Имитация - Робертс Нора - Страница 32

– Почему?

– Почему? – повела она плечами. – Просто мне не хотелось, чтобы он ко мне прикасался. Вот, собственно, и все. Я вышла из комнаты, оделась и поехала домой. Было это за пару дней до того, как Зиглера убили. Я бы очень скоро забыла про этот эпизод, как про досадную случайность, если бы не…

– Я все ей рассказала, – Мартелла схватила мужа за руку. – Я рассказала Лансу и Катиане обо всем, что случилось, и о том, что узнала от вас. Он и с ней хотел так поступить. Вы же сами сказали мне этим утром, что он добавлял что-то в чай.

Ланс Шуберт, такой же привлекательный, как на свадебном фото, крепко прижал к себе жену. Глаза его посмотрели на Еву холодно и твердо.

– Это изнасилование. Это ничем не отличается от физического насилия.

– Вы правы, – кивнула Ева.

– Если бы этот парень не вызывал у меня внутренней дрожи, – заметила Катиана, – я бы согласилась на тот массаж. И попробовала бы чай. Когда Мартелла рассказала мне, я поняла, что меня беспокоило. Зиглер был не просто назойливым типом. Он был хищником. Я не хочу вмешиваться в ваше расследование, но мне показалось, я должна рассказать вам свою историю.

– Я признательна вам за откровенность. Зиглер действовал по схеме, и вы правильно сделали, что доверились инстинктам. Не уйди вы тогда из комнаты, стали бы очередной его жертвой.

– А я не ушла. Я впустила его в свой дом. Мне так стыдно, Ланс.

– Хватит, – наклонившись, он прижался губами к волосам Мартеллы. – Перестань изводить себя.

– Ладно, я пойду, а вы тут поговорите, – сказала Катиана.

– Останься, прошу тебя. Можно ей остаться? – спросила Мартелла у Евы. – Я рассказала ей обо всем. Это хоть чуточку, но помогло.

– На ваше усмотрение.

– Почему бы нам всем не присесть? – Сказав это, Ланс повел жену к дивану.

– Итак, мистер Шуберт, вы уже в курсе, что покойный, Трей Зиглер, напоил вашу жену чаем, в котором было наркотическое вещество. И пока она находилась под влиянием этого вещества, изнасиловал ее.

Красивое лицо Шуберта будто окаменело.

– Да, в курсе.

– Когда именно вы узнали о случившемся?

– Сегодня днем. Со мной связалась Катиана. Она сказала, что мне стоит вернуться домой как можно скорее. Я приехал в половине второго, и Телла рассказала, что с ней случилось.

– Я-то думала, что изменила ему, – на глазах у Мартеллы заблестели слезы. – Я думала, что изменила Лансу, и не могла понять, как такое могло произойти. Я все время повторяла себе, что совершила чудовищную ошибку, что это был только секс, и ничего больше. Но чем чаще я это повторяла, тем хуже мне становилось. А потом позвонили вы и сказали, что Зиглер подмешал что-то в чай, который дал мне.

– Она совершенно расклеилась, – добавила Катиана. – Я была здесь, когда она разговаривала с вами. У нее просто началась истерика. Я дала ей успокоительное, а потом связалась с Лансом.

– Вы тоже работали с Зиглером, – обратилась Ева к Шуберту. – У вас не было никаких подозрений насчет того, что произошло с вашей женой?

– Абсолютно. Мне и в голову не могло прийти ничего подобного. Я знал – что-то не так. Уж очень ты старалась, – добавил он, обращаясь к жене. – Но я и помыслить не мог! Знай я, что он с ней сделал, убил бы, не задумываясь.

– Ланс!

– Убил бы, не задумываясь, – повторил он холодным как лед голосом. – Избил бы до полусмерти. Моя жена – доброе, наивное, доверчивое существо, – сказал он Еве. – Этот подонок воспользовался тем, что мы так по-глупому поссорились и я уехал, даже не успев помириться с нею. Он изнасиловал мою жену. Да я бы его в порошок за это стер.

– Вы когда-нибудь бывали у него дома?

– Я даже не знаю, где это. Но я бы выяснил. Нет, – поправился он с той же холодной яростью в голосе. – Я бы отправился к нему на работу, туда, где он с такой охотой красовался перед клиентами. Он бы сполна заплатил за то унижение и боль, какие причинил моей жене. Не я убил этого типа, но я бы с охотой пожал руку тому, кто это сделал.

– Мне не следовало приводить его сюда.

– Не ругай себя, – Шуберт бережно обнял жену за плечи. – Тебе не в чем себя винить. – Он взглянул на Еву. – Ей не в чем себя винить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Не в чем, – кивнула та. – Мартелла, пострадали не только вы. Таких женщин было много. И это тоже не их вина.

10

Все это медленно прокручивалось у нее в сознании по пути домой. Для создания теории Еве требовалось твердое основание, но почва по-прежнему оставалась зыбкой и расплывчатой.

Слишком много людей, подумала она, слишком много мотивов для убийства. И алиби, которые не выдержат первой же проверки.

Рождество взывало к лучшим чувствам людей, но у тех, с кем она встречалась, имя Зиглера порождало лишь неприятные эмоции.

Определенное недоброжелательство стало пробуждаться и в ней самой. Еве захотелось покончить наконец с этим расследованием и с головой окунуться в праздничное веселье. Дома ее ждут рождественские огни, елка и, конечно же, Рорк.

В детстве у нее толком и не было Рождества. День, приносивший другим детям кучу подарков и исполнение самых заветных желаний, был наполнен для нее болью и пустотой.

До восьми лет она мечтала только об одном: пусть отец напьется настолько, чтобы у него уже не осталось сил избить ее. Или что похуже.

Когда же она убила Ричарда Троя – чтобы избавить себя от того, «что похуже», – она и вовсе стала никому не нужна. Приютский ребенок, с которым не особенно церемонились. Отчасти в этом была и ее вина, признала Ева, подъезжая к дому, но в целом ей просто не повезло. В школе было полегче, хотя и там царили серость и уныние.

Но теперь-то у нее свой дом – такой большой и уютный, о каком ей прежде и не мечталось. И у нее есть Рорк – настоящий подарок судьбы. У нее даже появились подружки, хотя порой она и не знает, что с ними делать. Но факт остается фактом.

И она искренне благодарна за все, чем ее наградила жизнь.

Даже если первый, кто встречает ее на пороге дома, – Саммерсет.

И кот.

Кот бросился ей навстречу, наполняя дом неумолчным звоном. Только Саммерсету могло прийти в голову повязать ему на шею бантик и прикрепить колокольчик.

Ева собралась сказать какую-нибудь колкость, но кот, судя по всему, искренне наслаждался новым украшением.

– Первая партия декораторов прибудет завтра в восемь утра, – проинформировал ее Саммерсет. – Начнут они с бальной комнаты. Вторая команда будет здесь в десять – они займутся террасами. Обслуживающий персонал прибудет ровно в четыре, а официанты – в шесть.

– Прекрасно.

– Ваш стилист приедет к шести. Ей потребуется полтора часа, чтобы привести вас в порядок. И уже в семь пятьдесят пять вы будете готовы к приему гостей.

– Полтора часа с Триной?! Ради бога, зачем мне столько времени?

Вскинув брови, Саммерсет неодобрительно уставился куда-то вниз.

– Все заранее предусмотрено и распланировано. Подарки, которые вы принесли накануне, завернуты, подписаны и уложены под деревом в главной гостиной. Подарки для Рорка, которые вы столь неумело пытаетесь обернуть сами, остаются в Голубой зале.

Ева недовольно прищурилась.

– Какого дьявола вы там делали?

– Моя обязанность. Хотите, чтобы их тоже завернули и перенесли в гостиную?

– Сама справлюсь, – сухо сказала она. – Я знаю правила. Время еще не вышло.

Ева заспешила вверх по лестнице, а за ней засеменил позвякивающий на ходу кот.

Про подарки Рорку она не забыла. Ей и так пришлось напрячь мозги, чтобы решить, что же может порадовать самого богатого в мире человека. Но вот необходимость завернуть их напрочь выпала у нее из головы.

Теперь ей придется заниматься не только этим, но еще и распоряжаться декораторами, общаться с Триной, развлекать пару сотен гостей и… ах, да, закрыть дело об убийстве.

Может, нанять кого-нибудь – только не Саммерсета! – чтобы завернуть эти подарки? Что плохого, если она заплатит кому-то за услугу? Что ни говори, обычная практика.