже сбивалось, а этот солдат явно забавлялся, гоняя меня в образе мальчишки. Как благородно, здоровый мужик измывается над подростком. Он же выглядел еще вполне бодрым и полным сил. Споткнувшись, я упала ему в ноги. Казалось, что вот сейчас его меч проломит мой череп. Пытаясь отразить удар, я подняла руку с клинком. А так как руки уже немного дрожали от усталости, взмах этот был несколько неуверенным. Но моя неловкость сыграла за меня. Конец клинка пришелся в незащищенную часть ноги воина под коленкой. Поэтому повторно размахнуться на меня он не успел. А мне это придало уверенности. Не вставая, так на четвереньках я доползла до вадомийца, и пока он пытался остановить кровь, перерезала ему сухожилия под коленками. Когда он упал, загнала ему клинок в горло.

Вытерев с лица, брызнувшую на меня кровь, я огляделась. Почти все вадомийцы были уже мертвы. Не рассчитали они своих сил, напав на наш с виду безобидный отряд целителей.

Быстро оглядев раненых, оказала первую помощь и только потом упала без сил в высокую траву.

И тут меня накрыло. Я убила человека. Я. Сама. Своими собственными руками. Слезы лились из глаз. Тело вздрагивало крупной дрожью. А перед глазами стояло лицо того вадомийца. То выражение лица, которое у него было, когда я протыкала его горло. В ушах стоял его предсмертный хрип.

— Помнишь то село у границы, в котором мы останавливались? Карола, — услышала я голос Рандельфа. — В нем еще почти все дома были сожжены. Так вот, вадомийцы, когда захватили это село, всех мужчин повесили на глазах у их семей. А потом женщин и детей согнали в амбар и подожгли. Так они и сгорели заживо.

Командир поднялся и ушел, оставив меня одну. Успокоившись, я вспомнила, зачем шла на эту войну. Я шла спасать своих солдат. А то, что спасать нужно было и убивая… Ну что ж, это же война. И без убийств тут никак. Гордиться тут мне конечно нечем, но я защищала и свою жизнь, и жизнь своих товарищей. Ставить всех вадомийцев под одну гребенку нельзя. Но если уж они с оружием идут на нас, пощады им давать нельзя. С другой стороны, теперь я хоть немного, но отомстила этим зверям за свою семью.

До Дрины мы добрались тогда, когда боевые действия там были в самом разгаре. Столицу взяли в осаду. Интересоваться как проходит наступление не было времени. У меня даже не находилось свободной минутки, чтобы наконец‑то навестить учителя, чей лагерь был в десяти фендах от моего.

Да, меня никто не узнавал. Внешность была непримечательной. Но вот мои способности скрыть не удалось. Работать в пол силы я не могла — люди же гибли! Поэтому в нашей армии быстро распространился слух, что молодой парнишка буквально из бездны достает. Ко мне приносили раненых, за которых уже никто не брался. Несколько раз доходило до того, что я была на грани истощения. Узнал бы лорд Магнир, сам бы добил.

Шел десятый день осады. И вроде бы, как я слышала, Дрина должна скоро пасть. Побыстрее бы этот кошмар закончился. Нестерпимо хотелось увидеть отца.

Я складывала бинты, сидя тихо в своем уголке шатра. Сегодня через мои руки прошли с десяток бойцов, поэтому силы были на исходе. Раздался шум, и санитары внесли очередного раненого бойца

— Дами, принимай еще одного! Правда он на последнем издыхании. Глядишь и помрет вот — вот. Ваш главный сказал к тебе тащить, — прокричал Кнуд. Последние несколько дней мы работали, можно сказать, в одной команде. Он помогал мне с ранеными.

Парни уложили воина на кушетку. Кольчуга на груди у него было покорежена, как будто кольца разорвало чем‑то. Это чем же его так? Нос сломан, а на лбу, вдоль брови крупный порез. Из‑за этого все лицо залито кровью. Рана явно нанесена зогвуром. Кто‑то успел обработать ее нужным лекарством. Но боец потерял слишком много крови. Действовать нужно быстро. Я попыталась было наложить на рану заживляющее заклинание, но отскакивало, как мяч от стены.

— Да что ж такое! — начала ругаться я. У меня сегодня на руках уже умер один солдат. Он был не первым за все это время, но как же хотелось, чтобы стал последним. Еще одну смерть за сегодня я не перенесу.

Я поднесла руку к ране, открытой ладонью накрыла ее и сквозь полуопущенные веки посмотрела на нее.

Заклинание 'Хаани' уже несколько веков никто не использовал. Да о нем практически никто и не знал уже. Только дотошность моего учителя и вынудила меня когда‑то окопаться в библиотеке, чтобы найти подробности об этом заклинании. Оно накладывается на рану человеку. И тогда ни один целитель не способен заживить рану. И обычные лекарства тоже действовать не будут. А рана начинает гнить. Затем уже эта гниль распространяется по всему телу. Но не все так просто. Мага, наложившего это проклятие, ждет не самая завидная учесть. Он лишается своего дара. И при этом, старость его настигает в течение пяти лет. Снять это проклятие просто. Вот только способ был малоизвестен.

Наверно это судьба, что когда‑то лорд Магнир все‑таки заставил меня выучить снимающее заклятие.

Вытерев с лица воина кровь, я попросила покинуть всех мой уголок, где была кушетка с больным и шкафчик с лекарствами.