От Земли к Андромеде (СИ) - Мишарин Борис Петрович - Страница 14

   - Что ж, хорошее дело, мы тоже должны знать своего участкового, - ответил Николай.

   - Вы собственник квартиры?

   - Я, - ответил Николай.

   - Можно ваш паспорт и ваш тоже девушка.

   - Принеси Вероника, - попросил Николай.

   Участковый взял паспорта, внимательно изучил их.

   - Вы, Вероника Андреевна, прописаны в другом городе, работаете у Николая Петровича служанкой?

   - А-а, - рассмеялся Николай, - понятно откуда ветер дует - соседка нажаловалась, дескать не работаю, служанку имею и непонятно на что живу. Я, кстати, на том же юридическом факультете обучаюсь, что и соседка Ольга, а Вероника Андреевна Доброхотова вовсе не служанка, она моя девушка, гражданская жена, если хотите.

   - Вероника Андреевна, где работаете вы? Ваш муж студент, вы его содержите?

   Вероника прикрыла рот, прыснув от смеха.

   - Нет, Сергей Леонидович...

   - У нас небольшая разница в возрасте, - перебил его участковый, - можно просто Сергей.

   - Спасибо, Сережа, вы порядочный человек и не кичитесь своими должностными полномочиями, это радует. Вероника не работает, я могу позволить себе, чтобы моя любимая жена не работала, - он заметил, как радостно она напряглась, - моя трудовая книжка действительно лежит дома, хотя я мог бы формально трудоустроиться и даже получать зарплату на этой должности.

   - Это было бы незаконно, Николай Петрович, - возразил участковый.

   - Николай, просто Николай, - в свою очередь попросил он, - в моем случае законно, так как фактически я работаю в гораздо большем объеме, хоть и без трудовой книжки.

   - Поясните, - попросил участковый.

   - Я хозяин алюминиевого завода, генеральный директор выполняет мои стратегические указания, ходит на работу ежедневно, занимаясь тактикой. Я звоню, появляюсь на заводе, когда возникает в этом необходимость, вырабатываю производственную политику. Соседка Ольга не знает об этом, и вы ей не говорите. Стукачество - дело дрянное, но я не обижаюсь на нее. Ее заело, что в этой квартире не она хозяйка, но это ее проблема.

   - Понятно, - улыбнулся участковый, - решила насолить вам хоть как-то. Я, естественно, ничего не скажу ей, вы меня извините за вторжение.

   - Извиняться не стоит, это ваша работа - проверять сигналы. Зато вы теперь знаете, что на вашем участке живет не совсем порядочная особа, которой нельзя верить с первого взгляда. Я бы вообще таких личностей не допускал к юриспруденции, именно такие шьют дела потом белыми нитками. Рад был познакомиться, Сергей, порядочным людям всегда готов оказать помощь и содействие.

   Он проводил участкового до дверей. Вероника ожидала его в зале, дрожа всем телом и смотрела влажными глазами. Он понял почему.

   - Да, Вероника, ты не служанка, не домработница, не проститутка, извини за это слово, ты моя женщина и гражданская жена. Ты против?

   Она зарыдала, кинувшись ему на грудь.

   - Чего же ты плачешь, Ника. Ну, не говорил раньше, извини, ты мне в первый же день понравилась. Нет больше фиктивной домработницы Вероники даже для моих соседей - есть моя жена Ника.

   Он взял ее на руки и закружил по комнате, чувствуя, как она прижимается к нему всем телом, поставил на пол. Вероника смахнула рукой слезы, заглянула в глаза и спросила:

   - Ты меня любишь, Коленька?

   Она ждала ответа с волнением и надеждой. Николай приложил пальчик к ее губам.

   - Дай пальчик женщине - она и руку откусит. Да, Ника, я люблю тебя, - ответил он с улыбкой, смахивая остатки слез с ее лица.

   Она прижалась к нему всем телом, тихо зашептала на ушко:

   - Как я давно ждала этих слов, милый мой и любимый Коленька, как ждала... ты мой, только мой и я тебя никому не отдам. Слышишь любимый - ты мой, самый, самый любимый...

   Она снова заплакала.

   - Извини, Коленька, это от счастья, я так боялась, что никогда не дождусь этих слов. Надо радоваться, а я плачу, дура.

   Он достал платок и протянул ей.

   - Мы сейчас отпразднуем с тобой приход Ольги к нам, выпьем по рюмочке. Я - коньяк, а ты винцо.

   Вероника отпрянула и напряглась.

   - Приход Ольги?

   Он заметил, что ее кулачки сжались и побелели на костяшках, взял руку, поцеловал.

   - Формально... если бы она не появилась - ты бы все равно узнала о моих чувствах, но гораздо позднее. Возникшая ситуация подтолкнула меня к признанию, но и ты ведь не говорила мне о любви.

   Вероника расслабилась, вздохнула...

   - Я не могла, Коленька, сказать тебе первой, но, наверное, все равно бы сказала позже. Ты меня взял из публичного дома, сделал домработницей. Я не могла навязываться...

   Николай прикрыл ее рот своими пальчиками.

   - Больше ни слова... так бывает - любят два балбеса друг друга и молчат, у каждого свои веские причины к этому. Я ведь тоже должен был понять - по работе ты со мной или по душе. Но все выяснилось и я доволен.

   Он достал коньяк, вино, бокалы.

   - Мы вместе и я тоже выпью с тобой коньяк. Но не за Ольгу - за нас с тобой, за любовь, за участкового хотя бы, но не за нее.

   Николай налил, подал бокал Веронике, поднял свой.

   - Согласен, за тебя, любовь моя.

   - За тебя, мой Коленька, - ответила Вероника.

   * * *

   Ковалев спал плохо, ворочался постоянно. Вероника совсем не спала, приподнялась на локте, вглядываясь в темноте в его лицо и стараясь понять, что тревожит ее любимого. Но виден был лишь силуэт вместо лица. Она думала, что снится плохой сон и уже хотела разбудить его, но он проснулся сам и резко поднялся, оставаясь сидеть на кровати.

   - Ты не спишь, Ника, я ворочался, не давал?

   Она заметила, что он тяжело дышит.

   - Плохой сон приснился? - спросила она.

   - Если бы сон, - ответил он непонятно, - вставай и иди сюда, - он подвел ее к углу шкафа, как бы пряча за ним, - стой, не высовывайся и молчи.

   - Что случилось, Коля? - спросила она тихо.

   - Молчи, - он закрыл ее рот ладошкой, - молчи и не высовывайся.

   Ковалев резко отпрянул к двери в спальню и встал у стены. Дверь медленно открылась, появился силуэт мужчины и послышались два тихих выстрела: пу, пу, пули со шмяком впились в основания подушек. Ковалев резко ударил силуэт по шее, тело свалилось со стуком на пол. Он включил свет - мужчина в маске и с пистолетом в руке лежал на полу, Вероника, сжавшаяся в комочек за шкафом, смотрела округленными глазами то на Николая, то на лежавшего на полу неизвестного в маске.

   - Скотч неси быстро, - скомандовал он.

   Вероника, все еще дрожа от страха, метнулась в бытовку, принесла скотч. Николай замотал руки мужчины за спиной, сдвинул на лоб маску - он не знал его, и задвинул ее обратно.

   - Меня только что хотели убить и тебя заодно. Кто он - не знаю. Ты оденься и сиди в зале, я вызову полицию.

   Вероника мотнула головой и заревела. Николай осадил ее:

   - Не до слез сейчас, Ника, пугаться позже будем, оденься и иди в зал.

   Она затрясла согласно головой, все еще всхлипывая, стала надевать платье.

   - Накинь халат и достаточно, - посоветовал Николай.

   Он принес целлофановый пакет, вывернул его, взял пистолет с глушителем, заворачивая его в пакет, унес с собой в зал и позвонил:

   - Алло, полиция... Это хозяин алюминиевого завода Ковалев, меня только что пытались убить в собственной квартире, приезжайте, адрес... - он продиктовал адрес и положил трубку.

   Слова про алюминиевый завод подействовали, оперативная группа прибыла быстро. Хозяин дома рассказал вкратце ситуацию, эксперты приступили к работе. Уже знакомый Николаю следователь Кирносов допрашивал Ковалева на кухне, он пояснял:

   - Убийцу не знаю, ранее не встречал. Я хозяин алюминиевого завода и заказчик, я полагаю господин полковник, вам хорошо известен - это бывший фактический собственник завода депутат Шевелев. Конкретными фактами не располагаю - это мое личное мнение.