От Земли к Андромеде (СИ) - Мишарин Борис Петрович - Страница 36

   - Естественно, - с издевкой ответил Краснов, - лауреата в двадцать лет получить легче, чем высшее образование. Что я могу сказать? Гений, он и есть гений, у него вся семья звездная. Про доктора Ковалеву наверняка слышали...

   - Которая экстрасенс, - уточнила Лаврова.

   - Была экстрасенс, теперь дипломированный врач. Да, это его жена и рост у нее два метра, как у настоящего пришельца, - улыбнулся Краснов.

   - Гений... все гении с причудами, а у Ковалева какая, - не отставала Лаврова.

   - Есть одна, - серьезно ответил генерал, - не любит лишних вопросов и через чур любознательных личностей, извините. Говорят, что нормальный и адекватный мужик, с которым можно работать. Положением и умом не кичится, по образованию математик-физик и юрист.

   Ковалев не стал тратить время на самолет, телепортировавшись из пустого закутка министерства обороны. Дома обнял жену, она, прижимаясь, произнесла:

   - Какой ты у меня большой стал...

   Николай посмотрел на нее снизу-вверх, ответил с улыбкой:

   - Но до тебя еще не дорос.

   - Короче ростом, согласна, но выше.

   * * *

   Два года в заботах и строительстве пролетели, как две секунды. Возводились цеха, площадки, ангары, здания в пригородном лесном массиве. В народе поговаривали разное о комбинате, от производства лакокрасочных изделий до минеральных удобрений и двигателей для автомобилей. Об оборонной промышленности не заговаривал никто, такой информации не было и каждый старался утвердить свою правду. Руководство комбината и страны понимало, что тайну все равно не удержишь, она рано или поздно просочится частично. Какой-нибудь работяга по пьянке все равно сболтнет, что делает нечто необычное. Но Ковалев не беспокоился, даже его ведущие ученые не знали секретов полностью.

   Он ехал на комбинат с водителем. Полковник Сидоров, непосредственный начальник охраны, добился в отношении семьи Ковалевых не многого. Николая и Веронику возили вооруженные водители-охранники, а пенсионный спецназ ГРУ в коттедже он заменил на действующий. Никаких кортежей в поездках не было.

   В приемной уже находились трое мужчин, прибывших пораньше. Адъютант доложил:

   - Здравия желаю, товарищ генерал, к вам из Северского КБ, - он кивнул на троих мужчин.

   Ковалев посмотрел, сразу определив генерального конструктора самолетов, подошел:

   - Ковалев Николай Петрович, - он протянул руку.

   - Собянин Яков Станиславович, - ответил конструктор, пожимая руку, - мои коллеги Петров... Добровольский. Мне говорили, что вы молоды, но не на столько же, - с улыбкой произнес он.

   - Прошу, - пригласил гостей Ковалев в свой кабинет.

   Собянин вошел осмотрелся. Громадный длинный стол для совещаний...

   - Не плохо устроились, здесь же проводите разбор полетов...

   - Некогда, знаете, бегать по другим залам, устраивайтесь, господа.

   Он сел по одну сторону стола, гости по другую.

   - Это верно, - согласился Собянин, - времени нам всегда не хватает. Если позволите, то я сразу к делу, - он вынул из папки большой лист, кинул его демонстративно на стол, - это что такое, Николай Петрович, что за галиматья? Где это видано, чтобы карикатуры метили грифом "совершенно секретно" и отправляли фельдъегерской связью для смеха? Или вы ошиблись адресом и хотели отправить чертежи не к нам, а в школу в качестве учебного пособия по физике? Я вас спрашиваю, Николай Петрович, это что?

   - То, что вы просили - чертежи двигателя, - спокойно ответил Ковалев.

   Невозмутимое спокойствие Ковалева действовало на Собянина словно перец на прямую кишку.

   - Вот именно... именно чертежи мы просили, а не школьную схему ядерного реактора, - уже вовсю нервничал и повышал голос Собянин, - вы нас за идиотов держите?

   Они не могли договориться по телефону, по закрытому интернету и письмам. Не выдержав, генеральный конструктор новейшего истребителя примчался в Н-ск, захватив с собой ведущих конструкторов для поддержки.

   - Яков Станиславович, давайте все обсудим спокойно, без нервов. Вы строите самолеты, я двигатели. Вы задали нам необходимые параметры веса, объема и тяги, мы поняли, приняли и учли. Разработали и воплотили в железо соответствующий двигатель, уменьшив в разы вес, объем и увеличив тягу. Надеюсь это вас не напрягает?

   - Это не напрягает, это сказочно прекрасно, - ответил Собянин, - но, Николай Петрович, дорогой вы мой, так же не бывает. Вы предлагаете ядерный двигатель, работающий по замкнутому циклу на отходах топлива, которых в стране более, чем достаточно. Прелестно, ядерные отходы действительно уже закапывать и девать некуда, они в переизбытке. Может быть вас тоже ввели в заблуждение, вы посмотрите, - он ткнул пальцем на чертежи, - это же двигатель для мопеда, он даже для серьезного автомобиля не подойдет. Схематично все правильно, я абсолютно согласен с размерами, тягой, весом. Но это ядерный двигатель, если вы не забыли, - снова начал нервничать Собянин и повышать голос, - как я могу взять этот двигатель? Он же мгновенно погубит всех рабочих, пилот умрет от радиации, даже не успев взлететь. И потом... он элементарно взорвется... реактор с толщиной стенок в один миллиметр - такого даже двоечник в десятом классе не придумает. В Северске как раз есть специализированное КБ, оно уже разработало ядерный двигатель. Он весит восемь тонн и размерами с самолет, ненадежен, нет достаточной защиты от радиации и взрыва. А вы здесь сидите и неизвестно чем маетесь.

   Спор снова набирал яростные обороты, хотя Ковалев говорил спокойно, а кричал только Собянин. В приемную вошел Краснов, адъютант сразу посоветовал в кабинет не входить:

   - Там гость из Северска, заседают уже три часа, спорят до крика.

   - А наш что? - спросил Краснов.

   - Нашего не слышно, кричит все время этот... генеральный по самолетам.

   Внезапно дверь отворилась, вышел Ковалев, попросил адъютанта вызвать срочно врача с кардиографом - Собянину плохо. Доктор с медсестрой прибежали быстро, сделали ЭКГ.

   - Инфаркт, обширный инфаркт, - объявил врач, - необходима срочная госпитализация.

   - Некогда нам по больницам валяться, - Ковалев посмотрел на адъютанта, - срочно пригласи Веронику Андреевну и проводи докторов.

   Вероника ехала на комбинат, прекрасно зная, что муж может сам оказать помощь не хуже ее. Но, видимо, обстоятельства не позволяют ему, не хочет демонстрировать свои способности еще и в медицине. Она вошла в кабинет, присела на диван к больному. Собянин лежал с расстегнутой рубашкой, тяжело дышал и постоянно потирал рукой грудь.

   - Сдавило все и жжет сильно, - произнес он.

   - Обычные проявления инфаркта, но ничего, сейчас все поправим, - она застегнула ему пуговицы на рубашке, - вставайте.

   - А сердце? - Собянин удивленно глянул на нее, начиная понимать, что боль и жжение ушли.

   Он встал, походил по кабинету и даже присел несколько раз - сердце работало ровно и ничего не болело.

   - Благодарю вас, вы жена Николая Петровича? - спросил он.

   Ковалева утвердительно кивнула головой.

   - Вот если бы ваш муж также бы умел делать свое дело... еще раз спасибо.

   - Муж работает не хуже и полагаю, что скоро вы в этом убедитесь. Ладно, сами здесь разберетесь, мне пора.

   Ковалева подошла к Николаю, не стесняясь поцеловала его в щеку и вышла.

   - Алла, сделай нам чайку покрепче, - попросил он секретаршу, - продолжим разговор, господа.

   - Чаю я, естественно, выпью, но говори-не говори - останусь при своем мнении, - ответил Собянин. - Более того - я отказываюсь от вашего двигателя, найду другого производителя. Время потребуется, но ничего не поделать.

   - Это вряд ли, - усмехнулся Ковалев, - выпьем по чашечке чая и пойдем смотреть двигатель живьем.

   - Не собираюсь и не пойду, - заартачился Собянин, - еще чего - радиацию хватать...

   - Наш двигатель сейчас установлен на испытательном стенде, вы можете посмотреть его в рабочем состоянии, оценить габариты для мопеда, как вы выразились. Он создает необходимую тягу, а радиометрические приборы совершенно не фонят, радиоактивное излучение не проникает через миллиметровую оболочку, которая обладает десятикратным запасом прочности, чтобы выдержать ядерный взрыв, удержать его внутри.