Погоня за сказкой - Григорьева Юлия - Страница 7

– Да на вас, мадемуазель. И не намекаю, а прямо говорю, – насупилась женщина. – Сынок Литина с полчаса на берегу топтался, подругу вашу мариновал, пока вы смеяться шуткам графа изволили. Уж я-то приметила. Верно вам говорю…

Я всплеснула в негодовании руками. Ну что болтает?!

– Лили, запомните: Дамиан Литин – жених Эдит, а графу Набарро папенькины деньги нужны, только и всего. А вы тут уже теории курятника строите.

– Что видала, то и говорю, – проворчала она. – А вы не рычите на меня, всем бы на Лили рычать.

Она хлюпнула носом. Это было так неожиданно и умилительно, что я не удержалась, перебралась к ней и обняла.

– Не сердитесь, Лили, просто все это неверно, – уже мягче произнесла я.

– Вам видней, мадемуазель, – ответила женщина, утирая слезы.

На том и помирились. Когда мы приехали, дома уже был папенька. Я широко улыбнулась и бросилась ему навстречу. Папенька подхватил меня и приподнял над полом, щекоча своими пышными усами. Я зафыркала и рассмеялась, крепко обняв мэтра Ламбера за шею.

– Добрый день, папенька, – произнесла я, звонко целуя его в щеку.

– Добрый день, дитя, – ответил папенька и поставил меня на пол. – А где наша мадам Ламбер?

– В городском саду с мадам Набори, – ответила я. – Идемте обедать.

Папенька приобнял меня за плечи и кивнул. После я поспешила переодеться и помыть руки, а папенька направился сразу в столовую. То, что матушка гуляет отдельно от меня, его явно удивило, хоть мэтр Ламбер и не высказался по этому поводу. Значит, матушкиных планов не знал. Что же она задумала? Впрочем, не стоило гадать – это же моя матушка. И я не стала.

Сама мадам Ламбер вернулась, когда мы с папенькой уже обедали. Она вплыла в столовую, поцеловала папенькину макушку и направила на меня испытующий взгляд. Я растерянно улыбнулась, не понимая, что она ждет от меня. Матушка хмыкнула и уселась за стол. Вскоре столовая наполнилась ее голосом. Она рассказывала, как было хорошо сегодня в городском саду и про новые мелодии, что играл оркестр. И много еще про что, не забывая кидать на меня вопросительные взгляды. Такие же взгляды кидал на матушку папенька.

Когда обед был окончен и папенька удалился в свой кабинет, велев матушке прийти к нему, она подсела ко мне и взяла за руку.

– Ну? – жадно вопросила мадам Ламбер. – Рассказывай!

– Что рассказывать, матушка? – недоумевала я.

– Как твой день? Может, были неожиданные визитеры? – и взгляд ее вновь исполнился хитрым блеском.

– Эдит заходила, – ответила я. – Мы поговорили недолго, и она ушла. После с Лили прокатились в городской сад. Там встретили графа Набарро, и он составил нам компанию. Мы мило пообщались, и он просил разрешения вновь посещать нас. Я ответила, что всё в вашей с папенькой воле.

– И? – матушка отстранилась, глядя на меня странным взглядом. – И это всё? Больше посетителей не было?

Я отрицательно покачала головой.

– Ничего не понимаю, – произнесла она, глядя на свои руки. – Он же просил позволения… Ладно, спрошу прямо: молодой Литин навещал тебя?

– С чего ему навещать меня? – удивилась я. – После ухода Эдит я выглянула в окно и увидела, как Дамиан встретил ее, подарил ей букетик фиалок, и они удалились. После встретились в городском саду, но быстро распрощались. Всё.

– Всё?!

– Матушка, вы меня пугаете и озадачиваете, – я сокрушенно посмотрела на мадам Ламбер.

– Значит, проныра Матьес… Ладно, не будем торопить события. Надеюсь, ты приятно провела время, – матушка улыбнулась, поцеловала меня в лоб и покинула столовую, оставив меня гадать в одиночестве о странностях ее поведения.

Глава 3

– Ада, Адалаис Ламбер! – матушка коршуном влетела в мою комнату и всплеснула руками. – Какого черта… прости, Всевышний. Почему ты в таком разобранном виде?

Я отложила томик стихов и подняла недоуменный взгляд на мадам Ламбер. На улице с самого утра зарядил дождь. Унылое серое небо навевало меланхолию, потому я забралась в любимое кресло у окна, завернулась в плед и читала лирические стихи, не помышляя об иных развлечениях.

– Немедленно приводи себя в порядок, мы ожидаем гостей, – велела она и вышла из комнаты.

– Какие гости в такую погоду? – проворчала я, с сожалением поднимаясь с кресла.

Лили уже спешила ко мне, чтобы собрать волосы в прическу и помочь облачиться в более приличествующее случаю платье. На мои расспросы она пожала плечами и усадила на стул перед зеркалом в золоченой раме. Матушка вернулась, когда я расправляла складки своего платья.

– Хороша, – отметила матушка. – Чудо как хороша. Но давай сделаем тебе румянец.

– Матушка! То будь бледной, то румяной – вы сами не знаете, что желаете, – возмутилась я, выскальзывая из-под ее рук с баночкой румян.

– Точно. Бледной и румяной. Сейчас пудру принесу, – тут же решила мадам Ламбер и опять скрылась. – И помаду, – услышала я ее голос, быстро сунула ноги в туфельки и выскочила на лестницу, завязывая ленты на туфлях уже там, чтобы матушка со своими идеями до меня не добралась. – Может, и брови подсурьмить? – а эти ее размышления вслух и вовсе согнали меня вниз.

Кого же мы ждем? Кого-то важного, раз матушка так хлопочет. Но к чему меня уродовать своей косметикой? Это совершенно лишнее. Независимо передернув плечами, я спустилась под защиту папеньки, сидевшего в гостиной и курившего трубку. Это было папенькино развлечение в дождь – как мое чтение стихов. В остальное время мэтр Ламбер не курил. Но запах ароматного табака, стук капель по стеклам, уютно потрескивающий камин – все это было приятным по своей сути и навевало слегка грустные мысли.

Он улыбнулся мне, поднял руку и притянул к себе, вынудив склониться, чтобы поцеловать меня в лоб.

– А вот и моя дочь, – объявил папенька.

– Как ваше здоровье, папенька? – спросила я, как воспитанная дочь.

– Превосходно, Ада, – ответил мэтр Ламбер.

– А кого мы ждем? Матушка велела мне одеваться, но не объяснила, что за гости прибудут в такую погоду, – спросила я, подходя к окну. – Карета, – отметила я, глядя на богатый экипаж, остановившийся подле нашего парадного входа.

– О, уже, – папенька отложил трубку и поднялся со своего кресла. – Да, – он остановился уже у дверей, – не будь букой, дорогая, прошу тебя.

Стоило ему покинуть гостиную, как в нее вбежала матушка. Она укоризненно смотрела на меня, держа в руках, словно оружие, пуховку и румяна. Но, услышав голоса внизу, изумленно вздернула брови, словно не она мне говорила о гостях.

– Неужто так рано? – произнесла она и выглянула из дверей. – Всевышний, а этого как черти принесли? – вполголоса воскликнула мадам Ламбер и исчезла из гостиной, унося, к моему облегчению, пудру и румяна, но тут же вернулась. – Я не его ждала, но, похоже, его ждал твой отец, – бросила шепотом матушка и окончательно исчезла.

Мое замешательство стало полным. Всевышний, так кого мы ждали? Похоже, у матушки и папеньки разные гости? Но как же так могло выйти? Нет, я определенно перестала понимать происходящее. Решив не ломать голову, я приготовилась встретить папенькиного гостя.

– Ада, как же приятно видеть вас! – воскликнул граф Набарро, входя в гостиную, и я опешила.

Уж никак не ожидала, что его решат принять, да еще и папенька! Едва очнувшись от удивления, я присела в вежливом книксене, возвращая на свое лицо официально-вежливое выражение.

– Рада видеть вас, господин граф, – учтиво произнесла я. – Что же выгнало вас из дома в такую неприятную погоду?

– Опять вы зовете меня официально, мадемуазель Ламбер. Онорат, Адалаис, мне приятно, когда вы обращаетесь ко мне по имени.

Господин граф вручил мне букет фиалок, и я снова поблагодарила его. Затем перевела взгляд на папеньку. На его лице застыла довольная улыбка, словно не он лично отказал от дома этому молодому человеку. Сейчас же я видела, что мэтр Ламбер совершенно одобряет происходящее.

– Присаживайтесь, Онорат, – папенька подошел к нам и подтолкнул обоих к дивану. – Располагайтесь. Не желаете ли вина или, может быть, чего-нибудь покрепче? Мне третьего дня привезли изумительный коньяк.