Легко ли быть одной? - Туччилло Лиз - Страница 32

– Женщины в Рио любят свое тело, верно? Они гордятся своим телом и любят выставлять его напоказ, так?

– О да, – услышала я голос молоденькой продавщицы. – Мы в Рио с благоговением поклоняемся нашим телам.

Я взглянула в зеркало на свое отражение. Не думаю, чтобы в ближайшее время мне захотелось вывесить на алтарь подобную картину и начать на нее молиться. И тут мне стало по-настоящему грустно. Я еще слишком молода, чтобы ненавидеть свое тело. Скоро я состарюсь, время пролетит быстро, и тогда мое тело действительно будет трудно за что-то любить. А пока оно, в принципе, ну, в порядке. Почему бы мне им не восхищаться? Оно все-таки мое, оно здорово, и я должна принимать его таким, какое оно есть. Есть люди больные и немощные, которые готовы убить, лишь бы их тело стало сильным и здоровым, и при этом какой-то там чертов целлюлит заботит их меньше всего. И ненавидя свое тело в такой степени, я тем самым демонстрирую черную неблагодарность по отношению к своему здоровью, способности двигаться и молодости.

А затем я повернулась к зеркалу спиной. На моей заднице и бедрах было столько жира, что меня чуть не стошнило.

– Да будь оно проклято! – сказала я. – Освещение тут такое же ужасное, как в Штатах. Они что, нарочно повесили эти лампы на потолок? Чтобы нам хотелось наложить на себя руки, вместо того чтобы купить здесь что-нибудь из одежды? Я это не беру!

– Джулия, брось, выходи. Ты преувеличиваешь.

– Нет. Ни за что. Я переодеваюсь.

– Джулия, ради бога, выходи! Немедленно, – сказала Джорджия все тем же не допускающим возражений тоном, и – о господи – это снова сработало.

Я вышла, и они вдвоем с продавщицей оглядели меня.

– С ума сойти! Ты выглядишь фантастически! Только взгляни на свой брюшной пресс. Он просто невероятный.

– О, очень хорошо, мисс, очень хорошо! – подхватила продавщица.

– Да что вы говорите? – едким тоном откликнулась я. Необходимость доказать свою правоту затмила остатки моего тщеславия. Я повернулась и продемонстрировала им вид сзади. – А теперь что вы думаете?

У женщин есть одна досадная особенность: когда мы лжем, это всегда очень заметно. Это не касается каких-то важных вопросов: если мы готовимся солгать заранее, мы можем быть в этом деле настоящими профи. Но когда речь идет о пустяках вроде этого… Господи, тут все абсолютно прозрачно. Голос Джорджии взвился на две октавы вверх.

– О, прошу тебя, о чем ты говоришь?!

– Ну, думаю, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

– Ты просто ненормальная.

– Правда? Ненормальная? Ты хочешь сказать, что у меня нет целлюлита от колен и до верха бедер? Ты хочешь сказать, что это у меня просто какая-то «целлюлитная галлюцинация», которая мучает меня последние пять лет?

– Все не так плохо, как ты думаешь. Честно.

– Вот видишь?! Из разряда «фантастическая» я уже переехала во «все не так плохо, как ты думаешь».

Я заметила, что продавщица что-то приумолкла.

– Ладно, а вы что думаете об этом? Я выгляжу ужасно, да?

Наступила пауза. Теперь я понимаю, что девушка мучительно разрывалась между служебным долгом и долгом гражданским. Наконец она набрала побольше воздуха и сказала:

– Возможно, вам не нужно идти на пляж. В Рио есть масса других занятий.

Джорджия громко охнула. Я потеряла дар речи и стояла, широко открыв рот и выкатив глаза. В конце концов я выдавила из себя:

– Что?..

Тут грубо вмешалась Джорджия:

– Как вы могли такое сказать?! Мне показалось, вы говорили, что женщины в Рио любят свое тело и даже ему поклоняются.

Продавщица сохраняла спокойствие.

– Да, но все эти женщины занимаются спортом, соблюдают диету и делают липосакцию.

– Выходит, вы можете любить свое тело, только если сделали липосакцию?! – взвизгнула Джорджия.

У меня перед глазами поплыли звездочки, но мне удалось промямлить:

– Значит, мне не стоит идти на пляж из-за своего целлюлита?

– Либо чем-то прикрыть его, если вы туда пойдете.

– То есть вы хотите сказать, что мой целлюлит нельзя показывать на публике?

Молоденькая худенькая продавщица, кожа у которой, безусловно, была совершенно гладкой, пожала плечами.

– Это всего лишь мое личное мнение.

– О боже, кажется, я сейчас упаду в обморок, – совершенно серьезно сказала я.

Джорджия была в бешенстве.

– Это ужасно – говорить людям такое! Вам должно быть стыдно! Ради бога, вы же все-таки ПРОДАВЕЦ БИКИНИ! Где ваша начальница? Я хочу с ней поговорить.

– Я и есть начальница, – тихо сказала девушка. – Это мой собственный магазин.

Джорджия стиснула кулаки, а я следила за тем, как комната вокруг меня раскручивается по спирали моего целлюлитного позора.

– Очень хорошо. Мы уходим отсюда. Мы не собираемся ничего покупать в вашем магазине. И не заплатим вам ни гроша.

Джорджия затолкала меня обратно в примерочную.

– Ладно, Джулия, давай одевайся и пойдем отсюда.

Я быстро натянула свою одежду, и мы направились к выходу. Джорджия продолжала бушевать. Не успели мы выйти на улицу, как она развернулась и зашла обратно в магазин.

– Я тут подумала… Нет, вы не имеете права указывать, кому позволено надевать бикини на пляж, а кому нет. Никто не нанимал вас в местную Полицию по Надзору за Целлюлитом. К черту! Я куплю бикини, которое примеряла моя подруга. И она пойдет в нем на пляж и будет выглядеть там круто.

Я пыталась протестовать, потому что скорее Рио полностью скует льдом, чем я надену этот купальник. На самом деле я не была уверена в том, что вообще когда-нибудь позволю кому-то увидеть мое обнаженное тело.

Продавщица снова лишь пожала плечами.

– Как скажете.

Джорджия бросила на меня взгляд, который говорил: мы ей еще покажем.

– Не волнуйся, это за мой счет. – Затем она посмотрела на продавщицу, которая заворачивала мое бикини, и уже немного более застенчиво добавила: – И пока вы здесь, я, пожалуй, возьму и тот оранжевый купальник.

Спустя четыреста восемьдесят пять долларов – двести срок два доллара и пятьдесят центов из которых никогда в жизни не увидят солнца, песка и воды, – мы вышли из магазина.

М-да, вот уж действительно – мы ей показали.

И вот мы на пляже прямо через дорогу напротив нашего отеля в Ипанема. На Джорджии ее купальник девушки Бонда, а я в мужских шортах для серфинга, топе от бикини, лыжных брюках и куртке с капюшоном. Шучу. Я все еще отходила от утренней перестрелки, я имею в виду эту потеху с шопингом. Мы молча лежали на песке, и я слышала, как рядом три женщины разговаривают по-португальски и смеются. Глаза у меня были закрыты, но я различала их голоса. Один, глубокий, гортанный, сразу привлек мое внимание. Другой был легкий, плавный и женственный, а третий – более юный, девичий. Гортанный голос что-то рассказывал, а остальные смеялись и вставляли свои комментарии. Я открыла глаза, перекатилась на бок и посмотрела на них. Рассказчица была высокой загорелой девушкой, молодой и очаровательной… Точнее, она была высокой и черной, по-настоящему черной, кожа у нее была цвета оникса – она была восхитительна. Обе ее подруги тоже были красивы. У одной были рыжие кудрявые волосы, спадавшие на плечи, а другая была жгучей брюнеткой с модной стрижкой «боб». Всем им было где-то под тридцать, и на всех были тонюсенькие ленточные бикини. Джорджия села и заметила, что я за ними наблюдаю.

– Интересно, они тоже любят похищать чужих мужей?

– Джорджия…

– Просто любопытно. Почему бы их об этом не спросить? Ты проводишь исследование. Вот и спроси у них, нравится ли им красть чужих мужей.

– Прекрати.

Женщины заметили, что мы на них смотрим. Высокая с низким голосом посмотрела на нас несколько подозрительно. Я решила продемонстрировать свою общительность и произнесла:

– Привет. Мы из Нью-Йорка и просто слушаем, как вы говорите по-португальски. Очень красивый язык.

– Ох, Нью-Йорк! Я обожаю Нью-Йорк, – сказала женщина с короткой стрижкой.