Голос (СИ) - Плен Александра - Страница 21

Рива в шоке смотрела на мужчину. В голове не укладывалось. Ее хотели убить! Или еще хуже — сделать инвалидом.

Полицейский продолжал:

— Яд начал распыляться, как только вазу поставили в устойчивое положение в Вашей гримерке. На дне вазы мы обнаружили датчики, фиксирующие координаты. Вы сделали только пару вздохов и то на границе комнаты, и Ваше горло сильно воспалено, а у Вашей помощницы полностью разрушена дыхательная система. Если бы Вы не нажали кнопку тревоги…

«У меня весь вечер дико болела голова, и я попросила убрать цветы из гримерки»… — напечатала Рива.

— Возможно, Ваша головная боль спасла Вам, если не жизнь, то голос точно. Врачи пересадили бы новые органы, но петь Вы уже бы не смогли. Федерация потеряла бы величайшую певицу современности…

Рива грустно улыбнулась уголками губ.

— Моя жена обожает Ваши песни. Я могу попросить у Вас автограф? — мужчина протянул тонкую гибкую пластину.

«Конечно», — написала Рива и расписалась на боковой панели 3D открытки с записью ее хита — «Запоздалой мечты».

«Что меня ждет?» — отдав запись полицейскому, Рива повернулась к врачу.

— Вы должны отдыхать, — улыбнулся доктор. — Говорить Вам нельзя еще неделю, лучше дней десять. Все будет хорошо. Вы поправитесь. Мы постоянно опыляем Ваше горло лекарствами, сканируем, стимулируем регенерацию. — Мужчина показал на многочисленные трубки. — Я уверен, что не раз еще услышу Ваше чудесное пение.

«У меня концерт через две недели на Альване».

— Перенесете концерт, — доктор нахмурился. — Петь Вам можно будет только через месяц. И не спорьте, — видя, что Рива потянулась к планшету, произнес врач, — главное сейчас для Вас — здоровье.

— А я в свою очередь обещаю Вам, — полицейский поднялся с кресла, — что мы приложим все силы для поиска преступника. Можете быть спокойны.

Рива устало откинулась на подушки. Ее голос, ее сокровище, самая большая ценность, ее жизнь. Что она будет делать без возможности петь? У нее ничего нет. Ни семьи, ни детей, ни любви, ни дома… Только голос. Если бы его отняли, зачем было бы жить на этом свете? Как смогла бы существовать без своих песен? Кто мог это сделать? Мысли Ривы метались в беспорядочном хаосе. От напряжения опять разболелась голова.

У нее нет врагов. Она со всеми дружна и приветлива. Со всеми находила общий язык, старалась подружиться, быть вежливой и учтивой.

Ноа? Нет, невозможно. Станет ли он уничтожать курицу, несущую золотые яйца? Ноа слишком любит деньги, даже больше, чем свою свободу. Тем более, что в последнее время семья Ноа наконец начала благосклонно относиться к знаменитой невестке. На ее концертах все чаще появляется отец Ноа — Дарий Холланд Би. Даже однажды подошел и приветливо пожал руку после выступления и пригласил как-нибудь посетить семейное гнездо на Земле. Сказал, что единственный удачный поступок, который совершил его непутевый сын за свою жизнь — это женитьба на ней. Рива после этих слов, сказанных серьезным тоном, почувствовала себя странно польщенной. Так что, со стороны семьи Холланд ожидать неприятностей было бы неразумно…

В комнату влетела взъерошенная Дана. Рива сразу оборвала невеселые размышления.

— Девочка моя! Я прилетела, как только узнала! — Дана наклонилась к Риве, внимательно осматривая облепленное датчиками лицо, шею, горло. — В газетах еще вчера появилась эта ужасная новость. Бомонд гудит от возмущения.

Дана, удовлетворившись осмотром, уселась в кресло. Потом вскочила и начала кружить по комнате, в возбуждении размахивая руками. Рива с улыбкой следила за подругой.

— Кто мог такое совершить?! У меня нет слов! Негодяй! Я сегодня же поеду к Ноа!

«Он здесь не причем. Ему нужны деньги. Он потребовал триста тысяч. Проигрался…» — написала Рива на планшете и развернула его по направлению к Дане.

Та, нахмурившись, прочитала послание.

— Идиот, — зло бросила. — Сколько можно тянуть из тебя деньги?

Рива пожала плечами. Этот разговор поднимался не в первый раз. Рива оказалась заложником своей же популярности, а Ноа держал в руках все ниточки и умело шантажировал певицу. «Дорогая, что скажут твои восторженные поклонники, когда узнают, что ты отсидела срок на Омеге, как опасная преступница? Что была наложницей в гареме у главаря пиратов? Что ты обманом женила меня?» и все в таком роде…

Рива знала, это стало бы катастрофой для ее популярности. Жители Федерации могли простить многое — бедность, невысокое происхождение, необразованность, наивность… Но не кровную связь с пиратами. Слишком свежи еще были в памяти их кровавые набеги и похищения…

— Я заставила дежурить возле твоей палаты полицейских, — продолжила Дана. — Неизвестно, что этот гад удумает в следующий раз.

«А ты думаешь, будет следующий раз?» — Рива напряглась.

— Не переживай, — Дана с улыбкой подошла ближе, но ее глаза были тревожны, — мы сумеем защитить нашу знаменитость. Думаю, это был какой-то сумасшедший маньяк. Тебе же приходили послания с угрозами?

Рива кивнула и написала: «Это давно было».

— Ну вот. — Дана поправила Риве покрывало. — Мы быстро его вычислим. А теперь спи. Доктор сказал, тебе нужно больше отдыхать.

В больнице Рива провела две недели. Симпатичный пожилой доктор не выпускал ее из палаты до полного выздоровления, прерывая любые попытки Ривы выйти наружу. Он говорил, что его дочь и внучка не простят ему, если их любимая певица больше не сможет петь.

В палату нескончаемым потоком шли друзья и знакомые. Только цветы больше не приносили. На них был наложен категорический запрет.

Ноа появился, как всегда неожиданно, и как ни в чем не бывало, чмокнул Риву в щечку. Та только вздохнула. У нее с мужем давно установился дружественный нейтралитет. Она позволяла ему невинные легкомысленные ласки на публике (для поддержания романтической истории о влюбленных). За это Ноа давал папарацци пищу для новых сплетен и статей. Фотографии счастливой семейной пары частенько появлялись в скайнете и журналах. Рива не любила общаться с прессой, не умела врать и отвечать на каверзные вопросы по поводу своей биографии. Зато у Ноа все это прекрасно получалось. Здесь он был как рыба в воде.

Он не отказал себе в попытках забраться Риве в постель. Иногда Рива злилась и вспоминала их договор, иногда просто не обращала внимания на его объятия и намеки, а иногда приходилось применять болевые приемы. После этого Ноа дулся месяцами и тратил еще больше денег.

Ей казалось, что Ноа делает это по привычке, а не потому, что влюблен. У него была масса любовниц, фотографии обнаженных парочек периодически появлялись в прессе, и Дана тут же просвещала Риву, в очередной раз подтверждая, какой он подлец. Та только холодно улыбалась, никак не реагируя.

У Ривы тоже был резон поддерживать видимость супружеской жизни. Пусть хотя бы со своей стороны. Она могла честно отказать очередному пылкому кавалеру, сославшись на безответную самоотверженную любовь к мужу. Идеальный расклад.

— Явился, наконец, — буркнула Дана, на секунду отвлекшись от работы за планшетом.

Дана все-таки осуществила мечту — основала свое собственное туристическое агентство. Теперь она разрывалась на двух работах, как агент Ривальдины Холланд и как директор фирмы «Полеты во сне и наяву». Рива ругала подругу, чтобы она оставила заниматься ее делами и больше времени уделяла своим, но Дана была неумолима: «Мои клиенты знают, что бонусом от турфирмы являются скидки на твои концерты. Поверь, я не проигрываю, а наоборот, выигрываю от сотрудничества с тобой».

— Я, между прочим, прилетел из Бахуса, — весело сказал Ноа. — Не мог же я сразу бросить все?

Бахус был планетой развлечений. Тысячи казино, клубов, стадионов, ипподромов и площадок для ролевых игр. Забавы, карнавалы, маскарады, турниры на любой, даже самый изысканный вкус.

— Наверное, пока протрезвел, — произнесла Дана, не отвлекаясь от экрана, — прошла неделя. Или пока убрал наркотики из крови, чтобы на таможне не задержали…