Не выходи из дома - Льюис Сьюзен - Страница 67

Сейчас к ней пришла Флора, которая сидела на кровати и играла с плюшевыми зверушками, с которыми Пейдж играла в детстве.

– Можно мне взять малютку кенгуру с собой в кровать? – спросила Флора, прижимая пушистую игрушку к щеке.

– Если хочешь, – буркнула Пейдж, сидя спиной и уткнувшись в компьютер. Она не принимала участия в разговоре, просто читала, впитывала информацию и тревожилась.

– Он мне нравится больше всего. Тебе тоже, да?

Пейдж не ответила.

– А еще мне нравится куколка Салли, и бегемотик, и мишутка, и пингвинчик, и вообще все твои игрушки, потому что у тебя самые лучшие игрушки, а у меня их мало.

Пейдж не слушала. Новый участник чата написал, что Карина умерла и перед смертью хотела поблагодарить всех своих друзей за любовь и поддержку, это помогло ей найти в себе силы и покончить с собой. Теперь она свободна. Она счастлива и сейчас с теми людьми, которых любит.

Внезапно у Пейдж закружилась от страха голова.

Кто-то, с кем она разговаривала, на самом деле покончил с собой.

Если Пейдж последует примеру Карины, то она воссоединится с дедушкой. Не будет больше ни СМС, ни писем по электронной почте, ни сообщений в Твиттер, ни постов, она будет вне пределов досягаемости, перестанет быть неудачницей, уродиной, отец которой ушел из-за нее. Ей не придется больше читать гадости о ее «чудаковатой бабке», «слабаке Джоше» и «двойняшках-очкариках». Мама перестанет быть шлюхой, которая научила ее всему, что знает, а отец – насильником, а всякие извращенцы перестанут присылать отвратительные видео. Пейдж не чувствовала бы, будто за ней постоянно наблюдают, что ее ненавидят и презирают. Ей больше не будет стыдно, поскольку не будет ее самой.

– Пейдж, ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – молила Флора.

– Что пожалуйста? – проворчала Пейдж.

– Нанеси мне макияж, чтобы я была такая же хорошенькая, как ты.

Пейдж резко обернулась.

– Я не хорошенькая! – резко ответила она. – Во мне вообще нет ничего хорошего, поэтому больше никогда такого не говори!

Глаза Флоры расширились за стеклами очков.

– А теперь тебе надо идти, – велела Пейдж. – Хватит тут торчать.

Флора слезла с кровати, прижав кенгуренка к груди, и поковыляла к дверям, понурив голову.

– Прости, – прошептала Флора, – я не хотела тебя злить.

– Я не злюсь, просто… у меня тут свои дела, поэтому тебе нужно идти.

За Флорой закрылась дверь, а спустя несколько минут Джули вышла онлайн.

«Читала про Карину?»

«Да. Повезло ей, она уже сделала».

«Думаю, я тоже могла бы».

«И я».

«Я думала об этом. Как насчет того, чтобы сделать это вместе?»

У Пейдж зашлось сердце. Ей ведь тоже пришла на ум та же мысль.

«Хорошая идея».

«Когда?»

Пейдж сомневалась, не зная, что сказать.

«Я буду готова, когда ты будешь готова. Дай мне знать. Есть место, куда мы можем отправиться. Я дам тебе инструкции».

Пейдж ощутила головокружение. Теперь все стало еще реальнее. Скоро для нее все закончится.

«Тебе нужно написать обо всем, что с тобой случилось, чтобы дармиты получили по заслугам».

Пейдж и сама собиралась так сделать.

«А ты знаешь кого-то, кто уже в том мире? В смысле, из родственников».

«Да. Моя мама».

Пейдж моргнула от удивления. Джули раньше никогда об этом не упоминала.

«А давно она умерла?»

«Очень давно. Я уже о ней и не думаю. А у тебя есть там кто-то?»

«Дедушка».

«Тогда с тобой все будет нормально».

«А о тебе позаботится твоя мама».

«Мне надо идти. Не забудь сообщить, когда будешь готова. Я не могу больше ждать».

«Ты понимаешь, что мы встретимся? Мне нужно знать, кто ты. Мы уже знакомы?»

«Нет. Но у нас будет куча времени получше узнать друг друга, когда мы окажемся по ту сторону».

Когда Джули вышла из Сети, Пейдж ощутила, что вокруг сгущается отупляющее уныние, словно густой серый туман, накатывающий с моря. Она подумала о матери, отце, младших братьях и сестренке, о бабушке и тете Ханне. Слезы полились из глаз, Пейдж душили рыдания. Затем она вспомнила, что ей говорили. «Когда придет время, нужно думать только о себе. Никто другой ничего не значит и даже не существует. Если это не так, значит, ты не готова уйти».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Почему, черт побери, ты мне только сейчас это сообщила?! – орал в трубку Джек.

Дженна отодвинула трубку от уха. Ей не хотелось кричать в ответ, у нее не было на это ни времени, ни сил.

– Мой сын ломает руку, но тебе не кажется, что стоит взять трубку…

– Я со всем этим разбиралась, понятно? – резко перебила его Дженна.

– Дело не в этом. Ты не дала Джошу мне позвонить?

Дженна возмутилась:

– Никто ему не запрещал. Он просто не просил позвонить тебе, а ты сам впервые нашел минутку позвонить нам.

Тщательно выговаривая слова, Джек спросил:

– Ты не можешь с этим справиться, да?

– Знаешь что, Джек. Мне это не нужно. Я пытаюсь собрать их в школу, и ты был бы в курсе, если бы удосужился подумать о разнице во времени перед тем, как названивать… Сколько, черт побери, у вас там?

– Начало первого.

– Так почему ты звонишь именно сейчас?

– Потому что я знаю, что дети дома.

– Отлично! Все должно происходить по твоему расписанию, да, Джек? Давайте удостоверимся, что все так, как тебе удобно, и плевать, что мы тут заняты по горло, уже опаздываем в школу, не можем найти ботинки, не хотим чистить зубы, должны обязательно досмотреть передачу или срочно поиграть в игру…

– Я позвоню в другой раз.

Джек повесил трубку. Дженна стояла около телефона, боясь пошевелиться, подумать, сделать хоть что-то, что может подтолкнуть ее к последней черте. Дженна была так опасно близка к ней, что даже дышать было сложно.

Она досчитала до десяти и попыталась заставить себя продолжить заниматься делами. Нужно было вытереть разлитую кашу, спасти мелки, плавающие в молоке, подобрать кусочки лего, пока их не съел Пончик, расчесать волосы Флоры, удостовериться, что у всех в рюкзаках нужные учебники, проверить, не забыли ли дети отдать ей какие-то записки от учителей, выяснить, у кого сегодня соревнования по физкультуре…

Вчера ее арестовали за кражу в магазине. Охранник остановил ее по дороге из супермаркета и препроводил в офис администратора. Она несла два пакета с покупками, за которые не заплатила. Она даже не поняла, в чем дело, пока ей не сказали. Дженна могла думать лишь о Пейдж и о звонке, который только что раздался из школы. Пейдж пропускает занятия уже больше двух недель, они обеспокоены, хотели узнать, что случилось, как дела дома и не могут ли они чем-то помочь.

– Я могу все объяснить, – сказала она администратору, но на самом деле не смогла, поскольку не хотелось признаваться, что она такая ужасная мать, раз понятия не имела, что старшая дочь прогуливает школу.

В итоге ее отпустили, но прежде позвонили в полицию, а Дженна связалась с Ричардом и попросила о помощи. Он тут же приехал и как-то все уладил, наверное, даже оплатил ее покупки, поскольку мешки приехали вместе с ней.

Вчера он позвонил, чтобы выяснить, как она, и Дженна сказала, что все в порядке.

– Временное помрачение, – попыталась пошутить Дженна. – Я никогда ничего подобного не делала.

– У вас просто слишком много забот.

– Не очень хорошее оправдание, но единственное, которое есть.

– Вам нужна передышка, какое-то время для себя, но я знаю, это непросто, когда у тебя дети.

– Или когда у тебя муж в Штатах с другой женщиной и от него помощи ждать не приходится.

– А как же мама и сестра?

– Они, разумеется, помогут. Скоро Пасха, у детей каникулы, будет полегче.

– Дайте мне знать, если я могу чем-то помочь.

– Разумеется. И спасибо за сегодня. Мне дико неудобно, и я не уверена, что хочу знать, что вы им сказали…